«Музыка зашла в тупик и попала в ловушку»
Музыкальный фестиваль, который уже четверть века проходит на швейцарском горном курорте Вербье, в этом году запланирован на 16 июля – 1 августа. В нем примут участие Валерий Гергиев, Михаил Плетнев, Евгений Кисин, Денис Мацуев, Николай Луганский и другие знаменитые российские артисты. После объявления программы фестиваля его директор Мартин Энгстрем рассказал «Известиям» о звездах нашего пианизма, шахматной ноте, композиторском тупике и своем желании устроить музыкальный праздник в России.
— С каким настроением вы ждете предстоящего фестиваля? Волнуетесь или уверены в неизменном успехе?
— Я убежден, что фестиваль обязательно состоится. Программа объявлена. Мы начали продавать билеты. Вопрос заключается в том, сколько публики на него соберется.
— Какие вы приняли меры, чтобы риск свести к минимуму?
— Мы разработали целый санитарный протокол, который размещен на фестивальной веб-страничке. Нам надо обязательно добиться того, чтобы публика чувствовала себя у нас в полной безопасности и понимала, что мы сделали всё, чтобы ее защитить от вируса.
— У вас снова соберутся самые яркие звезды — Гергиев, Плетнев, Кисин, Мацуев, Луганский. Никто не спасует перед опасностью?
— Артистам чуждо чувство страха, не думаю, что они откажутся к нам приехать. Им всем — даже самым великим — больше всего на свете хочется выступать перед публикой после того, как они были обречены на долгое молчание и страшно страдали.
Валерий Гергиев и Мартин Энгстрем
— Ростропович называл музыкантов «солдатами музыки». Настоящие бойцы никогда не покидают поле битвы?
— Это немного философский подход. Сейчас Валерий Гергиев, как всегда, активен, несколько раз в неделю выступает в Москве и Петербурге. Он действительно воин, который бесстрашно служит музыке и вернется в Вербье во время пандемии. В мире очень мало дирижеров, которые работают так же много. Валерий — мой старинный друг, и мы прекрасно все эти годы с ним сотрудничаем. Я не устаю восхищаться его увлеченностью музыкой, стремлением передавать свой опыт. Для молодежи работать с ним — это великое счастье.
— Валерий Гергиев приезжает в Вербье впервые со своим сыном, пианистом Абисалом?
— Нет, не он приезжает со своим сыном. Я сам позвал Абисала, которого знаю с пятилетнего возраста. Меня поразило его недавнее исполнение концерта Скрябина в Лугано. Я пригласил пианиста, даже не сказав об этом его отцу.
— Знаменитые музыканты на протяжении четверти века хранят поразительную верность Вербье. К вам каждый год возвращаются 90% артистов, а Евгений Кисин, если не ошибаюсь, выступал на всех ваших фестивалях.
— Действительно, из года в год у нас собирается больше десяти самых известных пианистов мира — Мария Жуан Пиреш, Аркадий Володось, Евгений Кисин, Денис Мацуев и другие. Они привыкли выступать перед обычной публикой, тогда как в Вербье их также слушают легендарные артисты. Это уникальное событие, которое одним музыкантам очень нравится, другие, напротив, чувствуют себя не в своей тарелке, потому что никогда не играют перед коллегами. Помню, однажды в Вербье давал концерт выдающийся пианист Григорий Соколов, а в зале сидели Гергиев, Нетребко, Кисин. Соколов был на седьмом небе от счастья.
— В Вербье, как, пожалуй, ни на одном другом европейском фестивале, очень сильно российское присутствие. Это ваш выбор как директора?
— Так повелось с первого фестиваля в 1994 году, на который приехали Миша Майский, Максим Венгеров, Юрий Темерканов, Евгений Кисин, Николай Демиденко. Мой выбор директора очень субъективен, он отражает мою увлеченность как русской музыкой, так и всей русской культурой. Эту любовь я сохранил на всю жизнь. Я родился в Швеции, которая не так далеко от России. Многих ваших выдающихся музыкантов я знаю по 40–50 лет. Создав свой собственный фестиваль, я получил возможность приглашать любимых артистов. В этом отношении мне страшно повезло.
Ави Шошани, Денис Мацуев, Менахем Пресслер, Валерий Гергиев, Даниил Трифонов, Мартин Энгстрем
— «Удивите меня!» — требовал Сергей Дягилев от своего окружения. Вы также стремитесь удивлять публику? На прошлых фестивалях бывший чемпион мира Владимир Крамник играл с гостями в шахматы, Евгений Кисин декламировал стихи. Ждут ли публику новые сюрпризы в этом году?
— Во Франции каждая деревушка имеет свой собственный фестиваль, а во всей Европе каждый «нормальный» год их проходит несколько тысяч. Многие в больших городах — Лондоне, Зальцбурге, Люцерне, Вене, Экс-ан-Провансе. Вербье, возможно, крупнейший европейский фестиваль, который проходит вне города. Наша публика собирается не только, чтобы послушать музыку, но провести здесь настоящие культурные каникулы. К нам часто приезжают целыми семьями, с детьми и родителями. У слушателей есть возможность присутствовать на всех репетициях, на занятиях Академии молодых музыкантов. Наши двери всегда открыты.
Каждый день мы даем несколько платных концертов, а на все остальные манифестации вход свободный. Сам я что-то всегда придумываю. Например, в Вербье несколько раз приезжал мой друг Владимир Крамник, который хорошо знает и музыку, и музыкантов. Иными словами, публика может присутствовать не только на музыкальных представлениях. Так, в этом году Евгений Кисин будет читать (вместе с американским баритоном Томасом Хэмпсоном. — «Известия») эпистолярный текст «Адрес неизвестен». Я всегда стремлюсь к тому, чтобы артисты предлагали зрителям нечто такое, чего они не делали раньше. Это создает особую атмосферу.
— Вас как-то назвали «викингом музыки». Это сравнение вам подходит?
— Я очень хорошо знаю викингов и их историю, и, насколько мне известно, они занимались в основном разрушением, а не созиданием. Это не совсем соответствует моему профилю, склонностям и занятиям.
— Каких композиторов чаще всего исполняют на вашем фестивале?
— В центре нашего фестиваля находится музыкант. Я приглашаю Плетнева или Кисина и представляю себе, что тот и другой могли бы сыграть, например, из камерной музыки или из репертуара, который мало исполняется или вообще им не известен. Скажем, Марте Аргерих, которая не исполняла Брамса с 25-летнего возраста, я предложил выучить и сыграть его Первый фортепьянный квартет. Я придерживаюсь скорее этой линии. Когда ко мне приезжает выдающийся музыкант, я думаю о том, что он может исполнить в Вербье. Допустим, Мацуеву я показываю новую вещь, которую он не знал, и прошу ее исполнить. Мне интереснее всего, когда артист расширяет свои горизонты.
— Два года назад вы возглавляли жюри скрипачей на музыкальном конкурсе Чайковского. Вы впервые в нем участвовали?
— Нет, участвовал в жюри несколько раз. Сейчас мы живем в эпоху, когда нет больших скрипичных талантов. Напротив, появилось невероятное количество потрясающих пианистов. Я входил в состав жюри на конкурсе Чайковского в 2011-м, когда первая премия скрипачам не была присуждена. Новых великих талантов среди скрипачей пока нет, кроме нескольких исключений, как Даниэль Лозакович (шведский скрипач, родился в семье белоруса и киргизки. — «Известия»). Сейчас есть много очень одаренных виолончелистов, а лет десять назад их совсем не было. Таков цикличный процесс, не будем терять надежды.
Валерий Гергиев, Мартин Энгстрем и Родион Щедрин
— Эта цикличность относится и к композиторам? Некоторые авторитеты не без основания полагают, что вся великая музыка давным-давно написана, а век композиторов остался далеко позади.
— Если вы имеете в виду только классику, то да. Но есть и были замечательные композиторы, сочиняющие музыку для кино. Я считаю, что в 40–50-е годы прошлого века путь, по которому музыку вел Пьер Булез, свернул в сторону. В результате музыка зашла в тупик и попала в ловушку. Преемственность была утрачена, а выход из ловушки так и не найден. Правда, в последнее время заметна перемена в лучшую сторону. Надеюсь, что через несколько лет удастся наверстать упущенное.
Я очень люблю Родиона Щедрина, но не знаю, можно ли его считать «современным» композитором (фестиваль 2021 года в Вербье откроет Первый концерт для фортепиано с оркестром Щедрина. — «Известия»). Сегодня современная музыка обычно не радует слух. Когда же она оказывается приятной, то это расценивается почти как негатив.
— Имеет ли музыкант право интерпретировать великое произведение на свой лад, предлагать свое прочтение?
— Есть магия интерпретации, когда артист предлагает свое видение музыкального произведения. Вспомним исполнение Баха Гленом Гульдом, которое нас потрясало, — даже если не все были с ним согласны. Но он представлял Баха именно таким. Или возьмем случай Иво Погорелича. Лично я считаю, что он чрезмерно увлекался «поиском», как надо играть того или иного композитора, хотел поразить своим подходом, непременно быть не похожим на остальных. К таким артистам у меня нечто вроде аллергии.
— С кем бы из музыкантов вы хотели бы провести каникулы на необитаемом острове?
— Прежде всего это должен быть близкий мне человек. В интеллектуальном плане меня очень стимулирует общение с Валерием Гергиевым. Он для меня как брат, который мне интересен в музыкальном, художественном и личном планах. Но если мне надо будет провести несколько недель с совершенно другим по складу человеком, то выберу Михаила Плетнева. Он не перестает меня поражать разнообразием своих интересов. Ему нравятся гоночные автомобили, у него есть даже права на управление вертолетом. С Плетневым можно говорить не только о музыке, но и обо всем, что есть в мире прекрасного и интересного.
Михаил Плетнев и Мартин Энгстрем
— Человек, который любит музыку, счастливее того, кто к ней равнодушен?
— У меня четверо детей. Когда моему сыну Себастьяну было 14–15 лет (сейчас это взрослый человек), я сказал ему: представь себе, что у нас пятикомнатная квартира, в которой одна комната полна музыки, другая — книгами. Если ты никогда в них не заходишь, значит, ты живешь лишь в трех комнатах. Поэтому очень советую тебе открывать и эти двери — может быть, тебе понравится то, что ты за ними там увидишь. Но в любом случае ты должен попытаться туда войти.
— Вам не хотелось бы устроить свой музыкальный фестиваль в России — в Москве, Петербурге или где-нибудь в провинции?
— С огромным удовольствием, всегда хотел что-нибудь придумать в России. Мой друг Мацуев создал невероятное количество фестивалей, а Гергиев — замечательные «Белые ночи» в Петербурге и Пасхальный фестиваль в Москве. С командой из Вербье я бы мог организовать в России фестиваль, связанный с камерной музыкой, которую всегда страстно любил.
— Не так давно на территории музея-заповедника Чайковского в Клину вы высадили саженцы рябины. Они прижились?
— Это было в 2019 году во время конкурса Чайковского. Мне очень понравился его дом в Клину, удивительное место, где он, в частности, написал Патетическую симфонию. Когда мне предложили посадить там дерево, я был очень тронут. Всё хорошо, оно благополучно растет.
Музыкальный фестиваль в Вербье, один из самых престижных в мире, ежегодно проходит на живописном альпийском курорте южной Швейцарии на высоте около 1500 м. В рамках фестиваля открыта академия — лаборатория молодых талантов, в которой занимаются музыканты, певцы и дирижеры более чем из 60 стран. На форуме также показывают оперу и балет, дают джазовые концерты, устраивают мастер-классы и конференции. Специальная программа Unlimited предлагает бесплатные выступления, репетиции, встречи с выдающимися исполнителями.
