Русский дух: Пушкин остается «нашим всем» третье столетие
220 лет назад, 6 июня 1799 года, родился Александр Сергеевич Пушкин — «наше всё», по определению, данному еще в 1859 году Аполлоном Григорьевым. Каждая юбилейная дата, связанная с Пушкиным, — повод и для научных статей, и для массовых книг, и для торжественных собраний. Так, впрочем, было не всегда — «Известия» вспоминают, как зародилась и развивалась традиция «юбилейной пушкинистики».
Мы привыкли измерять любовь к классикам юбилеями. И «пускай стыдится тот, кто плохо об этом подумает», потому что в нашей суматошной жизни только знаменательные даты и помогают оглянуться, чтобы вспомнить и осмыслить великое, чтобы перечитать то, о чем основательно забыли со школьных или студенческих лет... Трудно было бы нам без этой «датской» традиции! Как трудно переоценить роль Пушкина в становлении русского литературного языка, да и разговорной речи. Именно Пушкин научил Россию мыслить, шутить, объясняться в любви по-русски.
У русского человека, независимо от эстетических пристрастий и политических воззрений, есть представление о Пушкине как о «главном» поэте, как об «отце-основателе» и символе русской литературы. Его портрет можно увидеть едва ли не в каждом школьном классе. И мы узнаем Пушкина с полувзгляда, по силуэту, по легкой тени бакенбардов.
В нашем восприятии он как король Артур среди литературных «рыцарей круглого стола». При этом лишь немногие современники поэта осознавали столь важное значение пушкинского наследия. Канон сформировался в течение нескольких десятилетий после смерти Пушкина, а в советские времена стал, без преувеличения, всенародным.
Страна «сотворила себе кумира» — и это оказалось благом. Когда в культуре есть маяки — легче идти по курсу. Пушкин стал точкой отсчета не только для писателей. С ним связан взлет русской музыки, живописи, театра. У Пушкина учились не только ощущению «тайной свободы», не только легкости и изяществу стиля. Тысячи талантливых людей поверили, что можно реализоваться в искусстве, в литературе, в науке — не где-нибудь, а на русской почве. До Пушкина такой уверенности ни у кого не было, в культурном отношении Россия оставалась глубоко провинциальной страной.
Праздники на нашей улице
Еще в XIX веке возникло понятие «пушкинский праздник». В те времена их еще называли «фестивалями». Самый яркий из них состоялся в Москве 6 июня 1880 года. Вообще-то тот праздник намечали на 26 мая 1880 года. Это был день 81-й годовщины со дня рождения поэта — разумеется, по старому стилю. Афанасий Фет даже написал стихи «На 26 мая 1880 года» — они и сейчас выходят под таким названием. Но в связи со смертью императрицы Марии Александровны торжества перенесли на 6 июня — то есть отметили пушкинский день по новому стилю, совсем как мы.
Памятник Александру Сергеевичу Пушкину, установленный на Страстной площади (ныне Пушкинская) в честь празднования 81-й годовщины со дня рождения поэта
Почти вся литературная Россия воодушевленно собралась на пушкинский праздник. Только Лев Толстой проигнорировал приглашение и не покинул Ясную Поляну: босоногому графу уже тогда претили многолюдные собрания и шумные чествования.
В те дни Белокаменная гуляла с размахом. Газеты рапортовали:
«С утра вся Москва на ногах... Все очевидцы этого события отмечали огромное стечение народа... Улицы и тротуары, специальные трибуны, сооруженные предприимчивыми дельцами, и амфитеатр, построенный городом для гостей-женщин, были полны народа, равно как соседние крыши и окна (где места были проданы заранее...). Когда процессия... появилась из монастырской церкви, четыре оркестра и несколько хоров и групп школьников, которыми всеми дирижировал Рубинштейн, начали исполнять гимн «Коль славен»... Площадь и прилегающие улицы были украшены гирляндами цветов. Делегаты имели особые значки и несли венки... другие несли знамена с названиями знаменитых произведений Пушкина...»
Главным событием дня, несомненно, стало открытие памятника Пушкину на Страстной площади. Это означало, что государство признаёт высокое предназначение русской светской словесности. Не все приняли образ, предложенный скульптором Опекушиным. Многие сочли, что автор памятника «приземлил» Пушкина, представил его слишком обыкновенным, ординарным. Но ведь и Пушкин от высокопарности классицизма перешел к непринужденной «болтовне» «Евгения Онегина»! Прошли десятилетия — и пушкинское изваяние с Тверского бульвара стало признанной классикой.
Николай Телешов — один из немногих долгожителей в русской литературе — 75 лет спустя вспоминал:
«Обычно памятники воздвигались на улицах Москвы только царям. И это отметил присутствовавший на торжестве Островский. Возглашая тост за русскую литературу, он метко сказал: «Сегодня на нашей улице — праздник!» Хорошо помню красивую голову маститого писателя Тургенева с пышными седыми волосами, стоявшего у подножия монумента, с которого торжественно только что сдернули серое покрывало. Помню восторг всей громадной толпы народа, в гуще которого находился и я, тринадцатилетний юнец, восторженный поклонник поэта. Помню бывших тут же на празднике писателей — Майкова, Полонского, Писемского, Островского. Помню и сухощавую, сутулившуюся фигуру Достоевского и необычайное впечатление от произнесенной им речи, о которой на другой день говорила вся Москва».
Он не стоял еще за власть советов...
В 1919 году, несмотря на Гражданскую войну и голод, книги Пушкина были изданы общим тиражом 750 тыс. Это считалось политически важным — чтобы установившаяся советская власть ассоциировалась в том числе и с Пушкиным. Поэтому призывы крайне левых «сбросить Пушкина с парохода современности» проходили только по разряду эпатажа. Пушкина в СССР почитали и старались интерпретировать в революционном духе. «Он не стоял еще за власть советов, но к ней прошел он некую ступень...» — провозглашал пролетарский поэт Демьян Бедный.
И всё-таки в первые годы советской власти пропаганда относилась к Пушкину если не с опаской, то не без отчуждения. Иногда казалось, что он устарел, как фрак и цилиндр.
Новый взлёт пушкинской славы начался в 1937-м, когда имя Пушкина звучало в прессе немногим реже имени Сталина. Целый год вся страна отмечала 100-летие дуэли и гибели поэта. В торжественном заседании в Большом театре участвовали все руководители страны. Этот вечер транслировался по радио на всю страну. На Черной речке открыли обелиск с барельефом поэта работы Матвея Манизера. Был восстановлен архитектурный облик квартиры-музея поэта на Мойке. В московском Историческом музее открылась Всесоюзная Пушкинская выставка — уникальная экспозиция рукописей и реликвий. Союз художников и Союз композиторов провели конкурсы на лучшее произведение о Пушкине. На экраны вышел кинофильм «Юность поэта», посвященный лицейским годам Пушкина. Кондитерская фабрика «Красный Октябрь» выпустила шоколад «Сказки Пушкина», который несколько десятилетий оставался популярной маркой.
Но главным событием стал выпуск первого тома 16-томного полного академического собрания сочинений Пушкина. Кроме него, в 1937-м вышли в свет два шеститомника и серия иллюстрированных изданий шедевров поэта.
Та пушкинская кампания ознаменовала переход от революционного авангардизма к «освоению классического наследия». Еще недавно на государственном уровне отмечались только юбилеи революционеров. А тут вдруг — камер-юнкер. Правда, свободолюбивый. В 1937-м Пушкин официально вошел в советский культурный канон.
Жаль, что с нами не живешь...
С неменьшим размахом в 1949 году отметили 150-летие со дня рождения поэта. Снова — многотиражные издания (в том числе академический 10-томник), снова в обеих столицах открылись пушкинские выставки. Снова по всей стране появились плакаты с изображением Пушкина и его крылатыми выражениями, которые оказались весьма актуальными: «Друзья мои, прекрасен наш союз!», «Товарищ, верь: взойдет она...», «Здравствуй, племя младое!». Такие плакаты были выпущены на языках всех союзных и некоторых автономных республик. Кроме того, к юбилею восстановили пострадавшую в годы войны усадьбу поэта в Михайловском и Святогорский монастырь.
Дом поэта Александра Сергеевича Пушкина в селе Михайловское
Докладчики говорили, что «Пушкин близок и дорог людям сталинской эпохи». Выставки, конференции, открытия музейных экспозиций, новое торжественное заседание в Большом театре, в котором снова принимали участие и писатели, и партийные руководители. Вечером над Москвой и Ленинградом прогремели салюты — в честь Пушкина, как в честь Победы. А на центральных улицах проходили «народные гулянья» — более церемонные и поэтичные, чем обычно.
В московском Театре имени Ермоловой тем временем репетировали пьесу Андрея Глобы «Пушкин», в которой заглавный герой в исполнении отменно загримированного артиста Всеволода Якута не меньше двух часов действовал, мыслил и страдал на глазах у театральной публики. Премьера состоялась чуть позже, под занавес юбилейного года. Для нескольких поколений школьников этот спектакль стал ярким приобщением к истории русской литературы. Правда, пьеса как назло была в стихах. И сочинил их, естественно, не Пушкин, а Глоба — стихотворец, скажем прямо, довольно заурядный. Истинных ценителей поэзии коробило это зрелище: Пушкин, говорящий посредственными стихами. Но играл Якут хорошо. Даже вдохновенно.
Только одно предъюбилейное поручение партии деятели искусств выполнить не смогли: не сняли художественный кинофильм о Пушкине. Помешали самые разные обстоятельства, но главной причиной того, что такой фильм в послевоенные годы так и не состоялся, — всеобщая робость перед тенью национального гения. Поэтому и в 1949-м, и в 1974-м, и в 1984-м обошлись без художественных фильмов. Зато вышло множество документальных и учебных кинолент.
Увидеть изображение поэта можно было повсюду. В стране появилась сеть музеев Пушкина, самый удивительный из них — заповедник в Михайловском и Тригорском, который десятилетиями совершенствовал Семен Гейченко. Настоящий служитель культа!
Праздник продолжается
С 1967 года ежегодно в первое воскресенье июня в Михайловском, в заповеднике, устраивался Всесоюзный Пушкинский праздник поэзии. При Союзе писателей действовал постоянный оргкомитет по проведению пушкинского праздника, возглавлял его самый телегеничный литературовед всех времен Ираклий Андроников. Традиция пушкинских дней в Михайловском продолжается и в наше время.
В канун празднования 200-летия поэта Александра Сергеевича Пушкина
В 1999 году мы отмечали 200-летие со дня рождения поэта. Тот пушкинский праздник в массовом сознании смешался со встречей миллениума. Пушкин легкой походкой шагнул в новое тысячелетие. В витринах разместились куклы с бакенбардами и при цилиндрах в окружении узнаваемых пушкинских героев. Преобразились музеи — и прежде всего московский музей поэта на Пречистенке. Борис Ельцин на радостях пообещал сделать 6 июня красным, нерабочим днем календаря. Но, по обыкновению, своего обещания не выполнил.
Из множества книг, вышедших к юбилею, выделялась капитальная «Летопись жизни и творчества А.С. Пушкина» в четырех томах — плод работы нескольких поколений пушкинистов. А из государственных начинаний — учреждение медали Пушкина, которой награждают за заслуги в области культуры и искусства, просвещения и литературы.
Меняются времена, низвергаются кумиры, но Пушкин остается на своем высоком пьедестале. И не оставит его, пока звучит русская речь. В 2011 году президент России Владимир Путин подписал указ о ежегодном праздновании 6 июня Дня русского языка. Лучшей даты, чем день рождения Пушкина, для такого праздника не найти.
Автор — заместитель главного редактора журнала «Историк»
