Всё зло от книг: американская писательница обвиняет литературу
Вышедший в прошлом году дебютный роман американки Кейт Элизабет Расселл стал бестселлером на родине и, несмотря на связанные с пандемией трудности, был оперативно переведен на русский. Большой успех книге прочат и в России. В конце концов, Расселл взглянула под иным ракурсом на тему, некогда прославившую на весь мир писателя, которого по праву считают «своим» и в Штатах, и у нас — Владимира Набокова. Взгляд, однако, получился несколько «искоса». Впрочем, обо всем по порядку: критик Константин Мильчин представляет книгу недели, специально для «Известий».
Кейт Элизабет Расселл
Моя темная Ванесса
М.: Синдбад, 2021. — Пер. с англ. Л. Карцивадзе
Юная Ванесса поступает в престижную школу-пансионат, но счастья это ей не приносит. Учится она так себе, друзей заводит со скрипом, энтузиазма и рвения нигде и ни в чем не проявляет. А потом появляется мистер Стрейн, учитель литературы, который делает ей сперва обычные комплименты, потом сомнительные комплименты, потом кладет руку ей на колено, потом дает почитать «Лолиту». Стрейн мягок и не напорист, он ни к чему не принуждает Ванессу, он трогателен и романтичен. «Хочу положительно повлиять на твою жизнь. Хочу быть человеком, которого ты сможешь вспомнить с нежностью. Старым чудаком-учителем, который был безнадежно в тебя влюблен, но не распускал руки и, по большому счету, был хорошим мальчиком». Меж тем юная Ванесса влюбляется в своего учителя, и вот уже она у него дома, в его постели, в пижаме, которую он ей купил. Секса пока еще нет, и галантный Стрейн снова демонстрирует чудеса тактичности.
«— Послушай, — сказал он. — У меня нет никаких ожиданий. Я буду счастлив просто посидеть вместе на диване и посмотреть кино. Мы даже не будем держаться за руки, если не захочешь, окей? Важно, чтобы ты никогда не чувствовала давления. Только так я смогу себя простить.
— Я не чувствую давления.
— Точно? Честно?
Я кивнула.
— Хорошо. Это хорошо. — Он потянулся к моим рукам. — Ванесса, ты у нас главная. Ты решаешь, чем мы занимаемся»
Проблема в том, что героине 15, а он — старый козел и ее учитель. Секс выходит неловкий, немного глупый, но Ванесса и Стрейн продолжают встречаться, сперва осторожно, потом они теряют осторожность, по школе начинают ходить нехорошие слухи, роман становится достоянием общественности, в итоге Ванессу с позором выгоняют из учебного заведения, а Стрейн остается преподавать. И даже получает какую-то учительскую награду. Пятнадцать лет спустя Ванессе 32, она ничего не добилась и ни к чему не стремится, она работает на бессмысленной работе, у нее отсутствует личная жизнь, она растоптана и раздавлена, она продолжает находиться в странной зависимости от постаревшего и обрюзгшего бывшего любовника, который по-прежнему регулярно попадает в скандалы с несовершеннолетними ученицами и по-прежнему раз за разом выходит сухим из воды. В чем секрет его популярности — не очень-то понятно. Дальнейший пересказ сюжета бессмыслен, а потому лучше поговорим о приемах, которые использованы в этой книге, и о некоторых дискуссиях, которые она неизбежно порождает.
Еще относительно недавно, когда речь заходила о романах (не литературных, в реальной жизни) между старшеклассницами и преподавателями, одни уже возмущались, а другие примирительно рассуждали: «Такие истории заканчиваются крепкими семьями». Сейчас западная цивилизация (которая включает и Россию) пришла к суровому консенсусу: такого рода отношения между взрослым преподавателем любого пола и гендера и его учеником, опять-таки, любого пола и гендера, запретны и предосудительны, потому что участники процесса находятся в заведомо неравных отношениях. У учителя всегда больше опыта, он умнее, на его стороне власть, он может манипулировать тем, кто неопытнее.
Взрослый, вроде бы ничего не требуя, не давя и даже не прося, влюбляет в себя девочку-подростка. Он ничем ей не грозит, не обещает в обмен на секс хорошие отметки, но, конечно, их отношения неравные. Стрейн манипулирует Ванессой и дальше: ты же не хочешь, чтобы я попал в тюрьму, ты же не хочешь, чтобы моя карьера была разрушена. И вот Ванесса раз за разом делает всё, что Стрейн просит, берет на себя вину за скандал в школе, поддерживает преподавателя, когда он попадает в очередные неловкие истории с новыми школьницами, медленно, по кусочкам спускает свою жизнь и психику в унитаз. Этот механизм давления, манипуляции и морального шантажа показан в книге очень хорошо. Как и последствия для манипулируемого и шантажируемого.
Однако есть несколько «но». Для начала возникает вопрос: что, собственно, мы обсуждаем — реальную историю или вымысел? Сперва Кейт Элизабет Расселл утверждала, что сюжет книги — плод ее литературного воображения. Книгу успели обвинить в плагиате, а потом писательница заявила, что «Моя темная Ванесса» основана на личном опыте. В любом случае, мы имеем дело с художественным произведением и потому имеем полное право задавать вопросы.
Немного странно, что даже в 2017 году, когда происходит действие, преподавателя с сомнительной репутацией и цепочкой скандалов в багаже держат в престижной школе. И это в Америке. Напомним, что в России, где борьба за права жертв харассмента еще не достигла американского накала, в 2016 году случился громкий скандал в элитной московской школе, по итогам которого отечественного мистера Стрейна не просто выгнали, а вынудили бежать за границу под угрозой уголовного преследования. Но дело даже не в этом странном анахронизме. В книге есть еще одна удивительная идея — в страданиях Ванессы виновата литература. К ней нас подводят столь же умелыми манипуляциями, как у склонявшего Ванессу к соитию Стрейна.
Кейт Элизабет Рассел
Виновата не только «Лолита» и лично господин Набоков, а вообще вся прозаическая и поэтическая традиция, превозносившая романы между невинными девушками и опытными старцами (в широком толковании термина). Культурная традиция действительно есть, но вот в чем виноват Набоков? Его великий роман, с одной стороны, про взаимоотношения Нового Света и Старого, мира будущего и мира уходящего, а с другой — «Лолита» вполне интерпретируема как нравственное предостережение юным девицам. Да и вообще, бросая такое обвинение мировой литературе, наверное, хорошо бы хоть как-то соответствовать ей на уровне сюжета и персонажей. Удивительно, но «Моя темная Ванесса» — при всех восторгах прессы и энтузиазме публики — очень скучная книга. Все персонажи, включая главную героиню, рассказчицу и вроде как альтер эго писательницы, пусты и ненатуральны. Впрочем, учитывая тематику, адвокаты Кейт Элизабет Расселл всегда могут сказать, что это такой защитный механизм, обоснованно использованный «авторкой». Что приводит нас к печальному выводу: в случае с «Моей темной Ванессой» тема книги (безусловно, актуальная) оказалась для читателей и критиков важнее качества ее исполнения.
Автор — шеф-редактор международного сервиса аудиокниг Storytel
