Еще недавно казалось, что Россия в сирийском конфликте защищает безнадежное дело, что позиции всех сторон давно определились и нового военного удара США, а вслед за ним и свержения режима Асада избежать будет невозможно. Еще недели две назад от представителей вашингтонской администрации и самого президента Обамы трудно было услышать доброе слово о нашей стране и уж тем более о ее руководителях. Россия подвергалась жесткому осуждению за свою позицию по Сирии, за укрывательство Сноудена, за «нехорошие» законы о гей-пропаганде, а лично российский президент — за стремление вернуться в эпоху холодной войны и за скучное выражение лица на встречах с американским коллегой. Европейские соратники Америки в целом разделяли возмущение «неправильной» Россией, а некоторые особо активные граждане Европы даже требовали от своих властей перенести зимнюю Олимпиаду в какое-нибудь более политкорректное место.
И вот с утра 10 сентября все вдруг переменилось, прямо как по мановению волшебной палочки. Президент Обама накануне в телеинтервью заявил о том, что считает возможным рассмотреть предложение России поставить химическое оружие Сирии под международный контроль, чтобы тем самым предотвратить военную акцию Вашингтона. Затем чиновники американской администрации хором стали говорить, что предложение России требует внимательного изучения. Наконец, Обама призвал на время отложить голосование в конгрессе по поводу резолюции о применении силы, причем именно в связи с рассмотрением инициативы России. Потом пошли голоса одобрения и со стороны европейских союзников: Ангела Меркель робко охарактеризовала инициативу Путина–Лаврова как «интересную», ее британский коллега Дэвид Кэмерон уже более определенно назвал российские предложения «большим шагом вперед», а, казалось бы, наиболее воинственно настроенная из стран ЕС Франция вообще пообещала поддержать российский проект на Совете Безопасности.
Неожиданно оказалось, что Россия всем нужна и без нее сдвинуть дело с мертвой точки невозможно. Кстати, еще за четыре дня до судьбоносного саммита в Санкт-Петербурге мы писали в «Известиях», что для Обамы самым лучшим выходом из возникшей ситуации было бы обращение к России за содействием в данном вопросе. И что возможным вариантом развития событий мог бы стать контроль над запасом химического оружия со стороны не враждебных режиму Асада стран. Но если гора не идет к Магомету, Магомет идет к горе. Предложение Обаме сделал лично Путин, и Обама как будто готов его принять, хотя и продолжает твердить о необходимости «ограниченного удара» по Сирии.
Конечно, это блестящий дипломатический шаг, сразу решающий целый ряд международных коллизий. Обама получает возможность под благовидным предлогом избежать зараз как бессмысленного со всех точек зрения военного удара, так и крайне неприятного для себя голосования в конгрессе, которое, судя по прогнозам, не сулит президенту ничего хорошего. Американцы получают некоторую передышку для начала переговоров с Ираном о ядерной проблеме: в случае военного удара по Сирии такие переговоры были бы невозможны. Израиль перестает пугаться как неконтролируемого распространения химического оружия в регионе, так и победы джихадистов в соседней с ними стране. Россия немыслимым ранее образом возвращает себе международный авторитет.
Как будто одним движением мировые лидеры отводят от мира перспективу большой войны в регионе. Можно понять ликование некоторых экспертов и депутатов Государственной думы, но нужно все-таки трезво понимать, что любое ликование в данной ситуации будет выглядеть преждевременным. В первую очередь стороны еще не определились в вопросе, что такое «международный контроль». Заседание Совета Безопасности, где, вероятно, должен был бы обсуждаться именно этот вопрос, перенесено на неопределенный срок: западные державы явно готовят свою формулировку, и можно быть стопроцентно уверенным, что она будет отличаться от российской.
Монархии Залива прекрасно понимают, что жертвами компромисса станут именно они, и никакой радости по поводу российских предложений не высказывают. Неоконы уже начали прессинговать Обаму своими заявлениями о том, что российский президент не столько «помог» американскому президенту, сколько «переиграл» его. Сенатор Джон Маккейн, конечно, не заставит себя долго ждать, чтобы в очередной раз не поставить на вид Обаме принятие помощи из рук Владимира Путина.
Так что, процитирую Штирлица, ничего еще не кончено, а все только начинается. России, вероятно, придется еще проявить буквально чудо выдержки и терпения, чтобы не допустить под видом «международного контроля» над химическим оружием фактической оккупации Сирии войсками НАТО по югославскому образцу. А попытки интерпретировать инициативу нашей страны именно таким образом несомненно будут предприниматься. Своим неожиданным выдвижением в центр мировой политики Россия сегодня вызвала просто скрежет зубовный со стороны всех ее многочисленных недоброжелателей. И нужно быть искуснейшим тактиком и стратегом, чтобы обратить плоды миротворчества в долгосрочное политическое преимущество.
Сейчас очень многое зависит лично от Барака Обамы. Видно, что у него нет какой-то последовательной линии поведения в отношении России, притом что почти все члены его администрации, кроме тех, кто предпочитает помалкивать, относятся к нашей стране без большого восторга. Да и сам он временно согласился на эту сделку явно не от хорошей жизни, а попав в безвыходное положение. У него не будет недостатка в советчиках, кто постарается ему объяснить, что намного выгоднее было пару раз ударить по Сирии, чем поднимать столь значительно статус России. Этот ход в наших глобальных шахматах уже сейчас можно с уверенностью прогнозировать. Теперь задача российской дипломатии состоит в том, чтобы Обама этими разговорами пренебрег и очередную «разводку на слабо» просто проигнорировал.
Что для этого нужно было бы сделать? Как минимум, поставить вопрос в более глобальной плоскости: начать говорить не только о сирийских потенциалах химического оружия, но и о тех его запасах, которые хранятся в других странах — допустим, в Северной Корее. Вообще выводить эту отдельную проблему в сферу «глобальных инициатив», которые правильнее осуществлять не только и не столько через государственные каналы, но и с помощью независимых общественных организаций.
Так что хороший дипломатический ход России — это не финал сирийского кризиса, но повод для начала большой и трудной работы по завоеванию Россией мирового общественного мнения, которое одним махом не перевернешь. Но теперь мы хотя бы знаем, что в наших силах изменить если не все, то очень многое.
