В истории российских праздников особое место займет предмет новейшего импорта — кельтского происхождения Хеллоуин, заимствованный, впрочем, через американское посредство. Католический День Всех Святых, отмечаемый 1 ноября (в православии этот праздник отмечается после Троицы, к тому же он не фиксированный, а переходящий), будучи ассимилирован с языческими верованиями кельтов о духах умерших, а затем вдобавок к тому будучи пересаженным на заокеанскую почву, где он в полной мере расцвел уже в достаточно секуляризированном XX веке, по такой достаточно сложной траектории пришел в посткоммунистическую Россию, где на первых порах, в 1990-е годы он вроде бы тоже принялся, укоренился и начал плодоносить тыквами, черепами и разнообразной игровой чертовщиной.
Первичное, казалось бы, укоренение Хеллоуина в России ранних 1990-х никак неудивительно. В это время вообще господствовало (по крайней мере, в кругах, задававших тон текущей моде) радостно-оптимистическое «Всё человеческое — нам!», и заокеанский праздник чертовщины пришелся вполне ко двору. Надо помнить, что в ту пору от рухнувшей советской идеологии (в том числе и от идеологии праздников) осталось одно зияние, а природа не терпит пустоты. Причем в первую очередь пустота заполняется импортом — ведь свое надо еще произвести. Как в области материального ширпотреба господствовал спирт «Рояль» и «Амаретто» польской (или вообще неизвестно какой) фабрикации, так в области ширпотреба духовного явился во Дворце съездов протестантский проповедник преп. Марк Финли, «Аум синрике» и — в качестве самого невинного импорта — Хеллоуин.
Дополнительную привлекательность новомодному празднику придавало то, что он не только заполнял вакуум, но и давал чувство сопричастности к прекрасному и благостному миру. «Мы — это совершенно как вы». А если не совершенно как вы — чтобы было совершенно, нужно еще встречное признание с другой стороны, а его недоставало, то, по крайней мере, с улицы уткнувшись носом в оконное стекло, посмотреть как люди живут и испытать хотя бы частичную сопричастность. Как в сказке про бедного брата, не допущенного к праздничному столу богатого родственника, но исполняющего на голодный желудок веселые песни.
Всё это было и прошло, и быльем поросло. Хеллоуин не то чтобы вовсе забыт, но занял свою достаточно скромную нишу в репертуаре ночных клубов и тому подобных заведений, где что бы ни праздновать, лишь бы каждый день праздновать. Как давно замечено, «Для пьянства есть любые поводы — поминки, свадьба, встреча, проводы». Но чтобы сделаться предметом массового народного веселья и массовой же коммерции — этого не случилось. Торговля — чуткий барометр, и где же массовая продажа ведьминской атрибутики в конце октября? Днем с огнем не сыщешь. Здесь от Америки мы отстали безнадежно.
Борцы за духовность не прочь приписать себе эту победу над силами ада. То есть священноначалие рука об руку с представителями местных администраций где путем увещевания, где прямым запретом добилось того, что сомнительный праздник вышел из широкого употребления. И увещевания, и запреты в самом деле были, но вообще-то в народном быту существует много обычаев — и календарных, и иных — самого соблазнительного свойства, и нельзя сказать, чтобы в борьбе с ними духовное и светское начальство сильно преуспели — и только Хеллоуин оказался поражен.
Вероятно, дело скорее в том, что для укоренения в чужой почве импортируемый предмет должен не быть совсем уже заморской экзотикой и должен более соответствовать местным культурным переживаниям. Сами так называемые порубежные дни, когда, согласно мифологическим представлениям, силы хаоса временно высвобождаются — и отсюда весь этот разгул чертовщины, сейчас фольклорно-комический, но исходно совсем не смешной, — присутствуют в календарном цикле у всех народов. Взять те же самые Святки — хоть у русских, хоть у немцев, хоть у поляков, хоть у итальянцев. Но такие праздники, как имеющие древнюю мифологическую основу, как правило, не заимствуются. Подобно тому, как не заимствуются числительные первого десятка, наименования ближайших степеней родства, слова для обозначения неба, воды, сердца — так называемая базовая лексика. Так уж самим Господом Богом заведено — уж таковы особенности человеческого языка и культуры, и напрасно волтерианцы против того говорят.
Собственно, Хеллоуин не прижился даже в Западной Европе (разве что кроме космополитических крупных городов, да и там весьма относительно), тем более странно было бы ждать укоренения его середь родных осин.
