«Мы не видим проблем с текущей ликвидностью»
Власти Москвы создали резерв финансовых средств по поддержке бизнеса столицы. За время пандемии общий объем мер помощи составил порядка 100 млрд рублей. Такую цифру в интервью «Известиям» назвал вице-мэр Москвы по вопросам экономической политики и имущественно-земельных отношений Владимир Ефимов. Он также обозначил проблему нехватки 200 тыс. мигрантов в столице и рассказал, из каких стран даже в пандемию активно поступали инвестиции в экономику Москвы.
Пополнить резервы
— Международное рейтинговое агентство Standard & Poor's недавно подсчитало, что до конца 2021 года Москва полностью истратит свои финансовые резервы в размере около 440 млрд рублей. Мэр Москвы Сергей Собянин говорил, что пандемия коронавируса уже обошлась городу более чем в 600 млрд рублей и 200–250 млрд из этой суммы — недополученные доходы за 2020 год. За счет чего столица будет пополнять свои резервы? Насколько критическая ситуация сегодня?
— Первое, что хотелось бы сказать, — не очень понятно, как получилась цифра 440 млрд рублей. Коллеги нам не смогли пояснить свои расчеты. Вероятно, речь идет о резерве, которым управляет Московское казначейство. В предыдущие годы у нас была своеобразная финансовая подушка, переходящий остаток, около 10% от бюджета города в 2,5–3 трлн рублей — примерно 300 млрд рублей. Этот резерв позволял нам в любой ситуации исполнять свои обязательства, в первую очередь социальные, вне зависимости от колебаний по доходам и, соответственно, по наращиванию расходов.
В прошлом году мы недополучили больше 200 млрд рублей запланированных доходов, при этом потратили дополнительно почти 400 млрд на борьбу с коронавирусом. В итоге недополученная прибыль и расходы в сумме составили 600 млрд рублей. Мы вынуждены были изыскать их в бюджете, в том числе покрыв за счет переходящего остатка. На этот год было чуть больше 100 млрд рублей в качестве резерва, но это деньги, которые мы поднимали с наших бюджетных учреждений как остатки. В начале года мы их вернули.
— Значит, денег хватает?
— Да, мы не видим проблем с текущей ликвидностью. Вероятно, к концу года мы выйдем также примерно со 100 млрд рублей переходящих остатков бюджетных средств.
— А сколько Москва заработала на штрафах за нарушение антиковидных ограничений? Это же тоже дополнительные поступления в бюджет.
— Штрафы — это мера, которая позволяет добиваться исполнения принятых решений, но ни в коем случае не заработок. Их общий объем — несколько десятков миллионов рублей, для бюджета Москвы это незначительная цифра.
— Каким самым крупным компаниям выписывали штрафы?
— Были и промышленные предприятия, и обычные офисы, и предприятия сферы обслуживания. Были компании, деятельность которых приостанавливались на 90 дней, если они не устраняли нарушения. К административной ответственности привлекались компании, в чьих офисах не соблюдались меры социального дистанцирования, например несколько предприятий в «Москва-Сити».
Цена пандемии
— Как себя чувствуют рестораторы после снятия антиковидных ограничений?
— Мы видим, что обороты предприятий, в том числе общественного питания, растут. В первом полугодии 2020-го выручка в отрасли составляла примерно 113 млрд рублей, во втором, когда никаких ограничений не действовало, оборот составил 153 млрд рублей, а по итогам января—июня этого года он зафиксирован в размере чуть более 200 млрд.
Нас критиковали за то, что, когда вводили последние ограничения, мы говорили, что выручка рестораторов упала несильно. Вопрос в том, как считать. Мы оперируем цифрами по всей отрасли, которые видим в онлайн-режиме по данным контрольной техники. В целом по отрасли снижение составило порядка 20–30%, но очевидно, что были предприятия, выручка которых снизилась и в три, и в четыре раза.
Поэтому для конкретных компаний существуют индивидуальные меры поддержки — субсидирование деятельности. Недавно мэр Москвы Сергей Собянин объявил о новых мерах поддержки, в том числе субсидировании закупок средств индивидуальной защиты.
— Когда экономика города в целом выйдет на допандемийный уровень?
— Есть отрасли, которые пока не вернулись к допандемийным показателям. Это гостиницы, транспортные услуги, вся сфера индустрии туризма и развлечений. Например, в транспортной сфере сложно вернуться к прежним показателям, поскольку сейчас не проводятся крупные массовые мероприятия, на которые традиционно приезжает большое количество гостей.
Но по целому ряду показателей мы уже не просто вышли на допандемийный уровень, а даже превысили его. В частности, это промышленность, а также сфера продовольственной и непродовольственной торговли. Общий оборот предприятий торговли и услуг в январе—июле 2021 года составил 8 трлн рублей, тогда как в первые семь месяцев прошлого года эта цифра составляла порядка 6 трлн.
Интересно, кстати, что при общем росте оборота торговли в крупнейших ТРЦ посещаемость снизилась на 20%, но при этом выросла сумма покупки.
— Это произошло из-за роста цен?
— Нет, средний чек вырос даже с учетом инфляции и роста курсов валют. Мы видим, что люди стали реже посещать ТЦ, но за один раз покупать больше. Пандемия еще не завершилась, пока действуют ограничения, и многие стараются минимизировать лишние контакты. И в целом мы видим изменение потребительского поведения — тренд на рост онлайн-продаж и трансформацию отношения к покупкам. Торговые центры становятся скорее развлекательными площадками и шоурумами, где посетители могут оценить тот или иной товар и потом заказать его через интернет.
— В одном из своих интервью Сергей Собянин сказал, что в России невозможно навсегда зачистить коронавирус, как в Китае. Но в такой ситуации экономику от волны к волне будет постоянно лихорадить, а бизнес будет просить все новой и новой поддержки. Где город будет брать деньги?
— Мы все постепенно адаптируемся к жизни в новых условиях — и государство, и каждый из нас. Для нас адаптация в первую очередь касается системы здравоохранения: в Москве, по сути, создана еще одна резервная система здравоохранения с общим количеством дополнительных коек больше 20 тыс.
Также у нас растет количество вакцинированных. Пока, к сожалению, рано говорить о полноценном формировании коллективного иммунитета, но постепенно вакцинация должна минимизировать количество заболеваний. Я думаю, что со временем непонятные страхи по поводу прививок отойдут на второй план.
— А сколько москвичей уже привилось?
— По данным на середину августа, первый компонент вакцины от коронавируса получили почти 40% жителей столицы — это 4,5 млн человек (по информации депздрава столицы, к 9 сентября число вакцинированных превысило 4,8 млн человек. — «Известия»). Мы видим, что многие работодатели, например рестораторы и крупные предприниматели, стараются максимально мотивировать своих сотрудников прививаться: если работник выходит на больничный, это приносит им убытки.
— А создан ли денежный резерв для субсидирования бизнеса в случае необходимости?
— По всем программам поддержки до конца года продлены сроки подачи заявок. Все они обеспечены лимитами в бюджете, и мы их пока не израсходовали. За время пандемии правительство Москвы приняло пять пакетов антикризисных мер поддержки столичного бизнеса, в рамках которых различными мерами поддержки уже воспользовались 60,1 тыс. организаций пострадавших отраслей, в которых работают свыше 700 тыс. человек.
Общий объем мер поддержки составил порядка 100 млрд рублей.
Иностранный акцент
— Решен ли вопрос нехватки рабочих-мигрантов на стройках?
— Эта проблема остается, сегодня Москве не хватает порядка 200 тыс. мигрантов. И мы надеемся, что в ближайшее время ограничения на их въезд в страну будут смягчаться. Нехватка трудовых ресурсов приводит к тому, что работодатели, в первую очередь это застройщики, перекупают сотрудников друг у друга, из-за чего растет стоимость их услуг.
Если говорить о периоде до пандемии, на протяжении нескольких лет цены на жилье в Москве почти не росли. На фоне пандемии стоимость жилья увеличилась, фактически догнав инфляцию за предыдущие годы. Теперь рост цен не может не остановиться. Во-первых, для Москвы фактически закончилась льготная программа ипотечного кредитования. Во-вторых, всегда есть какой-то лимит покупательной способности, по его исчерпании наступает период стагнации.
— Насколько активно сегодня частный бизнес вкладывается в экономику города, в какие сферы? Наблюдаете ли снижение инвестиционной активности по сравнению с допандемийным периодом?
— В Москве снижение темпов инвестиций не наблюдалось даже в прошлом году, в 2020-м их объем вырос по сравнению с 2019-м на 1,7% — до 3,6 трлн рублей. За первый квартал этого года зафиксирован рост на 17% относительно аналогичного периода 2020-го. Основные сегменты для инвестирования — строительство, промышленность, оборудование.
— Речь идет о российских или иностранных инвесторах?
— Большинство — это российские компании, работающие на территории города. Есть и иностранные инвесторы: на Москву приходится почти 18% общероссийского объема инвестиций в основной капитал и около половины всех поступающих в Россию прямых иностранных инвестиций (ПИИ). По последним данным Центробанка, объем накопленных ПИИ в столице на 1 января 2021 года достиг $248,9 млрд. Больше всего средств поступило из Германии: накопленные ПИИ из этой страны составили $7,4 млрд. Вложения в Москву из Франции составили $4,6 млрд, из Финляндии — $4,1 млрд.
Как правило, иностранцы вкладывают средства в компании, которые занимаются финансовой и страховой деятельностью, в сферу торговли, в сектор промышленности и высоких технологий, в недвижимость.
Финансовые стимулы
— Один из инструментов привлечения инвестиций — это комплексное развитие территорий (КРТ), «Индустриальные кварталы». В июне стало известно, что в 2021-м приняты решения о развитии 52 участков бывших промзон, а еще по нескольким десяткам проектов КРТ решения должны быть приняты до конца года. Что это за проекты? Кто из крупных инвесторов примет в них участие?
— Программа предполагает освоение порядка 130 площадок, но это количество мы будем увеличивать. На данный момент мы провели первичную инвентаризацию существующих промзон. Работу по большинству из них мы запустим в этом и следующем годах. Это около 2 тыс. га, на которых появится примерно 33 млн кв. м недвижимости, из них только около 11 млн кв. м — жилье. Часть жилья уйдет на программу реновации, а часть — в продажу. Я думаю, что в этом проекте примут участие все крупнейшие застройщики. По сути, это последняя возможность реализации крупного проекта в пределах МКАД, больше неосвоенных территорий в городе просто нет.
— В ноябре 2020-го плата для девелоперов за смену вида разрешенного использования (ВРИ) земельного участка внутри столицы увеличилась вдвое, в Новой Москве — в восемь раз. Застройщики говорили, что это может привести к росту цен на жилье в столице. Городские власти ввели льготы для девелоперов при условии создания новых рабочих мест. Кто из них участвует в программе? Сколько новых рабочих мест в рамках программы планируется создать?
— Если бы я был застройщиком, я бы, наверное, тоже жаловался на рост платежей в пользу города. При смене вида разрешенного использования земли в границах Старой Москвы соответствующий платеж вырос в два раза, а в пределах ТиНАО — в восемь раз. Но давайте посчитаем: средняя плата за ВРИ в Москве была 8 тыс. рублей за 1 кв. м, стала 16 тыс. При средней цене жилья в 200 тыс. за «квадрат» это абсолютно некритичная цифра. На территории ТиНАО была в районе 1,5–2 тыс., стала 6–8 тыс., что также некритично при цене 1 кв. м в 120–140 тыс. рублей.
Вице-мэр Москвы Владимир Ефимов
Но самое главное — зачем это было сделано. Нам был нужен механизм, который бы стимулировал инвесторов создавать новые рабочие места. Поскольку создание технопарков, производств, офисов — это проекты, требующие длинных денег, девелоперы в них идут неохотно. При строительстве жилья ты получаешь деньги сразу и готовым объектом не нужно управлять, тогда как коммерческую недвижимость нужно строить на свои, и потом искать арендаторов или покупателей на эти площади. Но нам как городу важен баланс жилья и рабочих мест, поэтому мы создали такой инструмент мотивации инвесторов на строительство именно производственной и общественно-деловой застройки, как освобождение от уплаты ВРИ. Мы подняли оплату за смену ВРИ, одновременно введя льготу по ней при строительстве вместе с жильем еще и мест приложения труда. Понимая, что потенциал по уплате за ВРИ — около 60 млрд рублей в год, мы готовы не получить эти деньги в бюджет, но создать новые рабочие места. Сегодня уже реализуется шесть таких проектов.
— Что они из себя представляют?
— Есть офисные и торговые центры, промышленные предприятия. В рамках этих шести проектов будет создано около 8 тыс. рабочих мест. В программе участвуют крупнейшие застройщики: «Пионер», ПИК, Capital Group.
К сожалению, если городские власти не будут создавать стимулы для инвесторов, жилья будут строить больше, чем рабочих мест. Мы провели оценку, где больше всего не хватает мест приложения труда, и сделали льготу по уплате смены ВРИ дифференцированной. Например, при стройке мест приложения труда внутри ТТК мы льготу не предоставляем, так как в центре столицы рабочих мест достаточно. А для остальных районов мы за счет предоставления льготы по смене ВРИ софинансируем от 30 до 90% стоимости проекта — в зависимости от соотношения количества проживающих и рабочих мест в конкретном районе.
— С начала этого года Москва реализовала на торгах по аренде 313 нежилых помещений. Сегодня в такой вид недвижимости активно вкладываются как бизнес, так и граждане. Какой экономический эффект эта сфера дает городу?
— У города есть непрофильная недвижимость, которая нам не нужна для того, чтобы выполнять функции органов власти. Мы ее стараемся либо продать, либо отдать в аренду. Сдаем по льготной стартовой ставке для малого бизнеса. Это одна из мер поддержки.
В этом году в аренду мы сдали чуть больше 300 помещений, а продали — более 1 тыс. Городу выгоднее продавать, потому что, если мы будем, например, сами делать ремонт, а мы на этом не специализируемся, то экономический эффект для нас будет отрицательный. Поэтому мы реализуем помещения в том состоянии, в каком они есть, сразу получаем деньги, а площадь идет в коммерческий оборот, и это тоже выгодно городу: платятся налоги, создаются рабочие места.
— С 2012 года в Москве действует программа «Один рубль за квадратный метр в год». Победители соответствующих аукционов получают в аренду на 49 лет объекты культурного наследия в неудовлетворительном состоянии. Каковы результаты программы и насколько она эффективна?
— Все 32 объекта, которые мы выставляли на торги по этой программе, были арендованы, и 20 из них уже полностью восстановлены.
В собственности города осталось еще около двух десятков объектов в неудовлетворительном состоянии. Здания в самом плохом состоянии мы будет также сдавать в аренду инвесторам по рублю, а в более хорошем — продавать с аукциона. В целом программа зарекомендовала себя хорошо, исторические объекты восстанавливаются и используются для пользы города. Мы считаем, что она может быть интересной для внедрения и в других регионах.
— Какие проекты сегодня наиболее приоритетны в рамках инвестиционной программы развития города?
— Среди приоритетных инвестпроектов — строительство Большой кольцевой линии (БКЛ), которое идет с опережением графика, а также Московских центральных диаметров (МЦД).
Также реализуется масштабная программа по ремонту поликлиник. Ведется строительство объектов здравоохранения, реализуются проекты по замене устаревшего медицинского оборудования. Это по большому счету реновация в сфере медицины.
Строительство станции Большой кольцевой линии
Еще один большой проект — «зеленые облигации». Мы стали первым регионом страны, который выпустил такой заем. Мы увидели огромный интерес к нему, притом что это был обычный заем, ориентированный в первую очередь на профессиональных инвесторов, часть выпуска выкупили обычные частные лица. Поэтому сейчас мы прорабатываем вариант запуска небольшого объема «народного» займа для населения. Думаю, до конца года мы с этими планами определимся.
Помимо того что это возможность для самих москвичей поучаствовать в экологическом развитии своего города, это еще и хороший инвестиционный инструмент. Сейчас ставки по депозитам снижаются, а облигации дают гарантированный доход, думаю, это может быть порядка 7–7,5%, а также гарантированный возврат, а также оборачиваемость — облигации можно продать в любой момент.
