Неравнодушные оптимисты
В канун 70-летия окончательного снятия ленинградской блокады оптимистический телеканал «Дождь» для неравнодушных людей провел передачу и разместил на своем сайте опрос: «Надо ли было сдать Ленинград, чтобы сберечь сотни тысяч жизней?».
Опрос вызвал сильные нарекания неравнодушных людей другого направления, и вопрос о надобности объявления Ленинграда открытым городом так и остался не до конца проясненным — администрация канала вывесила объявление: «Некорректный вопрос про блокадный Ленинград был ошибкой и продюсера программы, и редактора соцсетей. Он удален. Приносим свои извинения».
Мстительный вице-премьер Д.О. Рогозин послал вдогонку: «Ошибочка вышла? Ну так увольте ваших продюсера и редактора», но, наверное, зря. Последующее обсуждение предмета целевой аудиторией показало, что она достаточно единодушна — «Конечно же, надо было», — и при такой аудитории что же страдать продюсеру и редактору. «Я только выполнял приказ» (С).
Предметный разговор тут, пожалуй что, бессмыслен. Киберактивисты и журналисты знают всё — естественно, что знают они всё и про блокаду. Поэтому нет смысла спрашивать ни про конкретные распоряжения Гитлера и OKW о недопущении в случае капитуляции выпуска гражданского населения из Ленинграда, ни о чудовищном смертном голоде среди как бы спасшихся жителей прифронтовых местностей с немецкой стороны, ни о вопросах чисто логистических.
Николаевская железная дорога была перерезана еще в августе — 20 августа немец взял Чудово, до 8 сентября держалась единственная связующая трехмиллионный город с Большой землей ветка на Шлиссельбург–Тихвин. Как организовать отправку порядка 2 тыс. эшелонов с эвакуируемыми (под непрерывной германской бомбежкой), где взять потребное количество вагонов и паровозов, как обеспечить оборот подвижного состава — на всё есть единственный ответ: «Во всем виноват Сталин».
Сталин, конечно, виноват в весьма многих просмотрах, повлекших за собой огромные жертвы — только хипстер с «Дождя» мудр и всеведущ — но все-таки где взять вагоны и паровозы? Не дает ответа.
При таком всезнании неудобно уже спрашивать, известно ли нашим гуманистам такое слово, как «Тихвин» — историки-ревизионисты о нем ни гу-гу. Между тем падение Тихвина (250 км к юго-востоку от Ленинграда), отданного немцу 9 ноября 1941 года, дополнительно утяжелило и без того отчаянное положение Северной столицы, в несколько раз увеличив протяженность «Дороги жизни», для слишком многих следовавших по ней оказавшейся также и дорогой смерти.
Тихвин был возвращен только через месяц, 9 декабря, а снабжать город и эвакуировать население надо было каждый день.
И немецкие пропагандисты, работавшие по осажденному городу, были честнее, чем пропагандисты оптимистического канала. Немцы снаряжали агитснаряды с листовками — «Ленинградцы, вас предали большевики! Вы все умрете! Сдавайтесь!» и «Ленинградские матрёшки, приготовьтесь к бомбёжке, доедите бобы, приготовите гробы. Победа наша, а с Ленинграда — каша», — в которых отсутствовало обещание сытной кормежки. Пропуска в сытный плен тоже не было. Целью их агиттворчества были только деморализация и отчаяние осажденных. Сбережение сотен тысяч жизней появилось только у других пропагандистов спустя 70 с лишним лет — три поколения прошло, кто там будет разбираться.
Но, как всегда, пережали.
Слишком явственно в социологии оптимистического канала прозвучала уже знакомая тема «баварского пива». В сочетании с темой «Париж — открытый город» — ведь и в 1941-м, и в 1942 году работало метро (и строились новые линии), в кабаре пели лучшие звезды, парижанки флиртовали с немецкими офицерами, Paris toujours Paris, а стыд не дым, глаза не ест — вот и нам бы так.
Весьма умная нация в 1940 году показала пример весьма глупой-с.
Судя по ярости недостаточных оптимистов, и спустя три четверти века русская нация остается весьма глупой-с. «Пресволочнейшая штуковина, существует — и ни в зуб ногой». Несмотря на все пропагандные усилия.
