Человек из будущего: Айзек Азимов и его несбывшиеся пророчества
100 лет назад, 2 января 1920 года родился Айзек Азимов, величайший, вероятно, писатель-фантаст всех времен. Журналист Алексей Королев для «Известий» вспомнил, какую роль в творчестве писателя сыграло наличие у него ученой степени и почему настоящему классику никогда не поздно начинать всё заново.
Доктор наук в мире ярких обложек
Про Азимова нужно понимать две вещи. Во-первых, его внелитературная биография чрезвычайно важна для правильной оценки его места в истории мировой фантастики. Во-вторых, еще важнее то, в каком состоянии эта самая фантастика находилась в то время, когда ею занялся Азимов. Но обо всем по порядку.
На самом деле, конечно, не слишком большое значение имеет тот факт, что Азимов родился недалеко от Смоленска в зажиточной еврейской семье, которая умудрилась перебраться в Соединенные Штаты в не самом для этого дела благоприятном 1923 году. Этот факт греет душу отечественным поклонникам его таланта, но ничего и никогда всерьез Азимова с Россией не связывало (ну, кроме громадной популярности у русского читателя). А вот то, что родители Айзека сумели выбиться в Америке в люди и в итоге дать сыну приличное образование, сыграло в его писательской карьере огромную роль. Азимов окончил престижный Колумбийский университет, и, хотя никто и никогда не называл его крупным ученым, он всё же 10 лет преподавал такую непростую дисциплину, как биохимия.
Американский писатель-фантаст Айзек Азимов
Фантастикой Айзек, разумеется, увлекся еще ребенком, благо отцовский кондитерский магазин торговал, как тогда было принято, всем на свете, в том числе — журналами. Но то, что ему приходилось в этих журналах читать, перестало его удовлетворять сразу. Практически вся американская фантастика периода интербеллума состояла из одного бесконечного романа в мягкой обложке, на которой имелась красотка в исподнем или звериной шкуре либо атлетичный красавец в том же наряде. У этого «романа» были разные авторы и названия, но почти одинаково-бессмысленный сюжет и одинаково низкий литературный уровень. Pulp fiction этот производила армия неотличимых друг от друга халтурщиков, в основном — бывших журналистов.
Доктор биохимии Айзек Азимов такого сочинять не мог по определению. С ним в американскую (и мировую) фантастику пришла наука. Разумеется, Азимов (как и его товарищи по «большой тройке» фантастов Роберт Хайнлайн и Артур Кларк) был в первую очередь очень талантливым литератором. Но его мозг был мозгом ученого — и это сразу выделило его тексты среди прочих.
До «Основанья», а затем
Он дебютировал еще студентом — первый рассказ о роботах, «Робби», вышел в 1940-м, и в нем уже был сформулирован первый из трех азимовских законов роботехники — робот не может навредить человеку. Нельзя сказать, что вчерашний школьник проснулся знаменитым — но то, насколько его фантастика отличается от лежащей на соседних полках, было сразу заметно. Азимовскую фантастику можно назвать академической — она всегда говорит о серьезных вещах, даром что жанр — развлекательный. В 1940-1950-х годах взаимоотношения человека с искусственным интеллектом казалась проблемой несуществующей, во всяком случае — находящейся на том же горизонте планирования, что и полеты за пределы Солнечной системы. Как мы теперь понимаем, во-первых, это оказалось не так, а во-вторых, азимовскими законами роботехники мы успешно начинаем пользоваться в практической жизни.
Но серия о роботах была всё же, выражаясь языком советского литературоведения, фантастикой ближнего прицела. Азимову описывать одни только чудеса ближайшего будущего было скучновато. Его фантазии хотелось полной свободы от условностей хронологии — так появилось «Основание», вероятно, магнум опус писателя, квинтэссенция его взглядов на человеческую историю. Да, «Основание», действие которого происходит примерно в ССI (201-м) веке по нашему исчислению — по сути исторический роман. 22-летний (на момент написания) Азимов всерьез размышляет о политическом устройстве нашей цивилизации, механизмах власти, демократии и диктатуре.
Об этом часто забывают, но золотой корпус азимовских текстов, то, благодаря чему его и считают первым фантастом столетия, увидел свет в невероятно сжатые сроки: в 1950 году вышел «Я, робот», в 1958 — последняя часть приключений Лаки Старра, «Кольца Сатурна». В этот промежуток уместились канонические рассказы о роботах, фантастические детективы о сыщике Элайдже Бейли и его помощнике Р. Дэниеле Оливо, самый известный (и лучший) «внесерийный» роман «Конец Вечности» и, конечно, «Основание». Немыслимая плодовитость — не столько количественно, сколько качественно. Особенно если вспомнить еще, что подавляющее большинство этих текстов были написаны в еще более краткий промежуток времени — между 1942 и 1946 годами!
Статус живого классика Азимов обрел, еще не перешагнув сорокалетний рубеж. Перешел — и остановился. Собственно, вопрос, а что именно читать у Азимова, в обязательном порядке имеет очень простой ответ: всё, что увидело свет до 1958 года (поразительно, но в этот же год Азимов ушел и из университета). Всё более позднее — что называется факультатив. И дело тут не в Азимове как таковом. Просто золотой век фантастики закончился 12 апреля 1961 года. Выдумки о том, что своими глазами видел живой человек — какими бы гениальными эти выдумки ни были — больше не могли никого всерьез заинтересовать.
Возвращение
Разумеется, Азимов не перестал писать. Его библиография 1960-1970-х годов столь же массивна, как и в предшествовавшее десятилетие. Азимов регулярно выпускает сборники рассказов, пишет свой, пожалуй, самый «наукообразный» роман «Сами боги». Но что-то в нем действительно необратимо изменилось. Казалось, он потерял вкус к тому, в чем ему не было равных — сотворению новых вселенных. Азимов обращается к жанру «крутого детектива» («Убийство в Эй-Би-Эй»), увлеченно занимается нон-фикшном, как вполне серьезным («О времени, пространстве и других вещах»), так и откровенно поверхностным, рассчитанным исключительно на коммерческий успех (как например, азимовские «гиды» по Библии и Шекспиру). Едва ли не единственная из опубликованных в это время вещей, действительно украшающих библиографию писателя — повесть «Двухсотлетний человек».
Айзек Азимов
Но те, кто поторопился причислить величайшего фантаста века к «сбитым летчикам» (или, скорее, потерянным астронавтам) ошиблись. Разменяв седьмой десяток Азимов вдруг обрел второе дыхание. Он решает объединить три свои главные вселенные — Основания, Галактической Империи и Роботов — в одну, собрать, склеить такие разные истории, завершить, объяснить, поставить точку. Задача эта казалась нерешаемой, да что там говорить — вовсе ненужной. Между событиями «Робби» и «Основания» самим автором была проложена пропасть в 20 тыс. лет. Что уж тут общего? Но Азимову, как настоящему ученому, чем сложнее проблема — тем интереснее ее разрешить. Он дописывает цикл о Элайдже Бейли и Р. Дэниеле Оливо («Роботы зари», «Роботы и Империя»), а параллельно завершает историю Основания («Кризис Основания», «Основание и Земля»). В этой последней книге Азимов мастерски сводит все концы с концами: вся история человечества, начиная с конца ХХ века — дело рук робота Дэниела Оливо.
Азимов умер совершенно нестарым человеком — ему едва исполнилось 72. У этой безвременной кончины, разумеется, есть медицинская причина, вполне драматичная: писатель умер от ВИЧ, которым его заразили во время операции на сердце. Но есть тут и немного чистой мистики: вряд ли Азимов уютно чувствовал бы себя в 1998 году, том самом, в котором происходит действие «Робби» и в котором люди летают с Луны на Марс, а детей нянчат механические человекоподобные существа. Фантаст не должен видеть, что описанное им будущее не наступило — это разорвет ему сердце.
