То, что профессии «писатель» нет в соответствующем общероссийском классификаторе, стало уже чуть ли не поговоркой, этакой шуткой. Многие тысячи людей еще с советских времен в различных аннотациях, биографических справках именуются «профессиональными писателями», но таковыми на самом деле не являются.
Нет и профессии «литературный работник», а их ежегодно выпускают, например, из Литературного института, Московского государственного института культуры, Екатеринбургского государственного театрального института. Я из их числа, с дипломом, где написано: «Литературный работник по специальности «литературное творчество».
Два раза совался со своим дипломом в отделы кадров. Там недоумевали: «Литературное творчество? Нам журналист нужен (во втором случае — редактор), а у вас же, это... Переделкино есть. Вот там и творите».
Понимаю иронию. Действительно, творческая личность частенько витает в облаках, пытаясь создать что-нибудь для вечности — какой из него журналист или редактор. Такому и мешки таскать не доверишь — унесет куда-нибудь не туда. Можно, конечно, спрятать диплом подальше и устроиться не по специальности или же выучиться на кого-нибудь другого. А творчеством заниматься в свободное от зарабатывания на жизнь время. Так живет сегодня абсолютное большинство литераторов в России.
Писатели формально приравнены к филателистам, библиофилам, футболофилам — у всех них есть общественные организации и объединения, их представители находятся в положении чудаков, кому-то из них, правда, может повезти. Роешься в груде хлама и находишь библиографическую редкость, альбом с уникальными марками, бутсы Льва Яшина... Или же пишешь, пишешь и вдруг получается шедевр — и вот ты знаменитость. Продаешь его — и ты богач. Хотя и на время.
Но находки приходятся на одного из миллионов собирателей. Шедевр, который захотели бы купить, создает один из сотен тысяч пишущих. Шедевров априори не может быть много, иначе само понятие обесценится. Но не ими живы литература, или музыка, или изобразительное искусство. Шедевры — самые верхушки айсберга. Без того, что располагается ниже, они не могли бы появиться.
До недавнего времени литература была хотя и не в хорошем, но по крайней мере в удовлетворительном состоянии — этакий больной средней степени тяжести. Впрочем, если посмотреть на историю нашей литературы, ее постоянно лихорадило, у нее случались приступы, она теряла сознание. Но до реанимации, кажется, не доходило. Сейчас же, по-моему, нужно думать об электрошоковой терапии.
Литература — не только набор писателей, где есть посредственности, одаренные, талантливые и хорошо бы — один гениальный. Это еще и редакторы, корректоры, критики, рецензенты, художники-оформители, литературные журналисты и литературные журналы, издательства, премии.
Да, и премии. Они нужны не столько для поощрения писателей, сколько для привлечения читателей. Премий в России много, но заметные можно пересчитать по пальцам. И их число уменьшается. Недавно «Русский Букер» объявил о своей смерти. До того умирал раза два, но поправлялся. Теперь же, судя по всему, больше не дышит. Радующихся этому, кажется, больше, чем скорбящих.
Радуются в основном те, кто не имел шанса его получить, или не согласные с тем, какие авторы становились финалистами и лауреатами. Да, «Русский Букер» не отличался необъятной широтой. Как не отличались ею «России верные сыны», «Золотой Дельвиг» — тоже в свое время денежные и престижные премии. Теперь все они на кладбище.
Чувствую, что многие читатели этой заметки скажут: но ведь во времена Пушкина или Толстого не было никаких премий, это всё советская практика. Не совсем так: существовали литературные премии и до революции, правда, не в таких количествах. Но и положение писателя было иным. Сегодня ежегодно выходят десятки замечательных произведений прозы. Замеченными становятся единицы. В основном благодаря премиям, иногда — вниманию к той или иной вещи более или менее читаемого литературного журналиста.
Просто публикация в журнале или книжное издание не имеют почти никакого значения — все больше примеров того, когда рукопись, выложенная автором в интернет, становится бестселлером. Можно сказать: отлично, вот она свобода, равные возможности. Но ведь эти бестселлеры, как правило, полуфабрикаты. Автор, каким бы талантливым и грамотным он ни был, нуждается в редакторе. Мы перестаем быть строгими к грамматическим ошибкам, стилистическим ляпам: мол, не это самое важное, это мелочи. И не замечаем, как портится наш вкус.
До недавнего времени образцом вкуса был институт толстых литературных журналов. Теперь этот образец разрушен. Журналы долго взывали о помощи, говорили, что умирают. И вот действительно наступил мор — перестал выходить один, другой, третий. Почти все остальные тяжело больны — коллективы крошечные, лучшие сотрудники или ушли туда, где хотя бы что-то платят, или служат за идею, которая вот-вот рассыплется окончательно.
Журналам предлагают зарабатывать самим. Как во времена Некрасова и Краевского. Но это утопия. Популярные авторы давно забыли про журналы, так как публикации в них тут же становятся доступны на специализированных сайтах. Зачем успешному писателю бесплатно раздавать плоды своего труда?
Еще лет пять назад журналы платили относительно неплохие гонорары, на которые можно было купить еды на пару недель. Теперь или не платят вовсе, или в буквальном смысле дают копейки. Я сам автор толстых журналов, почти все мной опубликованное можно найти в интернете. Но мысль закрыть эти публикации не посещает. Тем более что и издательства нынче выставляют часть текста для «бесплатного ознакомления». Если речь не о детективе, то читателю этого, как правило, вполне достаточно. Тем более что продолжение легко найти у пиратов.
С одной стороны, я рад, что меня публикуют и издают, но ощущаю некий парадокс — литературный работник создает тексты, их признают пригодными и выпускают в свет, но за них не платят или платят гроши. Это, по сути, товар, но его можно приобрести бесплатно. И как быть производителю?
Таким же вопросом, знаю, задаются музыканты, живописцы. Но у них есть концерты, выставки. Может, и прозаикам стоит активней идти в массы. Бунин, говорят, в эмиграции неплохо зарабатывал, читая вслух свои рассказы. Хотя после этих чтений очень ругался и долго не мог писать…
Автор — писатель
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
