«Россия повернула штурвал мирового корабля»
Россия и Сербия должны крепко держаться своих корней, уверен Эмир Кустурица. Он считает, что Запад хочет отменить не только русскую культуру, но и целый русский народ, сожалеет, что его планы в Театре Российской армии не осуществились, и надеется, что кинематограф РФ не будет имитировать Голливуд. Об этом, а также о лицемерии западных политиков, патриотических идеях гениев и философии Достоевского всемирно известный режиссер рассказал «Известиям».
«Существование культуры — это существование народа»
— Сегодня, когда мир, который называют «цивилизованным», отказывается от всего русского, а на Сербию, которая продолжает держать связь с Россией, оказывается сильнейшее давление, на что нам — россиянам и сербам — стоит обратить внимание? Как достойно пережить это время?
— Мы должны держаться своих корней — и держаться крепко. Мы не должны воспринимать на веру то, что находится вне исторического контекста и должны давать оценку таким высказываниям. Тот, кто говорит, что Достоевский — это писатель, которого надо запретить, является частью тоталитарной олигархии. Когда кто-то увольняет Гергиева, он хочет дать понять России, что отказывается от нее.
Существование культуры — это во всех смыслах существование народа. Поэтому мы имеем дело не с отменой культуры как таковой, а с отменой целого народа. Россия должна быть к этому готова и предпринять действия, чтобы защитить себя.
— Как лично вы воспринимаете происходящее?
— Я вырос в мире, где постоянно шли войны. Вьетнам, Ирак, Сирия, Афганистан, Ливия. Война пришла на мою землю, в Сербию. Война восемь лет шла в Донбассе. Цель последних двух войн — стереть русских и сербов с лица земли. Похоже на то, что американцы готовы устроить «ограниченную ядерную войну». В 1947 году Черчилль и Труман имели план, он был под разными шифрами, и согласно ему они намеревались Советский Союз сравнять с землей. Устроить ядерные удары и уничтожить в итоге.
А почему они против русских? Это некий вид расизма, но не по культурологическому рецепту, а по военно-техническому. Они не могут жить без войны. Они потерпели поражение в Ираке, в Сирии, в Иране, с позором покинули Афганистан. А он, между прочим, стал поводом для Нобелевской премии мира Бараку Обаме, который спустя 15 дней после вступления в должность президента отправил туда 33,5 тыс. военных, а до этого подписал приказ на вылет 27 тыс. беспилотников, которые убивали гражданских.
— Какова, на ваш взгляд, роль России в современном мире?
— Я считаю, что россияне отличаются от граждан западных стран именно тем, что являются частью гражданского общества, верящего в Бога. Идет война против православия, в которой американцы хотят лишить нас веры и культуры. Этот конфликт начался не вчера, у него были паузы, моменты тишины, но Запад производил оружие, продавал его, контролировал цену нефти.
Сейчас происходит перестройка однополярного мира. В Индии и Китае живет около четырех миллиардов человек. А принимая во внимание далекое от конфликта население Африки, Южной Америки, понятно, что против России выступает менее миллиарда человек.
Мы имеем дело с абсолютным воплощением лицемерия с одной стороны. С другой стороны находится Россия — некоммунистическое, либеральное, хорошо организованное государство, которое было вынуждено вооружаться в ущерб благополучию своих граждан, и сейчас мы понимаем, почему это делалось.
— Как вы относитесь к российской специальной военной операции?
— Россия в феврале этого года захотела прекратить трагедию, которую Киев длит восемь лет. Запад рассказывает о ней человечеству, перемешивая причины и следствия. На самом деле, это война против русскоговорящего населения Донбасса, Луганска и Крыма, которое не захотело оставаться с Украиной, враждебной к нему. Причем война против Донбасса была не украинским решением, а американским. Киев лишь подчинился, стянув в Донбасс большую часть своих вооруженных сил.
В итоге и в Донбассе, и на Украине страдают гражданские люди, женщины, дети. К этому привели именно действия США, а не введение российских войск. Интересно то, что, когда бомбили Сербию, наших погибших называли «сопутствующей жертвой», а о том, что происходит на Украине, говорят: «Бедные гражданские, бедные дети». Это всё заранее подготовленная концепция, которую не вчера начали воплощать. Это началось с госпереворота на Украине, майдана, сожженных в Одессе людей.
«Война — это огромный источник многих тем»
— На ваш взгляд, чем происходящее сегодня ново для человечества?
— То новое, что мы видим сегодня, с чем мир не сталкивался с гитлеровских времен, — это невиданная пропаганда, которая в своем стремлении очернить и уничтожить всё русское, дошла до предела.
И второе, что я хотел бы отметить — мы живём в очень странном периоде истории: сегодня в Европе отсутствуют пацифистские движения. Последний раз такое тоже было в гитлеровские времена. Сейчас в Европе вообще отсутствует идея пацифизма. Нет ничего подобного тому, что было после вьетнамской войны. Люди стали нечувствительны к войне.
Зато есть те, кто готов закачивать деньги на Украину, убедившись в упрямстве украинских военных, готов растянуть этот процесс. Те, кто финансировали майдан, пытаются сделать еще более тяжелый поворот, потому что Запад не может отказаться от идеи, которую пытались реализовать и Наполеон и Гитлер, а именно — завладеть российскими ресурсами, заполучить Сибирь и ее богатства. И это самая большая проблема.
Режиссер Эмир Кустурица
— В 2013 году вы организовали международный фестиваль русской музыки Kustendorf CLASSIC и с тех пор проводите его в своей этно-деревне Дрвенград. Почему вы решили популяризировать русскую культуру?
— Потому что это одна из важнейших мировых культур. В Европе только французы и немцы могут сравнить свои культуры с русской. Что интересно, лучшие исполнители классической музыки — это россияне, и лучшие дирижеры — россияне. Моя идея — представить на нашей сцене всё самое ценное из русской и мировой культуры. И нам необходимо выводить на сцену наших русских и сербских детей. Это сближение народов, корни которых очень похожи.
— Ваш The No Smoking Orchestra сделал аранжировку произведений Петра Ильича Чайковского. Сейчас великий русский композитор попал под санкции. Запад боится покойных гениев?
— Боится, потому что эти гении, помимо всего прочего, дают импульс патриотическим идеям, патриотическим чувствам. Хотя в творчестве Достоевского нет патриотических ощущений, там изложена философия самой жизни, где в центре — человек-христианин. В «Братьях Карамазовых» представлены все типы людей. Речь идет о культуре, исключив которую, ты исключаешь историю своей планеты.
«В наше время театр может стать спасением для кинематографа»
— В вашей деревне Дрвенград бывали Денис Мацуев, Валерий Гергиев со своим оркестром. А в честь Никиты Михалкова вы даже назвали площадь. Что для вас значит наш режиссер?
— Никита Михалков — один из самых значительных живущих ныне мировых режиссеров. Не потому что он оскароносный, а потому что он создал «Рабу любви» и множество других фильмов. Он смог переложить Чехова на язык кино. Я считаю, что творения великого человека искусства заслуживают того, чтобы его именем назвали площадь в нашем маленьком Дрвенграде.
Я заметил, что российское общество разделено на тех, кто его поддерживает, и тех, кто против него. Это вопрос политического выбора. В Сербии у меня то же самое. Люди, которых финансирует Сорос и им подобные — из так называемой «другой Сербии», они против меня. Но они в меньшинстве.
— Вы приняли предложение министра обороны России Сергей Шойгу сотрудничать с Центральным театром Российской армии. Не изменились ли ваши планы? Когда и что начнете ставить на сцене театра?
Здание Центрального академического театра Российской армии
— Планы не изменились, но они не были реализованы. Я хотел поставить «Летят журавли», «Время цыган» как большие спектакли, оживить театр Красной армии. В наше время театр может стать спасением для кинематографа, мы можем вернуть фильмы на большую сцену, развить чувство действительно большого театра. Мне жаль, но это намерение не нашло поддержки, администрация театра заявила, что она понятия не имеет об этих планах, в общем, не было дружественной обстановки. Я с подобным в своем опыте работы с российскими деятелями культуры не сталкивался. Вероятно, они испугались. Но жизнь идет, всё будет.
— Пару лет назад вы говорили, что Россия — это очень большой и привлекательный рынок для мирового кинематографа, который заполонили голливудские блокбастеры. Исход Голливуда из России открыл возможности для проката отечественных лент, фестивальных фильмов, артхауса и другого кино, которое оставалось незамеченным. Что это принесет российскому зрителю? И как его привлечь в кинотеатры?
— Я думаю, что судьба кинематографа в мире теперь больше зависит от онлайн-платформ, не от кинотеатров. Худшее в подходе к фильму — это имитация языка Голливуда. Для меня то, что делает Голливуд в плане стиля, неприемлемо. Я всегда, когда ехал из аэропорта в центр Москвы, с недоумением оглядывался на рекламы билбордов — создавалось ощущение, что въезжаешь в какой-то американский город. Но ситуация изменилась, Россия повернула штурвал мирового корабля, изменив курс половины планеты, и я надеюсь, что ее рынок будет заполнен отечественным кино, сокровищами мирового кинематографа, удивительными фильмами. Мы здесь, в Дрвенграде, каждый вечер смотрим такие шедевры.
Я надеюсь, что целый мир хороших фильмов будет представлен на билбордах вдоль дорог, а не пустая имитация Голливуда. Это проблема не только Москвы, в Белграде то же самое. Сейчас у вас будет возможность снова возродить искусство и его влияние на человека.
