Ежегодная большая пресс-конференция В.В. Путина, проводимая уже девятый год, сделалась традицией, и эта традиция заключается не только в общей воспроизводимости композиции. То есть соотношении вопросов, относящихся к большому миру и относящихся к миру маленькому; общей длительности; передаче микрофона от почтительных вопрошающих к не вполне почтительным, а затем обратно к почтительным etc. Естественно, что к девятому разу всё это более менее отстаивается и состаивается. И сам протагонист весьма обучаем публичному красноречию, и его синеокий помощник тоже вполне искусен. По гамбургскому счету любая оппозиционная команда желала бы иметь такого оратора и такого пресс-секретаря.
Но, конечно, воспроизводимость композиции сама по себе имела бы невысокую ценность, когда бы в итоге протагонист терпел поражение под соединенным напором оппонентов, многие из которых жаждут его срезать и берут микрофон именно с такой целью, а совсем не для того, чтобы что-то узнать и выяснить. Убежденному антагонисту давно и так уже всё понятно, и он хочет размазать совопросника. То, что антагонистам уже девятый год как это не удается и В.В. Путин всегда ускользает от смертоносных захватов, которыми грозит ему свободная (не вся же рептильная) пресса — при такой длительной неуязвимости, она же тефлоновость, одной удачливостью дело не объяснишь — «Раз счастье, два раза счастье — помилуй Бог! Надо же когда-нибудь и немножко умения».
Конечно, важная причина такого положения дел в глубокой неоднородности пресс-корпуса. Есть президентский пул, ждать от которого хитрых подвохов вряд ли приходится, есть провинциальные лоббисты с конкретными жалобами и пожеланиями, есть простодушный кузнец Вакула (не обязательно малороссийского происхождения), вдруг попавший на царскую пресс-конференцию. Есть, конечно, и твердые тираноборцы, но они не составляют большинства и даже сплоченного меньшинства не составляют.
Теоретически и активное меньшинство может всецело захватить инициативу в собрании, заставив правителя уйти в глухую оборону, — 9 термидора ведь было именно так, — но практически вероятность этого весьма невелика и в данный исторический момент скорее стремится к нулю.
Тираноборчество на больших пресс-конференциях президента РФ представляет лишь индивидуальный порыв — «Когда смелость в груди нарастает волной, получи, В.В. Путин, гранату от пионера Пети!». При том, что и граната не сказать, чтобы смертоносная, скорее тихо шипящая, подобно отсыревшей новогодней петарде. К тому же степень тактической подготовки тираноборцев невысока. Им неизвестны приемы захода с флангов, взятия спрашиваемого в вилку etc. Только лобовые атаки на укрепленные позиции, к которым протагонист подготовился даже не накануне пресс-конференции 2013 года, а накануне аналогичных мероприятий прошлых годов, порой весьма давних. Командование Красной Армии часто обвиняют в том, что в Великую Отечественную войну оно воевало не умением, а числом, наступая на противника в лоб и неся необоснованные потери. Нынешних оппозиционных журналистов можно упрекнуть в том же — как будто красные кавалеристы из Первой конной, прости, Господи.
Что вообще-то представляет собой довольно печальную картину. Не то что творческий диалог, позволяющий понять также и частичную правду оппонента, недоступен нашему журналистскому корпусу — ему недоступен даже и диалог, позволяющий понять слабые места в позиции оппонента с последующей грамотной атакой по ним. «Слово — полководец силы человечьей» — это явно не про нашу четвертую власть.
Что же до встречного бомбометания — и значительно более эффективного — учиненного В. В. Путиным уже по завершении пресс-конференции, когда он как бы невзначай сообщил о помиловании М.Б. Ходорковского, то здесь риторическая теория говорит надвое. С одной стороны, возможно, еще эффектнее было бы сообщить об этом непосредственно в ходе мероприятия, тем более что формальный повод был — вопрос о М.Б. Ходорковском ему задавали. С другой стороны, столь громкая новость, скорее всего, скомкала бы последующий ход пресс-конференции — «Все бегут в беспорядке к телетайпу, стремясь сообщить о царской милости». Возможно, В.В. Путин желал выдержать чистоту жанра в неприкосновенности.
Впрочем, для милосердного деяния всякое время благоприятно.
