Европейский союз, похоже, начал решающее наступление на право вето своих членов при принятии решений. Еще 22 ноября Европарламент одобрил проект поправок к договорам ЕС, основная цель которого заключается в отказе от принципа единогласия при голосовании в Совете Евросоюза по 65 направлениям. Европарламентарии предлагают передать ряд полномочий с уровня государств-членов на уровень Евросоюза, включая создание двух новых исключительных полномочий объединения — по охране окружающей среды и биоразнообразию.
Кроме того, предусматривается значительное расширение совместных полномочий в семи новых областях: внешней политике, политике безопасности, охране границ, здравоохранении, гражданской обороне, промышленности и образовании. Следует отметить, что решение Европарламента не автоматически вносит изменения в договоры, а представляет собой лишь один из этапов многоступенчатой процедуры. По ее завершении решение о ратификации поправок к договорам принимается каждым государством — членом ЕС в соответствии с процедурой, прописанной в национальном законодательстве.
Идея превращения Евросоюза из конфедерации (объединения государств) в некое супергосударство, «Соединенные Штаты Европы», не нова. В 2018 году ее высказывали президент Франции Эммануэль Макрон и тогдашний глава Еврокомиссии Жан-Клод Юнкер, а после начала российской спецоперации на Украине подобными мыслями делился бывший премьер-министр Италии Марио Драги. Однако главным катализатором изменений, которые происходят внутри ЕС, стали именно события на Украине, точнее, неспособность Брюсселя оперативно принимать решения, направленные на сдерживание экономической и политической мощи России. Евросоюзу претит, что Венгрия или Словакия постоянно мешают ему осуществлять эффективное удушение Москвы.
Если спецоперация стала драйвером перемен в ЕС, то «матерью» этих перемен можно считать председателя Еврокомиссии Урсулу фон дер Ляйен, которая представила идею отказа Евросоюза от принципа консенсуса на конференции о будущем Европы 9 мая 2023 года. «Я всегда говорила, что единогласное голосование в некоторых ключевых областях больше не имеет смысла, если мы хотим двигаться вперед быстрее. Или в тех сферах, где Европе следует играть более значительную роль, например, исходя из опыта последних двух лет, в областях здравоохранения или обороны».
Мнение Урсулы фон дер Ляйен разделяет глава дипломатии ЕС Жозеп Боррель. «Я поддерживаю принятие решений во внешней политике Евросоюза квалифицированным большинством. Но чтобы отменить единогласное принятие решений, нужно единогласное решение. Я знаю, это сложно, поскольку все хотят сохранить право вето. Единогласное принятие решений означает, что, если нам это не нравится, мы это блокируем, пока не будет чего-то другого. Европейские страны слишком малы, чтобы выжить в мире больших государств. Китай — это государство, США — это государство, Индия — это государство, но мы — это не государство, мы — это клуб государств. Поэтому нам нужны правила, которые позволят нам действовать быстрее», — считает Боррель.
Заявления фон дер Ляйен и Борреля делались на фоне согласованной позиции девяти стран Евросоюза, включая Германию, Италию и Францию. В начале мая 2023 года они направили институтам Европейского союза письмо с призывом отказаться от принципа консенсуса и предложили принимать решения во внешней политике большинством голосов. Таким образом, за идеей отказа от консенсуса стоят крупнейшие страны Евросоюза.
Однако немало и противников этой идеи. Из 27 государств 13, включая Польшу, Швецию и Данию, заявили 9 мая 2023 года, что не одобряют подобный пересмотр. Элиты этих стран считают, что объединение должно оставаться конфедерацией, сосредоточенной на торговле, конкуренции и внутреннем рынке, и выступают против расширения его полномочий в области внешней политики и обороны.
Строго говоря, отмена принципа консенсуса не должна привести к полному изменению баланса сил внутри ЕС. Дело в том, что голосование квалифицированным большинством в Евросоюзе оформляется непросто, и при желании объединившимся малым странам удастся «задавить» позицию стран больших. Но здесь важно другое, а именно то, что отмена принципа консенсуса фактически приведет к федерализации Евросоюза, что для малых европейских стран означает полную утрату и без того призрачного суверенитета. И если для Латвии, Литвы или Эстонии с их полностью марионеточными элитами это небольшая потеря, то для Польши, Словакии или Венгрии, ведущих активную и самостоятельную внешнюю политику, это фактически вопрос жизни и смерти. Именно поэтому взгляды элит этих стран кардинально расходятся с Брюсселем по вопросу сохранения принципа консенсуса.
Так, почти весь польский истеблишмент с радостью превратил бы ЕС просто в таможенный союз. Общую тревогу, которую разделяют и уходящее польское правительство, и его оппоненты, выразил министр юстиции Польши Збигнев Жобро: «Это начало конца сильной и свободной Польской Республики. Комитет по конституционным вопросам Европейского парламента принял проект поправок к договорам ЕС. Брюссель превращает содружество суверенных государств в единое государство, управляемое официальными лицами ЕС. Они хотят лишить нас не только права вето, Брюссель будет решать за нас практически всё: внешнюю политику, безопасность, защиту границ, управление лесами, здравоохранение и защиту окружающей среды. Они будут руководить нашей промышленностью, энергетикой и образованием. Они низводят нас до роли дешевой рабочей силы, навязывают, что нам делать и как думать».
Позиции Венгрии и Словакии, где власть принадлежит национальным прагматикам, еще сложнее: многими в Евросоюзе эти страны воспринимаются чуть ли ни как сателлиты России, которые пытаются развалить Евросоюз по указке Кремля. Эта конструкция не имеет ничего общего с реальностью. Будапешт и Братислава, выстраивая прагматичные отношения с Москвой, руководствуются исключительно своими собственными интересами, в число которых входит нормальное функционирование национальных экономик, немыслимое без российских энергоносителей. Членство в Евросоюзе также выгодно этим «троянским коням», поэтому специально разваливать ЕС венгерские и словацкие власти не собираются.
Однако если венгерский премьер Виктор Орбан и его словацкий коллега Роберт Фицо продолжат проявлять строптивость в отношении Брюсселя, на дверь им могут указать сами евробюрократы. Жозеп Боррель уже намекал на это Орбану, сравнившему членство своей страны в Евросоюзе с периодом существования СССР. «Я не вижу никакого сходства между советской оккупацией Будапешта и происходящим в Берлямоне (где расположена штаб-квартира Еврокомиссии в Брюсселе. — Ред.). Я не видел ни одного танка в Берлямоне. Никто не обязывает Венгрию быть членом ЕС. Это свободный выбор», — ответил ему глава европейской дипломатии.
Исходя из вышесказанного, можно прогнозировать, что вопрос о федерализации ЕС еще долгое время будет висеть в воздухе. В нынешней ситуации подобная реформа грозит союзу не просто потрясением, но и возможным распадом. Глобалистские элиты, скорее всего, попытаются «сломать через колено» национально ориентированные правительства европейских стран, прежде чем приступят к окончательному преобразования ЕС в единый государственный организм.
Автор — эксперт по восточноевропейскому региону
Позиция редакции может не совпадать с мнением автора
