Вершители усадеб
Судьбу заброшенных дореволюционных поместий министр культуры Владимир Мединский обсудил с представителями Ассоциации владельцев исторических усадеб. На встрече, которая состоялась в среду, 28 февраля, члены ассоциации (сейчас она насчитывает около 30 участников) представили главе Минкульта общественно-государственный проект по восстановлению пустующих дореволюционных особняков. Мединский со своей стороны призвал передать («в идеале продать», уточнил министр) усадьбы частным собственникам для дальнейшего восстановления в обмен на возможное освобождение от налогов.
Истории частных владельцев, которые уже начали восстанавливать в России памятники архитектуры, порой построенные их собственными предками, и сложности, с которыми им пришлось столкнуться, — в материале портала iz.promo.vg.
Домой к герою 1812 года
Псовая охота, балы и катание в санях по ландшафтному парку — такими развлечениями привлекает туристов музей-усадьба дворян Леонтьевых, расположенный в Ростовской области. Это — один из самых успешных и, возможно, самых известных на сегодняшний день проектов восстановления усадьбы силами частных владельцев.
Поместье в 20 км от Ростова появилось в XVII веке. Оно принадлежало дворянам Леонтьевым, среди которых в том числе был участник наполеоновских войн, отличившийся в 1805 году под Аустерлицем и в 1812 году — уже в России.
С середины XIX столетия Леонтьевы в загородной усадьбе практически не жили, однако хозяйственными вопросами и развитием семейного гнезда, как следует из старых писем, исправно занимались. Вкладывались в том числе и в благоустройство окрестных сел. За это местные их уважали — когда в 1917 году усадьба была реквизирована, разорять ее, как многие дворцы, не стали, а ликвидационную комиссию в деревне «попросили удалиться», пообещав сохранить имение в лучшем виде. Правда, им это не удалось.
Музей-усадьба дворян Леонтьевых. Воронино, Ярославская область
В 1919 году дом заняла трудовая школа — и интерьеры стали быстро приходить в упадок. Спасти часть ценностей помогли сотрудники Ростовского музея, вовремя эвакуировавшие их в Ростовский кремль. Вскоре поместье пришло в запустение. В годы перестройки здесь располагался довольно запущенный пионерлагерь. Таким в 2004 году семейное гнездо увидел потомок дворян Леонтьевых и будущий владелец бизнесмен Сергей Леонтьев.
Память об истории рода в советские годы в семье хранили, однако в остальном Леонтьевы XX и XXI веков от простых сограждан ничем не отличались. Как в марте 2017 года признавался сам Сергей Леонтьев, покупать дом он не планировал, но «жалко стало, что усадьба пропадет». Тем более особняк как раз выставили на продажу.
Отдать за дом пришлось 1,5 млн рублей, но значительно большие суммы уходят на восстановление (которое продолжается до сих пор), зарплаты сотрудникам и коммунальные платежи.
Сейчас Воронино живет по правилам английских загородных замков. Посетителей в него пускают, но только на первый этаж — дом жилой, в него после реставрации переселился сам владелец вместе с супругой. Кроме того, здесь действует исторический музей и небольшой отель, разместившийся в специально построенных для этого гостевых домах. Гостям музея предлагают различные увеселения, соответствующие статусу усадьбы, — от верховых прогулок или катания в санях до рождественских хороводов вокруг елки. Осенью 2017 года усадьба заняла третье место в номинации «Лучшая площадка для событийного туризма» в рамках всероссийской премии Russian Event Awards. Но прибыли, как признавался весной 2017-го владелец, она к этому времени по-прежнему не приносила.
Дома-призраки
Всего к весне 2017-го из 70 восстановленных в России загородных усадеб, по данным газеты «Ведомости», прибыли не приносила ни одна. О поросших бурьяном и усыпанных битым стеклом памятниках в России вспомнили лишь в 2000-е. К этому моменту большинство зданий пришли в окончательный упадок. Советские учреждения, занимавшие их до перестройки и немало поспособствовавшие запустению, успели здания покинуть, а новых владельцев, готовых вкладываться в восстановление, так и не нашлось. Между тем разрушение — штука, к сожалению, динамичная. Пока ведутся споры об источниках финансирования, состояние усадеб ухудшается, а стоимость восстановления растет.
В результате собственный архитектурный «призрак», и зачастую не один, есть в каждом, даже самом небольшом, российском населенном пункте. Идея массово привлекать к реставрации частных владельцев возникла еще в 2010-е: в рамках программы «Рубль за метр», например, частникам предлагают недорого приобрести выставленные на продажу исторические здания, нередко руинированные. В обмен на такие льготные условия новые владельцы берут на себя обязательства по восстановлению усадьбы максимально близко к историческому оригиналу. Предполагалось, что в дальнейшем восстановленные здания можно будет использовать в качестве отелей или ресторанов, однако на излете первого «усадебного бума» выяснилось, что рассчитывать на серьезную, а главное, быструю прибыль тут вряд ли стоит.
Подмосковная усадьба Середниково, 2013 год
Впрочем, некоторые успешные проекты всё же есть, рассказал порталу iz.promo.vg Вадим Разумов, кандидат экономических наук, автор блога «Летопись русской усадьбы» и туристического проекта «Усадебный экспресс», присутствовавший на встрече с Владимиром Мединским.
— С экономической точки зрения наиболее успешный пример — это Середниково (расположенное в Московской области. — iz.promo.vg), там с момента восстановления усадьбы прошло более 20 лет. В Скорняково-Архангельском (Липецкой области. — iz.promo.vg) затраты на содержание усадьбы окупаются за счет коммерческой деятельности, в основном это событийный туризм и мероприятия. В усадьбе Воронино только недавно появилась гостиница, это даст прирост посетителей. В среднем содержание такого комплекса требует порядка 500–600 тыс. рублей в месяц, можно сравнить с содержанием небольшого замка в Европе, — рассказал эксперт.
По его словам, восстановление среднепоместной усадьбы обойдется инвестору в 100–200 млн рублей. Но если речь идет о крупном комплексе, сумма может превысить миллиард рублей. Тем не менее желание восстанавливать историческое наследие кризис 2008 года у россиян не отбил. Просто вместо интересов коммерческих некоторыми из них теперь двигают более сложные чувства. И в СМИ, хоть и не часто, но стали появляться истории о выходцах из старинных аристократических семей, готовых вкладываться в возрождение родовых гнезд даже при вполне средних доходах.
В поисках наследников
Белокаменный дом с террасой, выходящей на реку, в одном из сел Вологодской области в середине XIX века построил архангельский губернатор Николай Александрович Качалов. Эту же должность позднее занял его сын Николай. Другой сын, Владимир, был управляющим императорскими имениями в Крыму, а дочь Александра вышла замуж за Петра Блока, родного дядю знаменитого поэта.
В 1917 году эта усадьба, под названием «Хвалевское», была национализирована. В 1919-м здесь открылась школа, и внутренние помещения перепланировали под ее нужды. В 1990-е учебное заведение плавно переместилось в новое здание, и усадьба вовсе опустела. В 2006 году полуразрушенный дом увидели наследники рода, Войцеховские-Качаловы.
Усадьба «Хвалевское». Борисово-Судское, Вологодская область
Историй о возвращении в родовое гнездо исторических владельцев в России можно пересчитать по пальцам. Но даже по российским меркам история возвращения в поместье Качаловых-Хвалевских уникальна. Найти потомков дореволюционных бар решили сами жители расположенного здесь села Борисово-Судское. Они пригласили их на местный праздник. Финансисты Юрий и Вера Войцеховские-Качаловы согласились и приехали — сначала просто посмотреть на родные для семьи места.
В интервью Би-би-си Вера Войцеховская-Качалова рассказала, что решиться на такую «инвестицию» их заставил только семейный интерес — слишком сложным, хлопотным и дорогостоящим был процесс восстановления. Журналистам Вера и Юрий объясняли, что, возвращаясь из «Хвалевского», обсуждали возможность приобретения усадьбы, но вскоре идея позабылась, а через месяц в архиве Академии наук вдруг обнаружили рукопись с воспоминаниями прапрадеда Николая Александровича Качалова. В них он подробно писал о доме, до деталей воспроизводя процесс его строительства. И Качаловы-Войцеховские поняли, что должны попробовать восстановить усадьбу.
Впрочем, одного их решения оказалось недостаточно. Местные власти, как и полагается, выставили дом на аукцион. За право его приобрести наследникам пришлось еще и побороться: вокруг дома остались старые заливные луга, на которых охотничье сообщество хотело строить гостевые домики, а потому активно боролось за усадьбу.
«Теперь усадьба вновь стала родовым гнездом, где несколько раз в год собирается большая и дружная семья потомков строителя усадьбы», — говорится на официальном сайте «Хвалевского».
Официально усадьба для посетителей открылась в 2014 году: восстановить поместье Войцеховским-Качаловым помогли местные жители. Они же принесли часть экспонатов в созданный при ней музей. Не только для местного села, но и для всего региона усадьба превратилась в собственный культурный центр. У нее есть собственная страница в Facebook, здесь работает бесплатная для местных художественная школа, проводятся лекции и мастер-классы, в том числе с участием известных столичных гостей. Интерьеры туристы могут осмотреть в дни открытых дверей или по предварительной договоренности с владельцами усадьбы.
История из детства
Сейчас усадьбы часто сдают в долгосрочную аренду. Только до конца 2019 года Московская область рассчитывает таким образом найти инвесторов для восьми зданий. Всего с 2013 года арендаторов нашли для 30 особняков. Однако тех, кто «пришел» в усадьбу всерьез и надолго, такой вариант может и не устроить. Те, кто вообще рискует вкладываться в восстановление, нередко прикипают к домам душой и безо всякого кровного родства.
Главный въезд в усадьбу Степановское-Волосово
Еще в 2010-х предприниматель Сергей Васильев вложился в восстановление разрушенной усадьбы Степаново-Волосово под Тверью, которую взял в долгосрочную аренду. В 2013 году журналу Forbes он рассказал, что тогда расходы составляли в среднем около $100 тыс. в год. При этом сам он, по его словам, сначала воспринимал восстановление «как развлечение». А потом привык — и когда встал вопрос о приобретении дома в собственность, ему пришлось заплатить на аукционе 32 млн рублей вместо 15–16 млн, в которые усадьбу оценивали изначально: здание, лежавшее в руинах, он уже успел частично восстановить и стоимость, конечно, резко подскочила. На то, что состояние дома улучшилось при его непосредственном участии, тогда никто не обратил внимания. Сергей Васильев не отступил и довел начатое до конца. Усадьбу он тоже превратил в жилой дом, открыв его для посещений.
«Были в сентябре 2017-го. С экскурсией. Проводили ее сами хозяева. Дом и прилегающую территорию они восстановили за свой счет. Но это не историческая реставрация, а приближенная к ней. Фактически снаружи так, как была, а внутри современная вариация. Хозяева очень приятные люди, и создается впечатление что вы у них в гостях», — говорится в самом свежем отзыве, опубликованном на сайте TripAdvisor в сентябре 2017 года. В другом отзыве дом называют «дивной исторической усадьбой».
В 2015 году премию «Меценат года» на Международном культурном форуме получил бизнесмен Сергей Шкрапкин — за то, что приобрел и поднял из руин усадьбу Скорняково-Архангельское под Липецком. Судьба таилась в зарослях дикого шиповника и лопуха. В деревне в липецкой глубинке он маленьким бывал в гостях у бабушки и с детства запомнил полуразрушенную церковь. Когда появились деньги, вернулся, чтобы помочь восстановить тот храм. И тогда от местных неожиданно узнал, что заросли сорняков за храмом скрывают руины дома, некогда принадлежавшего герою Крымской войны Николаю Муравьеву-Карскому. Из любопытства решил узнать историю помещика — и проникся его биографией настолько, что понял: его дело — дом восстановить. Теперь в планах у Сергея Шкрапкина — издание книги о жизни Муравьева-Карского.
Историческая ипотека
Всего сейчас в России несколько тысяч усадеб, которые нуждаются в восстановлении. Но далеко не все из них могут быть интересны для инвесторов.
— До революции в России было около 80 тыс. усадеб. От многих остались только парки, пруды. Я бы выделил порядка 5–7 тыс. интересных усадебных мест. Но для инвесторов будет интересно рассмотреть около 200–300 загородных усадеб, где сохранились постройки, — сказал iz.promo.vg Вадим Разумов, отметив, что с точки зрения окупаемости намного привлекательнее будут городские усадьбы.
Найти меценатов на каждую из них удастся вряд ли, потомки аристократических родов далеко не всегда располагают средствами не только на многолетние восстановительные работы, но и на покупку здания. Совсем редки случаи, когда наследники восстановлением исторической памяти занимаются систематически — как, например, было с подмосковной усадьбой Середниково, восстановленной силами «Национального Лермонтовского центра» под руководством потомка поэта, Михаила Лермонтова. А те, кто вкладывается в усадьбы только из коммерческих соображений, рискуют быстро разочароваться или провести работы без должного уважения к историческому оригиналу.
Иногда заботу об усадьбе на себя готовы взять местные жители — пример «Хвалевского» показывает, что многие из них неравнодушны к судьбе памятников, однако им для этого понадобится финансовая поддержка. В Ассоциации владельцев исторических усадеб предлагают использовать опыт другой страны с богатым историческим наследием, Великобритании. Там еще в конце XIX века, когда стало ясно, что эпоха больших родовых владений клонится к закату, был создан негосударственный фонд National Trust. Организация занимается сбором средств на сохранение местных культурных, исторических и природных памятников. Она также располагает солидными человеческими ресурсами: фонду сейчас помогают почти 60 тыс. добровольцев, не считая нескольких тысяч штатных сотрудников. Создать подобный фонд современные усадьбовладельцы предлагают и в России. Но, как отмечает Вадим Разумов, стоит учитывать, что все проблемы это не решит.
— National Trust создавался в конце XIX века, он существует много лет, и нужно учитывать особенности нашей страны и Великобритании. Я считаю, что кроме создания фонда надо создать программу «исторической ипотеки» для новых владельцев исторической недвижимости, а также заниматься популяризацией усадеб. Меценаты должны интересоваться нашими усадьбами, а не замками во Франции, нужно создавать тренд. Если продать всю зарубежную недвижимость наших соотечественников, то можно восстановить все наши особняки, виллы и замки, — заключил он.
Впрочем, участвовать в различных туристических выставках и активнее позиционировать себя участников Ассоциации владельцев исторических усадеб призвали и в Минкульте.
