Внутри и за пределами котла: как сегодня живет Дебальцево
Четыре года назад завершилась Дебальцевская операция — наиболее масштабное сражение за время конфликта в Донбассе, окончившееся победой объединенных сил ЛНР и ДНР. Само Дебальцево, находившееся в эпицентре котла, оказалось разрушено на 80%. Сегодня, к сожалению, ситуация здесь продолжает оставаться нестабильной. О полном восстановлении города говорить не приходится. Линия фронта пролегает в каких-то 8 км от его окраин, только за первую неделю марта зафиксировано несколько десятков обстрелов прилегающих к городу территорий.
Кров, вода, тепло
Дебальцево — небольшой городишко даже по донбасским меркам. До войны насчитывал 27 тыс. человек. Во время котла в феврале 2014-го — 4 тыс. Сейчас, по самым оптимистическим оценкам, — около 20 тыс. «Все друг друга знают, — говорят дебальчане. — У нас всё на виду».
Въезд в город через блокпост. Первое, что бросается в глаза на автостанции, — разбитая снарядами кирпичная будка. Далее, по дороге в центр, — торговый дом с зияющими проемами на верхних этажах. Еще дальше — выжженное здание бывшей администрации. Часть окон в многоэтажках разбита или заколочена. В целом впечатление двоякое. С одной стороны, жизнь идет своим чередом: пешеходы, транспорт, магазины, всё как в среднестатистическом уездном городке. С другой, очевидно — Дебальцево от ран и потрясений не оправился.
— Ключевая наша задача — восстановление жилья, — рассказывает заместитель главы города по ЖКХ Ирина Гордус.— Представьте, из 297 многоквартирных домов у нас пострадали 225. На сегодняшний день полностью отремонтированы 110. Из 6 тыс. частных домов повреждены более 3,5 тыс. Из них почти три сотни уничтожены до основания. 46 мы отстроили с нуля. Тем, у кого жилье уцелело, выделяем в порядке очереди стройматериалы. Также с ремонтом помогает Красный Крест.
Другая проблема, с которой, к счастью, удалось оперативно справиться, — отопление, добавляет Ирина Гордус. В начале 2015-го был разморожен весь город, квартиры стояли ледяные. Заменить трубы и батареи удалось в течение полугода благодаря гуманитарной помощи из России. И общим усилиям коммунальщиков ДНР — в Дебальцево тогда ехали бригады со всей республики.
Бывшее здание городской администрации
С еще одним болезненным вопросом — водоснабжением — сложнее. И до войны, и сейчас воду горожанам подавали и подают только два раза в сутки — утром и вечером по несколько часов (везде, даже в детсадах). Причем только холодную — горячей централизованной не было никогда. Всё бы ничего, но изношенность сетей, по словам чиновницы, составляет почти 90%. Чуть что — жди прорыва. Ситуация усугубляется и тем, что при отходе украинские военные сожгли все схемы сетей Дебальцево, не осталось ничего! При авариях ремонтникам приходится действовать, как слепым котятам, — искать, как смогут…
Как солдаты
— Из достижений последних лет — возобновление работы железной дороги, — рассказывает замглавы города по социальным вопросам Оксана Козлова. — На железке в Дебальцево занято сейчас 3 тыс. человек (до войны трудилось около 6 тыс. — «Известия»). Восстановлено грузовое и пассажирское движение. Например, ежедневно ходят электрички и поезда в Луганск и Ясиноватую. Отреставрирован, а где-то поднят из руин, социальный фонд: шесть школ, семь детсадов, две больницы. Ждут своего часа два стадиона. Ремонтируется дворец спорта «Локомотив».
Отреставрированный железнодорожный вокзал
Детсад «Звездочка», что на восточной окраине Дебальцево, — как раз из таких, воссозданных из пепла.
— Закрылись мы в июле 2014-го, когда начались бои, — рассказывает заведующая детсадом Людмила Щербинина. На этой должности она с 1983 года. — За несколько месяцев прямыми попаданиями были уничтожены помещения детских групп, ясли, прачечная, пищеблок, медицинский кабинет…
Реставрация началась после котла и заняла около двух лет.
— Сейчас у нас 114 ребятишек, — говорит заведующая. — Фактически довоенный уровень. Из них 28 — самые маленькие, до трех лет, не заставшие боев, самые беззаботные и спокойные. Те же, кому приходилось прятаться в подвалах и спасаться от бомб, вернувшись к нам, были похожи на испуганных зайчат, кидались на игрушки. Хотя со временем пришли в себя, выровнялись.
Младшая группа в детском саду «Звездочка» в Дебальцево
Рядом со зданием «Звездочки» спилены под корень два десятка тополей.
— Их посадили 40 лет назад, — делится Людмила Викторовна. — И во время обстрелов, получается, эти деревья, как солдаты, защитили детский сад. Стояли вокруг и приняли на себя основной удар металла. Полностью были набиты осколками.
Не говорят и не помнят
Один из тех, кто провел в Дебальцево все военные годы, не покидая его, — 39-летний Евгений Баранов (уезжать не собирается). В прошлом начальник пожарной команды на железной дороге. С недавних пор — замначальника отряда железнодорожной охраны. Рассказывает, что в течение первых шести месяцев войны выезжать на пожары приходилось около ста раз, считай, через день-два. Город полыхал.
— В отряде из 250 человек у нас тогда осталось 20 ребят, — вспоминает Евгений. — И ездили мы на все вызовы, хотя должны только на железнодорожные. Потому что некому было! Частный сектор горел безбожно. Главная задача стояла — локализовать очаги, отсекать огонь, застройка ведь в Дебальцево плотная. Пассажирские вагоны горели. Склады с ГСМ. Несколько дней умирал наш ДК — бывший штаб ополчения. Украинцы обстреляли его, но потушить не дали, не подпускали…
Вообще, объясняет железнодорожник, ВСУ вели себя в городе как временщики, не готовые налаживать мирную жизнь. Не чувствовали себя хозяевами. От того, наверное, и бежали.
— Обидно, что про наш город, который когда-то гремел в новостных сводках, больше не вспоминают, — говорит Евгений. — Только-только минула годовщина Дебальцевской операции, а в СМИ — тишина. О том, как мы живем сегодня, — ни слова! В то время как тысячи людей, по сути, продолжают существовать в условиях гуманитарной катастрофы.
До и после
Уроженка Дебальцево Ольга Кузьменко последние четыре года проживает с маленьким сыном в Красном Луче (ЛНР). По профессии — инженер-землеустроитель. На родину возвращаться не собирается.
— Страшно, — вздыхает Ольга. — Боюсь и за себя, и за ребенка. И перспектив никаких.
Из города она бежала еще в 2014-м, с началом обстрелов. В январе 2015 года поехала обратно забрать вещи. И до сих пор вспоминает тот день как самый страшный в своей жизни.
Центральная площадь Дебальцево
— Прибыла на автобусе в семь вечера, стояла темнота, на улицах ни души. Пошла домой пешком. Помню только, что под ногами всё время что-то хрустело — это были осколки. И вокруг бегали и выли собаки. Квартира моя стояла холодная, без воды, без света, — вспоминает Ольга. — Вышла во двор, спросила у соседа-дедушки: что делать? Он сказал, все идут в подвал на ночь, но ты не ходи, иначе не сможешь больше в квартире находиться — всё время вниз бегать станешь. Потом я встретила соседок, они сказали: спускаемся в убежище, будем водку пить. Тогда все, особенно женщины, пили, чтобы заглушить страх. Я переночевала у себя под звуки канонады. А наутро так же пешком пошла до трассы. Вокруг ездили, как машины, украинские танки. Замечая меня, тормозили, рассматривали. Увидев карету «скорой», я бросилась к ней, думала — подвезут! Но и оттуда торчали дула автоматов украинских солдат. Многие в то время пропадали без вести, особенно девушки. Считаю, я только чудом не пострадала.
По словам Ольги, история родного города для нее теперь делится на «до» и «после». Соприкасаться с тем, что «после», она не хочет.
Дебальцево — сегодня уже имя нарицательное (как какой-нибудь Чернобыль), означающее кровь, огонь, боль. И еще, наверное, победу. Однако сами его жители говорят, что никакой победы они не чувствуют. Куда ни посмотри — клубок хронических проблем. Люди живут прошлыми достижениями. Потому что впереди — неизвестность. Отсутствие перспективы. И отсутствие ясности — куда они идут? Не будь войны и постоянной угрозы — давно бы воссоздали разрушенный общий дом. А пока всё — вполсилы. И хочется шагнуть вперед — но некуда. Пока некуда.
