Вождь и учитель: как физрук из Сербии стал настоящим индейцем
Он мечтал преподавать детям физкультуру, а стал главным индейцем Европы и одним из трех (наряду с Делоном и Бельмондо) самых популярных иностранных киноактеров в СССР. 13 июня 1940 года, 80 лет назад, родился Гойко Митич. В день юбилея артиста «Известия» отдают ему дань уважения.
Подработка
Он появился на свет в южной Сербии, на берегах Моравы неподалеку от города Лесковац, который называли «Маленьким Манчестером» из-за того, что каждый второй его взрослый житель был занят на текстильных фабриках. Семья Митичей, впрочем, была крестьянской. Гойко был год, когда его отец ушел в партизаны, вплоть до конца войны его воспитывала бабушка. В школе ему лучше всего давались немецкий язык и физкультура — вряд ли родители и педагоги (да и он сам) понимали, насколько ценной окажется эта на первый взгляд странная связка.
Для крестьянского парня, если он хочется выбиться в люди, нет лучше ремесла, чем учительское. Гойко Митич захотел стать учителем физкультуры — и поступил в соответствующий вуз в Белграде. Ему было двадцать, он был идеально сложен, умел ездить верхом и выполнять несложные гимнастические трюки. Впрочем, вокруг него было много таких же — студенты всех институтов физкультуры на свете похожи друг на друга, как близнецы. А еще всем на свете студентам нужны деньги — и подработки. В СССР по ночам разгружали вагоны. В Югославии — снимались в кино статистами.
Дело в том, что на рубеже 1950–1960-х годов Югославия стала всеевропейской кинофабрикой. Студии Великобритании, Италии и ФРГ охотно снимали на югославских пленэрах свои вестерны и пеплумы: и красиво, и недорого. Разумеется, статистов нанимали на месте, а дешевле студентов таковых просто не бывает. На съемочной площадке Гойко понравилось: это было гораздо интереснее, чем сидеть в аудитории, а про деньги нечего и говорить.
«Четвертым справа в кепке» Гойко Митич побыл недолго. Продюсеры быстро оценили его спортивную подготовку, и уже в 1961 году Митич становится профессиональным каскадером. Разумеется, о карьере школьного физрука пришлось забыть, но кто в итоге посмеет сказать, что из Гойко Митича получился плохой наставник молодежи?
Жизнь на границе
Для того чтобы понять феномен Митича, нужно ненадолго погрузиться в историю немецкого кино середины прошлого века (причем под словом «немецкий» в данном случае имеется в виду и ФРГ, и ГДР). Послевоенной Германии очень нужен был развлекательный кинематограф. И если с комедиями или музыкальными фильмами всё обстояло просто, то перед создателями приключенческого кино стояли известные трудности. Брать сюжеты из своей истории — сплошь воинственной — было невозможно: слишком свежи в памяти были годы нацизма. Западной Германии очень помог Карл Май.
Популярный беллетрист кайзеровских времен был абсолютно политически нетоксичен (по тем временам, по крайней мере) — правда, сочинял, главным образом, про индейцев, прерии и фронтир, которые в самой Германии снять затруднительно. Так родился немецкий вестерн с югославским акцентом (кстати, раньше итальянского).
Вестерна не бывает без индейцев. Голливуду проще: там переизбыток если не настоящих коренных американцев, то хотя бы американцев испанского происхождения. Черноволосый атлет Гойко Митич сошел за индейца идеально — а ведь еще, как быстро выяснилось, он и как актер был неплох. Тут-то и немецкий пригодился (хотя большую часть карьеры Митича всё же дублировали).
Он начинал в тени Пьера Бриса, знаменитого Виннету, фильмы с которым хорошо принимали везде, в том числе и в СССР. Но Митичу остро хотелось главных ролей, а получить их в западногерманских вестернах, где царил Брис, было невозможно. И тогда Митич сделал единственно возможный ход: сменил Западную Германию на Восточную.
Кадр из фильма «Виннету — вождь апачей» (1964)
В ГДР остро завидовали «буржуазным» вестернам. Но зависть — это чувство, которое может быть и плодотворным. На студии DEFA решили не просто повторить, но превзойти успех своих заклятых соседей. Союз восточногерманского кинематографа и Гойко Митича получился сверхудачным.
Кстати, в фильмах про Виннету заглавный персонаж вовсе не был ключевым героем, по крайней мере — единственным. Индеец был лишь спутником Олд Шаттерхенда, немца-костолома в прериях Дикого Запада. В ГДР на индейских вождей Митича сразу же сделали и акцент, и ставку. Собственно, «красные вестерны» останутся в истории кино хотя бы этим — ни в Голливуде, ни в Италии индейцы никогда не были главными героями.
Наставник молодых
«Популярность этого актера чудовищна. Справедливость, которую он воплощает, любовь к правде и бесстрашие в сочетании с романтическими приключениями делают его желанным другом, которого обычно знают только из книг сказок». Так писала о Митиче восточногерманская пресса, но эти слова вполне могла повторить и пресса советская. С 1966 по 1975 год Митич ежегодно появлялся в очередном «индейском» фильме, и почти все они тут же покупались для отечественного проката. Дети по всей стране немедленно разделились на «индейцев» и «ковбойцев», и еще никогда брюнеты не были столь счастливы во дворе: ведь только они могли уверенно изображать из себя Чингачгука или Оцеолу.
Гойко Митич на съемках
Для чиновников из Госкино «красные вестерны» оказались сущим кладом: идеологически выдержанные («фильм рассказывает о борьбе индейцев против порабощения»), недорогие (союзники все-таки), а главное — делавшие отличную кассу.
Кстати, в этой связи можно вспомнить и о двух мифах, укоренившихся о Митиче в нашей стране. Что его фильмография — это десятки названий и что все эти ленты были лидерами советского кинопроката. Сборы у «красных вестернов» всегда были очень хорошими — от 30 до 40 млн зрителей, но выше 6–7-го места в годовом списке лидеров они никогда не поднимались. А классических фильмов с Митичем — всего 12, и эта дюжина стоит того, чтобы привести ее полностью.
«Сыновья Большой Медведицы» (1966)
«Чингачгук — Большой Змей» (1967)
«След Сокола» (1968)
«Белые волки» (1969)
«Смертельная ошибка» (1970)
«Оцеола» (1971)
«Текумзе» (1972)
«Апачи» (1973)
«Ульзана» (1974)
«Братья по крови» (1975)
«Северино» (1978)
«Вождь Белое Перо» (1983)
Разумеется, как всякий настоящий актер, Гойко Митич хотел вырваться из золотой клетки одного и того же образа. В кино это, правда, получалось не очень, зато в его распоряжении были телевидение и театр. Он играл советского разведчика в популярном сериале «Архив смерти», а на сцене — Труффальдино, Робин Гуда и Спартака. Увы — боевая раскраска и острый топор на длинной рукояти не отпускают Гойко Митича — и никогда не отпустят.
В XXI веке он взялся за героя, рядом с которым началась его кинематографическая карьера, и сыграл в сериале «Театр Карла Мая» Виннету. А когда в прошлом году в Берлине (где актер живет уже более полувека) ставили спектакль по роману Кена Кизи «Полет над гнездом кукушки», то предложили Митичу — да-да, вы угадали — роль Индейца.
