Перемены в Государственном академическом Большом театре (ГАБТ), о которых первыми сообщили «Известия», официально подтверждены. 30 ноября гендиректор Владимир Урин покинул свой пост. На эту должность назначили художественного руководителя — директора Мариинского театра Валерия Гергиева.
Время подводить итоги десятилетнего руководства Урина. В контексте 248-летней истории Большого театра это немного, но для нашего турбулентного времени очень немало.
Весной 2013-го Владимир Урин, в то время гендиректор Московского академического музыкального театра имени К.С. Станиславского и Вл.И. Немировича-Данченко, дал мне интервью и на вопрос о скором назначении в Большой театр (слухи уже ходили), ответил, что, если бы лет 15 назад это предложили, он бы поразмышлял. Но сейчас откажется — у него прекрасное дело, хотелось бы и дальше им заниматься.
Спустя три месяца мой собеседник возглавил Большой. Как пояснил позже один из его коллег, со стороны учредителя это было не предложение — поручение, от которого нельзя было отказаться. Театр тогда сотрясали скандалы: нападение на худрука балета, арест обвиненного в заказе этого деяния первого солиста, раскол в труппе, большая часть которой считала солиста невиновным и переизбрала его председателем профсоюза ГАБТа.
Параллельно развивалось противостояние одного из балетных премьеров и гендиректора театра. Стороны выступали с публичными обвинениями, и непродление контракта с премьером лишь усилило градус конфликта. Сам по себе театральный процесс был налажен, но эмоциональная взвинченность коллектива не гарантировала ему стабильности. По сути, Урина, опытнейшего и авторитетного руководителя, призвали в качестве кризис-менеджера. Вернуть бурлящий организм в нормальное рабочее состояние было непросто, но он справился.
С его приходом трения в Большом театре на обозрение не выходили, а в одном из немногих вынесенных разногласий симпатии наблюдателей оказались на стороне гендиректора. Он уволил молодого оперного солиста, который личные гастроли предпочел спектаклю в ГАБТе. Для знакомых с убеждениями Владимира Георгиевича — поступок закономерный. Он успешно строил репертуарный театр с собственными оригинальными спектаклями и сильной домашней труппой, стоящей на страже интересов родного зрителя, но учитывающей и общемировые тенденции.
Основополагающую для русского искусства практику театра-дома гендиректор избирательно сочетал с европейским театром-проектом. В этом режиме шла небольшая часть постановок, в основном совместных. Главной же экспериментальной площадкой стал вернувшийся под крыло Большого Камерный музыкальный театр: усилиями главы ГАБТа театральная империя расширила границы. Символично, что с труппой Владимир Георгиевич попрощался на этой новой территории. Театр отыграл финальную премьеру 2023 года — «Сын мандарина» и «Соловей», яркое и захватывающее зрелище. «Это был театр!» — подытожил гендиректор.
Он твердой рукой вел коллектив через пандемийную, а затем геополитическую турбулентность. В период изоляции театр развернул беспрецедентную онлайн-кампанию с бесплатным показом опер и балетов золотого фонда. Когда зрители вернулись, не отменил ни одного спектакля и образцово обеспечивал безопасность публики и артистов.
С началом специальной военной операции Большой первым из театров страны включился в «Открытую сцену», серию благотворительных акций для семей военнослужащих и жителей Донбасса, а для коллег из театров Мариуполя, Донецка и Луганска открыл запасники, щедро поделившись костюмами и реквизитом.
Можно долго перечислять заслуги Владимира Урина. Здесь и коллективный трудовой договор, обеспечивший права артистов и сотрудников вплоть до мелочей (они, например, получили право отказаться от работы, если температура в помещении ниже 19 градусов), и оптимизация деятельности попечительского совета, и Пушкинская карта, действующая в том числе на дефицитном «Щелкунчике».
За ажиотаж вокруг него гендиректора не упрекнул только ленивый, но не всякое лыко в строку. Буря у касс во многом иррациональное явление, достойное анализа психологов и психотерапевтов, и следующее декабрьское бдение стоит провести под их контролем. Что касается обслуживания особо востребованных спектаклей, то система, предложенная директорской командой, работает. Сама в этом убеждалась, приходя в финале зимней эпопеи в кассы и спокойно покупая билеты.
Свои заслуги гендиректор на словах оценивал скромно. В очередной беседе с «Известиями» сказал, что настоящий театральный директор — это обслуживающий персонал для музыкального руководителя и руководителя балета, а его главная задача — сделать всё, чтобы их работа по выпуску спектаклей и прокату текущего репертуара была комфортной. Тем не менее на его рабочем столе стояла принесенная из МАМТа табличка: «Я незаменимый, берегите меня». Вроде бы хохма с прицелом на реакцию посетителя, но долю правды в шутке никто не отменял. Что бы ни говорил Владимир Георгиевич, решающее слово не только в делах административных, но и художественных всегда оставалось за ним. В театре должен быть один хозяин, и он им был.
Знаковой премьерой последних дней его правления стала опера «Адриенна Лекуврер», поставленная в лучших традициях исторической сцены. Великолепные костюмы, масштабные страсти, трагический финал. «Что останется от меня? Лишь воспоминания», — говорит героиня. У великих воспоминаний есть особенное свойство — они порой живее реальности. Владимир Урин попрощался с ГАБТом на высокой ноте: преподнес зрителям и коллегам спектакль, посвященный театру и людям театра, к лучшим из которых он, бесспорно, принадлежит.
Автор — доктор искусствоведения, профессор Московской государственной консерватории имени П.И. Чайковского
Позиция редакции может не совпадать с мнением автора. Альтернативной позиции придерживается театральный критик Екатерина Кретова.
