Час славы: как не сдался врагу гордый «Варяг»
Крейсер «Варяг» поучаствовал в единственном бою, который продолжался менее часа, но навечно вписал свое имя в историю русского флота. Победить в том сражении было невозможно, но моряков встречали как героев, о них слагали песни. «Известия» о событиях 9 февраля 1904 года и о том, почему сражение у Чемульпо остается одним из символов воинской славы России.
Дипломатическая западня
Подвиг солдат на войне почти всегда является результатом ошибок их военачальников. И самый главный вопрос о событиях 9 февраля 1904 года очевиден: «Как получилось, что два наших корабля оказались заперты в нейтральном порту превосходящими силами врага?». Знаменитый бой состоялся возле корейского порта Чемульпо (ныне Инчхон) в самом начале русско-японской войны. Эту войну ждали, к ней готовились, русская военная разведка смогла загодя и достаточно точно указать сроки ее начала.
4 февраля японское правительство приняло окончательное решение о немедленном начале боевых действий, пятого последовало распоряжение о высадке десанта в Корее и об атаке русской эскадры в Порт-Артуре, 6-го Япония официально объявила о разрыве дипломатических отношений с Россией. Но до боя в Чемульпо было еще целых три дня — почему же наши корабли не смогли покинуть нейтральный порт и уйти в Порт-Артур?
Высадка японских моряков в Чемульпо
К этому времени «Варяг» уже почти месяц стоял в Чемульпо. Он оказался там по приказу наместника императора на Дальнем Востоке генерал-адъютанта и адмирала Евгения Алексеева и старшего флагмана Тихоокеанской эскадры вице-адмирала Оскара Старка для обеспечения безопасности русского посольства в Сеуле, а при необходимости — эвакуации дипломатов вместе с охранявшим их отрядом. Рядом с «Варягом» стояли боевые корабли английского, французского, американского, итальянского и даже японского флотов, которые исполняли те же функции. В середине января Корея заявила о нейтралитете в случае войны.
Япония планировала установление контроля над территорией Кореи, поэтому высадка десанта в одном из континентальных портов была легко прогнозируема. Чемульпо виделся самым удобным пунктом, разведка доносила о значительной активности японцев в этом районе, что, вероятно, было связано с подготовкой операции. Тем не менее русское командование ничего не предпринимало, «Варяг» и присоединившаяся к нему в январе канонерская лодка «Кореец» оставались в нейтральном порту.
Интересно, что в 1903 учебном году в Николаевской морской академии проводилась тактическая игра, моделировавшая именно такую ситуацию. И тогда отряд скоростных миноносцев из Порт-Артура успевал предупредить оставшиеся в нейтральных портах корабли об объявлении войны до подхода японцев. В реальности никто даже не попытался спасать «Варяг» и «Кореец» — о них словно забыли.
В ночь на 7 февраля (все даты по новому стилю) стоявший рядом с «Варягом» японский крейсер «Чиода», не поднимая сигналов и не зажигая огней, покинул порт. Утром командир «Варяга» капитан 1-го ранга Всеволод Федорович Руднев от нейтральных американцев услышал об одностороннем разрыве дипломатических отношений Японии с Россией, но официальных подтверждений он не имел. Капитан немедленно отправил телеграммы командованию в Порт-Артур и посланнику Павлову в Сеул, но ответа не получил. Тогда Руднев в сопровождении двух офицеров сам на поезде отправился в Сеул, благо между городами было около 30 км. Оказалось, что дипломаты уже несколько недель не имеют известий от своего руководства, посему официальных подтверждений о начале войны и приказа об эвакуации тоже не получали. Решено было немедленно отправить «Корейца» в Порт-Артур для прояснения ситуации — не теряя ни минуты, Руднев поспешил обратно в Чемульпо. К ночи он добрался до судна и приказал «Корейцу» с рассветом выйти в море.
Канонерская лодка «Кореец» в Чемульпо, февраль 1904 года
Однако было уже поздно. На выходе с рейда командир «Корейца» капитан 2-го ранга Григорий Павлович Беляев встретил эскадру адмирала Сотокичи Уриу, которая, как выяснилось позже, прикрывала высадку десанта. Японские крейсеры и миноносцы в узком фарватере преградили путь нашему судну и демонстративной торпедной атакой заставили его вернуться в порт. Наша лодка ответила несколькими выстрелами, но вынуждена была уступить многократному преимуществу врага.
Четыре японских миноносца блокировали выход из порта, пока транспорты высаживали десант. Они стояли парами рядом с русскими кораблями, направив на них подготовленные к стрельбе торпедные аппараты. Понятно, что уклониться от возможной атаки у наших моряков возможности не было. К вечеру 8 февраля японские корабли покинули рейд, передав капитану Рудневу ультиматум следующего содержания:
«Командиру крейсера «Варяг» Императорского Российского флота. Сэр! Ввиду начала военных действий между Японией и Россией я имею честь почтительнейше просить Вас покинуть со всеми судами, находящимися под Вашей командой, порт Чемульпо до полудня 27 января* 1904 года. В противном случае я атакую Вас в порту.
Имею честь быть Вашим почтительнейшим слугой.
С. УРИУ, контр-адмирал Императорского Японского Флота и командующий Японской эскадрой на рейде в Чемульпо»
* 9 февраля по новому стилю.
Руднев и его офицеры еще не знали, что в эту ночь японские миноносцы торпедами атаковали нашу эскадру на рейде Порт-Артура. Безалаберность командования стоила русскому флоту потери двух сильнейших броненосцев «Цесаревич» и «Ретвизан», а также бронепалубного крейсера «Паллада». Но оказалось, что это были еще не все жертвы первого дня войны — «Варяг» и «Кореец» оставались в западне.
«Подобен кромешному аду!»
На тот момент Руднев уже приблизительно знал силы врага — то, что укрылось от взора капитана Беляева и офицеров «Корейца», ему рассказали капитаны иностранных кораблей, с которыми он встретился вечером. Ситуация для русских складывалась почти безнадежная, но Руднев однозначно объявил коллегам-капитанам, что никаких вариантов почетной сдачи своих кораблей он рассматривать не собирается. Хотя предложения, в том числе об «условной» смене флага, от иностранцев поступали.
У адмирала Уриу было шесть крейсеров и шесть миноносцев. Превосходство японцев было подавляющим. Броненосный крейсер «Асама» в 1,5 раза превосходил «Варяг» в тоннаже и в 2,5 раза в мощи бортового залпа. Остальные крейсеры были меньше, и каждый из них в отдельности уступал «Варягу», но суммарно японские корабли имели четырехкратное преимущество в силе артиллерии. Единственное, в чем «Варяг» превосходил все крейсеры противника, была скорость, но это преимущество нивелировалось тем, что старенький «Кореец» оказался самым тихоходным кораблем из всех участников сражения.
«Варяг» в Кронштадте после прихода из США, 3 мая 1901 года
«Варяг» был новейшим бронепалубным крейсером — он вступил в строй в 1901 году. Строили его в Филадельфии на верфи «Чарльз Уильям Крамп и сыновья», поскольку все российские верфи были заняты другими военными заказами. «Варяг» был современным кораблем: почти все его приборы и большинство механизмов имели электропривод — шлюпочные лебедки, брашпили, элеваторы для подачи снарядов и даже тестомешалки в корабельной пекарне. Впервые в истории кораблестроения вся мебель крейсера была сделана из металла, что повышало выживаемость корабля в бою и во время пожара. «Варяг» стал и первым русским кораблем, на котором телефонные аппараты были установлены практически во всех служебных помещениях, включая посты у орудий.
Красавец «Варяг» был одним из самых скоростных крейсеров своего времени — по документам он развивал около 25 узлов. А вот вооружен он был довольно слабо — главный калибр всего 152 мм, зато таких орудий было 12. Плюс 6 торпедных аппаратов, 24 пушки меньших калибров и пулеметы. Броней была защищена лишь палуба и боевая рубка, орудия же не имели не только башен, но даже броневых щитков — безопасностью пожертвовали в угоду скорости. «Варяг» был создан для «охоты» на коммуникациях противника и дальней разведки, но для эскадренного артиллерийского боя подходил не слишком хорошо. «Кореец» был полной противоположностью своего напарника: небольшое, морально устаревшее (введен в строй в 1887 году), медленное (13 узлов) судно, но с довольно мощной для его размеров артиллерией — два 203-миллиметровых орудия, одно 152-миллиметровое и несколько пушек поменьше.
Утром 9 февраля капитан Руднев приказал раньше обычного накормить команду, после чего обратился к морякам с речью.
«Безусловно, мы идем на прорыв и вступим в бой с эскадрой, как бы она сильна ни была. Никаких вопросов о сдаче не может быть — мы не сдадим ни крейсера, ни самих себя и будем сражаться до последней возможности и до последней капли крови. Исполняйте каждый обязанности точно, спокойно, не торопясь, особенно комендоры, помня, что каждый снаряд должен нанести вред неприятелю. В случае пожара тушите его без огласки, давая мне знать... Враг сильнее, но не храбрее нас, а храбрость, как вы знаете, города берет. Помолимся же теперь Богу и смело пойдем в неравный бой за Веру, Царя и Отечество под Андреевским флагом. Ура!»
Экипаж ответил громовым троекратным «Ура!». Находившимся в лазарете матросам, а также музыкантам, поварам, буфетчикам и прочим «нестроевым» было предложено сойти на берег и присоединиться к охране посольства, но никто из них не захотел покинуть товарищей. В 11 часов 20 минут суда снялись с якорей.
Выходя в море, русские корабли прошли мимо иностранных судов, стоявших на рейде. «Мы салютовали этим героям, шедшим так гордо на верную смерть», — писал потом в донесении командир французского крейсера «Паскаль» капитан 2-го ранга Виктор Сенэ.
Первым шел «Варяг», следом, в одном кабельтове, «Кореец». В 11.45 они сблизились со стоявшими полукругом японцами на расстояние выстрела и увидели сигнал с предложением сдачи. Руднев вместо ответа приказал поднять стеньговые боевые Андреевские флаги, которые согласно Морскому уставу, использовали «в виду неприятеля». Когда между противниками было 7,5 км, «Асама» сделал первые выстрелы из дальнобойных 203-миллиметровых орудий. Вскоре его поддержали остальные японские крейсеры. Открыли огонь и наши канониры.
В 12.02 «Варяг» потряс первый разрыв — 152-миллиметровый снаряд «Асамы» угодил в верхний носовой мостик, перебил фок-ванты, уничтожил дальномерную станцию и штурманскую рубку. Погибли несколько матросов, а 18-летнего мичмана графа Алексея Нирода буквально разорвало на части — после боя удалось найти только его оторванную руку, сжимавшую дальномер. Отлично знавшие о слабой защите «Варяга» японцы вели огонь фугасными снарядами, которые взрывались не только при попадании в корпус корабля (попаданий было немного), но и при ударе о воду. Осколки от них засыпали незащищенных русских матросов и наносили серьезные повреждения кораблю. Все, кто находился на капитанском мостике, были ранены или погибли. Несмотря на контузию и рану головы, капитан Руднев в окровавленном мундире и без фуражки продолжил руководить боем с резервного пункта и, чтобы ободрить матросов, лично обращался к нам через судовую связь.
Крейсер «Варяг» после подъема, 8 августа 1905 года
Через 40 минут адского боя на «Варяге» было выведено из строя более половины орудий, отказало рулевое управление, через пробоины ниже ватерлинии внутрь хлынула вода. Крейсер сильно накренился на левый борт, что мешало вести огонь исправным орудиям. Поскольку возможности прорвать строй и, главное, оторваться от японцев уже не оставалось, Руднев приказал возвращаться в порт. В 13.15 «Варяг» и «Кореец» встали на якорь. Японцы за ними не пошли. Почти сразу на борт прибыли шлюпки с иностранных военных кораблей, которые привезли врачей и помогли с эвакуацией на берег тяжелораненых.
Из донесения командира французского крейсера «Паскаль» капитана 2-го ранга Виктора Сенэ
«Я никогда не забуду это потрясающее зрелище, представившееся мне. Палуба залита кровью, всюду валяются трупы и части тел. Ничто не избегло разрушения: в местах, где разрывались снаряды, краска обуглилась, все железные части пробиты, вентиляторы сбиты, борта и койки обгорели. Там, где было проявлено столько геройства, всё было приведено в полную негодность, разбито на куски, изрешечено, плачевно висели остатки мостика. Все 47-миллиметровые орудия были выведены из строя, восемь из двенадцати 152-миллиметровых орудий — сбиты, так же как и семь из двенадцати 75-миллиметровых. Стальные шлюпки совершенно прострелены, палуба пробита во многих местах, кают-компания и командирское помещение разрушены. Дым шел из всех отверстий на корме, и крен на левый борт всё увеличивался»
Руднев и офицеры приступили к осмотру повреждений, надеясь после короткого ремонта продолжить бой, однако это оказалось невозможным. После короткого совещания было решено уничтожить корабли, чтобы они не достались врагу. «Кореец» и находившийся в порту транспорт «Сунгари» были взорваны, «Варяг» — затоплен (чтобы избежать детонации боезапаса). Капитан Руднев, как положено, покинул борт последним.
Капитаны французского крейсера «Паскаль», английского крейсера «Талбот» и итальянского крейсера «Эльба» согласились принять русских моряков. Отказал только капитан американской канонерки, хотя шлюпку с судовым доктором прислал. Нетранспортабельные раненые остались в Чемульпо под надзором врачей Красного Креста. По дипломатическим каналам начались переговоры, и японское командование согласилось пропустить суда с русскими моряками под честное слово до окончания войны не участвовать в боевых действиях.
Короткая слава и долгая память
О событиях в Чемульпо говорила вся Европа. Вскоре австрийский поэт и публицист Рудольф Грейнц опубликовал в мюнхенском журнале Jugend стихотворение «Der Warjag». Петербуржская поэтесса и переводчица Евгения Студенская (Шершевская) переложила их на русский, а капельмейстер 12-го гренадерского Астраханского полка Алексей Турищев написал к ним музыку. Так родилась знаменитая песня, которая была впервые исполнена на приеме в честь моряков «Варяга», устроенном императором Николаем II.
Моряков приветствовали Одесса, Севастополь и Симферополь, Москва и, наконец, столица. Поезд на Николаевском вокзале встречали высшие военно-морские чины, была установлена триумфальная арка. Процессия пешком шла от вокзала до Зимнего дворца, весь Невский проспект был заполнен толпами горожан, осыпавших героев цветами. Впереди шли офицеры, следом нижние чины. На Дворцовой площади их лично встречал император.
Император России Николай II приветствует экипажи крейсера «Варяг» и канонерской лодки «Кореец» на Дворцовой площади во время русско-японской войны 1904–1905 годов
На общем банкете Николай произнес тост за героев. Все участники сражения были награждены орденами и выпущенными специально памятными медалями, а также подарками от императора (серебряными часами) и денежными премиями от городских муниципальных органов.
Руднева назначили командиром строящегося броненосца «Андрей Первозванный». Однако уже в следующем году 50-летний моряк попросил об отставке. Она была принята, причем с присвоением чина контр-адмирала и правом ношения мундира. После окончания войны, в 1907 году, император Японии наградил Руднева орденом Восходящего солнца, в знак признания его героизма. Русский моряк принял награду, но никогда ее не надевал. До конца жизни Всеволод Федорович жил в своем имении в Тульской области, практически не появляясь в обществе. Он умер в 1913-м и похоронен в сельском храме села Савино.
Матросы крейсера «Варяг»
О моряках тоже быстро забыли. Некоторым казалось несправедливым, что за короткий бой они были так щедро награждены, хотя экипаж «Корейца», например, не потерял ни одного человека, да и само судно не получило ни одного попадания. На «Варяге» погиб всего один офицер (граф Нирод) и 38 нижних чинов, еще 70 матросов и три офицера из почти 600 человек команды были ранены. После трагедии и ужасов Порт-Артура и Цусимы бой у Чемульпо воспринимался уже не таким страшным и героическим. С другой стороны, полученные награды никак не принижают мужество моряков «Варяга» и «Корейца» и их решимость умереть за Родину. Сами они орденов не просили.
