Овладевшая умами депутатов идея законодательного запрета госслужащим владеть зарубежной недвижимостью и размещать средства в зарубежных банках — безусловно эффективная пиар-мера в ответ на недавние «чешские» публикации.
Однако этим ее смысл, пожалуй, и исчерпывается.
Проблема не только в неконституционности ограничения права собственности для отдельной категории граждан (госслужащих) и предельной сложности эффективного контроля за соблюдением запрета. (Который, к слову, потребует неадекватно больших затрат на содержание очередного аппарата — за счет наших с вами налогов.)
Дело прежде всего в бессмысленности меры, направленной, как водится, на борьбу со всего лишь симптомом целого спектра болезней — коррупции, инсайда, конфликта интересов, злоупотребления служебным положением, к решению которых запрет не имеет никакого отношения вообще.
Чуть больше полугода назад мы отборолись с офшорными поставщиками госкомпаний, ровно по той же схеме. Кампания была направлена на выявление контрагентов, контролируемых менеджментом корпораций, и в этом смысле была абсолютно оправданна, особенно в разгар предвыборного беспредела. Только вот завышенные цены и непрозрачные процедуры закупок, отбора поставщиков никоим образом не привязаны к стране их инкорпорации, а потому ориентация исключительно на офшоры (в которых в принципе нет ничего ни плохого, ни тем более криминального), безусловно, ограничила ее эффективность.
Точно так же получение чиновниками незаконных доходов, во-первых, не лечится вялыми ограничениями на их использование, а во-вторых, далеко не всегда приводит к приобретению недвижимости или открытию счетов на собственное имя. Скорее наоборот, решение приобрести квартиру на юге Франции или открыть банковский счет в Швейцарии, при современном уровне международного сотрудничества по вопросам противодействия отмыванию преступных доходов, вероятнее всего, свидетельствует об (относительной) чистоте используемых денежных средств. Не говоря уже о том, что зарубежные активы по решению суда можно арестовать, а в перспективе — и обратить на них взыскание. Чего нельзя сказать об альтернативных методах сбережения, которые останутся в распоряжении чиновников после предлагаемого запрета — от наличных и драгоценностей до сложных схем обезличенного владения и управления всё теми же зарубежными активами.
Предлагаемые ограничения в какой-то мере снизят привлекательность госслужбы — как для тех, кто, состоявшись в других сферах деятельности, рассматривает возможность продолжения карьеры в госорганах, так и для открыто приобретших на свое имя зарубежную недвижимость чиновников. Мы вообще любим наказывать тех, кто соблюдает нормы законодательства (как в истории с недавней налоговой «амнистией»), чтобы помнили: надо было покупать не на себя, а на траст или на компанию с номинальным акционером и опционом на выкуп по требованию.
Более того, вполне себе нормальное на данный момент владение недвижимостью и счетами за рубежом, став в одночасье незаконным, тут же превратится в инструмент влияния на решивших (а таких будет много) не расставаться с зарубежными активами госслужащих. Увы, этим инструментом воспользуются в первую очередь не российские правоохранительные органы, а их зарубежные коллеги и спецслужбы, информированность которых об активах российских чиновников в их собственных странах, без сомнения, окажется исчерпывающей. Шантажировать разглашением информации можно лишь того, кто ее скрывает.
Куда полезнее оказалась бы норма об обязательном уведомлении государственных органов (то есть декларировании) отдельными (наиболее высокопоставленными, а также, возможно, сотрудниками правоохранительных органов, судов, спецслужб) категориями госслужащих о наличии у них определенных категорий активов (недвижимость, ценные бумаги, доли участия, денежные средства на счетах и во вкладах — свыше определенного порога), в том числе за рубежом, сопровождаемом юридически значимым отказом от права собственности на незадекларированные активы в пользу Российской Федерации. С тем чтобы любое потенциально публичное действие с незадекларированными активами (будь то судебное разбирательство в зарубежных судах, продажа или наследование) потенциально грозило потерей права собственности. А значит, декларировать было бы выгоднее, чем не декларировать. Тогда и контроля никакого не надо.
А пока, уверен, никакого запрета этой осенью Госдума не примет — да и «чешская» тема потихоньку подзабудется вместе с породившей «запретную» идею московской жарой.
