Человек меняющий: зачем в российских школах нужны тьюторы
Развитие инклюзивного образования в Минпросвещения называют одним из приоритетных направлений. Сейчас, по оценкам ведомства, обучаться инклюзивно могут до половины всех детей с ограниченными возможностями здоровья или инвалидностью. Сложности с обеспечением доступности такого образования связаны не только с необходимостью физически адаптировать среду, но и с нехваткой профильных специалистов. В том числе тьюторов — представителей новой профессии, появившейся в России несколько лет назад. Об их задачах и особенностях подготовки, о том, как они могут повлиять на всю образовательную систему в целом, а также о трудностях, с которыми сегодня сталкиваются те, кто нуждается в инклюзии, — в материале «Известий».
Отсутствующий тьютор
Повышение доступности инклюзивного образования для детей с ограниченными возможностями здоровья (ОВЗ) или инвалидностью в Минпросвещения считают одним из приоритетных направлений для дальнейшей работы — наряду с развитием инфраструктуры и профессиональной подготовкой учителей. Об этом в конце минувшей недели заявил первый заместитель главы ведомства Дмитрий Глушко. По его словам, обучаться инклюзивно, посещая общеобразовательные учреждения, сегодня могут около 50% таких детей.
«И нам нужно продолжать эту работу для того, чтобы вне зависимости от группы здоровья, состояния здоровья ребенок мог выбирать формы обучения такие, какие ему удобны, комфортны, а самое главное — дают позитивный эффект», — отметил он, выступая на форуме «Формула образования».
Право на доступное образование для всех, в том числе по выбору родителей ребенка, в общеобразовательных, а не коррекционных школах, закреплено в законе «Об образовании» с 2013 года.
Помимо физической доступности среды инклюзивное образование также предполагает наличие в школах профильных специалистов, способных оказать ребенку квалифицированную помощь в освоении программы, а главное — помочь выстроить образовательный процесс таким образом, чтобы и он, и другие дети могли получить от этого процесса максимум.
В России таких специалистов не хватает. Так, 39% работников школ и детских садов заявили, что полноценной работе с детьми-инвалидами мешает отсутствие специалистов для сопровождения таких детей, в образовательных организациях нет тьюторов, психологов и других специалистов, свидетельствуют данные исследования группы сервисов «Актион Образование» (входит в медиагруппу «Актион-МЦФЭР»), которые были опубликованы «Известиями» в начале апреля.
Еще в 9% школ и 6% детских садов сочли, что наладить качественное инклюзивное образование им мешает недостаточная квалификация учителей и воспитателей. Указывается, что они просто не готовы к работе с детьми с особыми возможностями здоровья.
На отсутствие доступной среды (пандусов, лифтов, достаточно широких проходов и т.д.) сослались в трети (29%) детских садов и 17% школ.
Редкий вид
В 2019 году Всероссийская организация родителей детей-инвалидов (ВОРДИ) опубликовала результаты собственного исследования доступности образования для детей с инвалидностью или ограниченными возможностями здоровья. Исследование проводилось в 70 субъектах, в нем приняло участие около 6 тыс. участников.
Большинство (73,5%) родителей детей школьного возраста хотели бы, чтобы ребенок обучался в образовательной организации очно. Более трети (37,19%) из них предпочли бы инклюзивное образование в общеобразовательной школе, 45,8% — образование в коррекционной школе.
При этом из данных опроса следовало, что сейчас на дому по разным причинам проходят обучение 41,14% всех охваченных опросом школьников. 31,9% опрошенных отметили, что в образовательной организации это объяснили отсутствием квалифицированных специалистов. 12,8% сообщили, что в образовательной организации сослались на отсутствие необходимой архитектурной доступности. Самым популярным (более 40%) ответом стал вариант «Другое», который, как следует из пояснений, также часто подразумевал отсутствие у педагогов возможностей или ресурсов для того, чтобы оказывать полноценную поддержку ребенку, которому по тем или иным причинам требовалось дополнительное внимание.
Среди специалистов, которых, по мнению родителей, не хватало в учебном заведении, чаще всего называли дефектолога (42,6%), специалиста по адаптивной физической культуре (37,3%), специалиста по прикладному анализу поведения (35,7) и тьютора (31,8%).
Большинство (60,9%) респондентов, чьи дети посещали занятия в общеобразовательной школе, отметили, что их ребенок нуждается в помощи тьютора. В заключении ПМПК (психолого-медико-педагогической комиссии), которое выдается каждому ребенку с ограниченными возможностями здоровья и соблюдение которого является по закону обязательным для школ, такая рекомендация была у 42% опрошенных. На практике предоставили услугу в общеобразовательной организации в 12,7% случаев (с полными результатами исследования можно ознакомиться по ссылке).
Как посредник
Тьютор — профессия очень молодая. Запрос на таких специалистов начал формироваться после 2013 года, когда в России было введено инклюзивное образование. Официально требования к ней были сформулированы в 2017 году, когда для этой профессии был принят профстандарт, рассказала «Известиям» директор Института проблем инклюзивного (интегративного) образования МГППУ Светлана Алехина.
— Тьютор отвечает за индивидуальное сопровождение обучающегося с ограниченными возможностями здоровья, потому что тьюторское сопровождение — одно из специальных образовательных условий, которые определяет медико-педагогическая комиссия. И это та рекомендация, которая является обязательной для исполнения образовательной организацией вне зависимости от того, есть в этой школе тьютор или нет, — поясняет собеседница издания.
В отличие от ассистентов-помощников это человек с педагогическим образованием. Его задача — спроектировать индивидуальный образовательный маршрут с учетом потребностей ребенка, помочь ему адаптироваться к новой обстановке и поддержать в учебе, а главное, вовлечь в совместную работу представителей учебного заведения, родителей и близких людей.
В одиночку тьютор не решит всех задач, он работает в команде и усиливает эффект от действий других специалистов, подчеркивает в разговоре с «Известиями» директор Института детства МПГУ, дефектолог Татьяна Соловьева.
— Иногда у людей складывается ощущение, что если появится тьютор, он решит все проблемы ребенка. Но тьютор усиливает эффект от сотрудничества междисциплинарной команды. Он помогает ребенку вовлекаться в учебу и удерживаться в образовательном процессе. Но если не будет вовлеченных педагогов в классе, не будет других необходимых специалистов, тьютор будет бессилен, — обращает внимание она.
Окончательное решение о том, нужен ребенку тьютор или нет, принимает психолого-медико-педагогическая комиссия. Там же определяют необходимую форму обучения и перечень других специалистов, необходимых для реализации этой программы.
— Чтобы учитывать индивидуальные особенности ребенка, надо их знать. Не каждый педагог-предметник может в это погрузиться. И для этого, конечно, нужен тьютор как посредник, — рассказывает Светлана Алехина.
В числе тех, кому из-за особенностей здоровья такая помощь будет необходима в первую очередь, — дети с двигательными нарушениями, нарушениями эмоционально-волевой сферы (это, например, дети с расстройствами аутистического спектра) и дети с синдромом Дауна, которым может быть очень сложно выстроить отношения со сверстниками в начале обучения, перечисляют специалисты.
При этом, подчеркивает Светлана Алехина, тьютор «работает на то, чтобы в какой-то момент ребенок стал самостоятельным», научился самостоятельно вовлекаться в учебу, осознавать свои потребности и перестал нуждаться в помощи сопровождающего.
«Задачи, связанные с развитием ученика»
Система подготовки таких специалистов еще не сформирована, поэтому спрос на них существенно превышает предложение, говорит Татьяна Соловьева.
В России действуют специальные магистерские программы, рассчитанные на людей с педагогическим образованием, но предлагают их далеко не в каждом вузе. Кроме того, есть программы профессиональной переподготовки, позволяющие действующим педагогам получить дополнительную квалификацию. Этот вариант, по мнению собеседницы издания, является наиболее эффективным.
В МГППУ магистерскую программу по подготовке тьюторов ежегодно проходят около 20 человек, две программы повышения квалификации — еще около 200 человек, рассказывает Светлана Алехина. Около половины слушателей — родители детей с особыми потребностями. Вторая по численности группа — педагоги с опытом.
— Они уже видят ценность индивидуального в образовании, понимают, что это очень глубокая, очень интересная задача — посвятить свою работу не классу, а конкретному человеку, — рассказывает собеседница издания.
Однако для того, чтобы тьютор действительно смог помочь ребенку, необходимо присутствие и двух других «базовых» для инклюзивного образования специалистов — дефектолога и специального психолога, напоминает Татьяна Соловьева. Без комплексной работы, по ее мнению, ребенок просто не сможет удержаться в образовательном процессе.
— Посадить его в класс можно, обеспечить эмоциональный комфорт можно, но если рядом не будет специалиста, который знает скрытые от глаз педагогов особенности и их причины, такой ребенок со временем продемонстрирует настолько стойкие трудности, что его переведут на домашнее обучение, что сегодня случается недопустимо часто, — обращает внимание она.
Развитие самой профессии важно для всей системы образования, прежде всего потому, что она работает на его индивидуализацию, уверена Светлана Алехина: «Мы все привыкли к тому, что педагог передает академические знания, но на сегодняшний день в школе есть педагоги, которые выполняют другие задачи. Задачи, связанные с развитием ученика».
Специальные образовательные потребности
Несмотря на то что проблема активно обсуждается на федеральном уровне, пока полноценное инклюзивное образование в большинстве регионов остается труднодоступным, рассказала «Известиям» федеральный куратор направления «Образование» Всероссийской организации родителей детей-инвалидов Ольга Седых. Связано это, по ее мнению, в первую очередь с отсутствием необходимого финансирования.
— Возможность получать образование инклюзивно, совместно с другими обучающимися, то есть в составе группы нормотипичных детей, прописана в законе «Об образовании» как государственная гарантия. Но финансирование этой государственной гарантии — это расходное обязательство субъекта Российской Федерации. Ввиду того, что у нас разное финансовое положение субъектов, и ввиду того, что у нас совершенно разные люди управляют этими субъектами, по-разному определяя приоритеты в регионе. А также учитывая тот факт, что у нас отсутствуют санкции за неисполнение федерального законодательства, в регионах не предусматривается дополнительное финансирование именно на специальные образовательные потребности, — поясняет собеседница издания.
Единственным регионом в России, который полностью обеспечил государственные гарантии в сфере образования и предоставил полноценную возможность всем нозологическим группам обучаться инклюзивно, остается Волгоградская область, рассказывают в ВОРДИ.
Средства на решение этих задач там были выделены после того, как представители организации самостоятельно перевели положения федеральных актов в обоснованные экономические показатели и передали полученные цифры в региональное правительство.
В конце 2019 года ВОРДИ представила результаты работы в регионе председателю комиссии по делам инвалидов при президенте РФ Александре Левицкой. Комиссия рекомендовала Министерству просвещения проработать этот опыт. Летом прошлого года Министерство просвещения направило в субъекты письмо с приложением всех модельных расчетов для упрощения работы регионов. Однако, несмотря на поддержку, высказанную на федеральном уровне, за прошедший год ситуация в регионах практически не изменилась, говорит Ольга Седых.
Где-то, в частности в Калмыкии и Липецкой области, были приняты точечные меры — например, по финансированию работы нескольких ресурсных классов. Однако речь идет о необходимости построения системной модели финансирования образовательных услуг для детей с особыми образовательными потребностями, подчеркивает собеседница издания.
— Все остальные факторы заложены в вопросы финансирования. Например, повышение квалификации — часть подушевого норматива финансирования. Если на это нет средств и они не были выделены в рамках финансирования, значит, педагоги не пройдут повышение квалификации, которое им необходимо для того, чтобы обучать таких детей, — перечисляет Ольга Седых. — Если нет финансирования, школа не может взять на работу дефектолога, логопеда, психолога, социального педагога, специалиста по адаптивной физкультуре для того, чтобы полноценно сопровождать реализацию адаптированной образовательной программы.
