Соткать из воздуха образ практически невозможно. Нужна основа — реальный человек. В изобразительном искусстве существует институт натурщиков. Суриков, например, писал своего Суворова с отставного казачьего офицера Спиридонова, а боярыню Морозову — со своей тетки Авдотьи Торгошиной. У писателей натурщиков нет, и они берут прототипы без спросу. Хорошо ли это?
Персонажей литературных произведений можно разделить на две группы: в первой — созданные автором почти полностью (хотя прототип все равно неизбежен), во второй же — исторические, известные фигуры.
Создавать персонажей, казалось бы, дело безопасное. Сочинил, придумал, наделил именем, фамилией и пустил в сюжет. Так поступал, к примеру, Чехов. Исторические фигуры в его прозе и пьесах лишь упоминаются. Тургенев, Шопенгауэр, Достоевский... Важные для страны и мира события тоже отсутствуют.
Но почти каждое произведение Чехова вызывало недовольство — его знакомые видели в персонажах свои черты. А оказаться прототипом Чехова — это, конечно, клеймо. Пиком стал рассказ «Попрыгунья» — несколько знакомых Антона Павловича разорвали с ним отношения навсегда или на несколько лет. В числе последних был его друг художник Левитан.
Леонид Андреев касался исторически важных событий посмелее, но широко известных фигур в свои вещи почти не вводил. Хотя и ему доставалось от узнавших в персонажах себя или своих товарищей.
Сегодня повесть «Тьма» для нас лишь художественное произведение, психологически тонкое, чуть ли не философское. Мы не знаем нюансов и реальной основы. А современники знали и буквально избили автора руганью и проклятиями. «Тьма» развела Андреева со многими друзьями, испортила его дружбу с Максимом Горьким.
Авторы русской исторической прозы страдали не меньше. Все, от Лажечникова и Загоскина до Пикуля и Дмитрия Балашова, подвергались нападкам не только профессиональных историков, но и простых читателей. По сути, у каждого свое представление о том или ином событии, правителе, государственном деятеле.
«Война и мир» Льва Толстого, где на равных действуют и реально жившие люди, и придуманные автором, современниками была встречена в основном с недоумением и возмущением. Толстовская трактовка фигуры Кутузова многих оскорбила. Впрочем, она до сих пор спорна, но для тех, кто пережил Отечественную войну, лично знал Михаила Илларионовича, это было равносильно клевете.
Интересно, кстати, что было бы с современным литератором, напиши он в подобном ключе о Сталине или Жукове, которые отступают до стен Москвы, Ленинграда, до Волги, в душе оставаясь спокойными, на совещаниях дремлют, потому что знают: вот-вот на врага обрушится дубина народной войны, для решающего сражения еще не пришел срок, а когда оттягивать больше нельзя — солдаты требуют — планируют его формально, зная, что «участь сражений» решает «неуловимая сила, называемая духом войска». Уверен, такого автора нынче не пожалели бы…
Впрочем, книг, где исторические события и персонажи, вершившие историю, подвергались бы не охудожествлению, а становились материалом для упражнений литераторов в фантазии — предостаточно.
Буйно цветет альтернативная история, жанр, придуманный не сегодня, но ставший, вместе с фэнтези, необычайно популярным. Читателям (и зрителям фильмов и сериалов) забавно убить таким образом часы досуга, а авторам есть где развернуться. И главное — и тех и других такие произведения ни к чему не обязывают. Автор выдумывает, стараясь написать позамысловатей, поабсурдней, а публика это с удовольствием поглощает.
Но если «Шпионский роман» Акунина или, скажем, фильм «Бесславные ублюдки» Тарантино только ребенок может принять за правду (хотя это тоже проблема), то есть произведения, где откровенная ложь вкраплена во вроде бы абсолютно достоверную историю.
Книг мы сегодня читаем мало, поэтому приведу пример из кинематографа.
Не так давно в кинотеатрах страны, а потом и на ТВ был показан фильм «Движение вверх» о победе наших баскетболистов на Олимпийских играх 1972 года. Фильм, по сравнению с большинством подобных, посвященных космическим, военным, спортивным подвигам советских людей, удачный, сильный, убедительный.
Конечно, в нем далеко не всё так, как было на самом деле. Понятно — художественный фильм, где актеры играют реально живших (и, слава Богу, живущих) людей. Многие выведены под своими собственными фамилиями. Естественно, чтобы в сюжете был конфликт, хорошему герою (тренеру) противостоит плохой персонаж (спортивный функционер), у ключевого игрока сборной, конечно же, проблемы со здоровьем, он играет через боль…
Но зачем создатели фильма сделали из баскетболиста Модестаса Паулаускаса чуть ли не предателя — непонятно. Одно дело, когда он пикируется с тренером и членами команды, другое — когда готовится сбежать на Запад. Да и сбегает буквально перед финальным матчем, но потом почему-то выскакивает из автомобиля и возвращается в расположение сборной…
Посмотрев фильм, я, конечно, стал изучать биографию этого спортсмена. Ничего подобного не нашел. Больше десяти лет играл в сборной, был ее капитаном, с ребятами дружил, был старшим тренером юношеской сборной СССР. Живет в родной Литве и, главное, много лет два раза в неделю ездит в Калининградскую область тренировать школьников.
Могу представить собрание сценарной группы (а сценарии у нас нынче пишут коллективы) по проработке персонажей: «Так, это грузины. Станут весельчаками и заводилами. А это литовец. Будет угрюмым, озлобленным, чуть не сбежит».
Для большинства людей он теперь вот такой, как в фильме. Говорят, Модестас не обиделся на созданный образ. И всё же хочется попросить: пощадите исторических персонажей!
Автор — писатель, лауреат премии правительства РФ и «Большой книги»
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
