Перейти к основному содержанию
Реклама
Прямой эфир
Общество
Генпрокуратура признала U.S. Helsinki Commission нежелательной организацией в РФ
Происшествия
В результате крушения самолета в Актау погибли 38 человек
Армия
Средства ПВО за ночь поразили 59 украинских беспилотников над регионами России
Армия
Главный центр связи Генштаба ВС РФ наградили орденом Суворова
Мир
Черный ящик обнаружили на месте крушения самолета в Казахстане
Экономика
В РФ средние зарплатные предложения в нефтегазовой отрасли за год выросли на 21%
Мир
Западные СМИ обеспокоены неопытностью кандидата Трампа на пост главы ВМС
Мир
Путин заявил об ожидаемом росте ВВП стран СНГ на уровне 4,7% по итогам года
Мир
Лавров призвал отвечать на атаки Киева по принципу «семь раз отмерь»
Мир
В Ирландии обвинили Зеленского в краже у союзников миллионов долларов
Мир
Захарова назвала провокацией вбросы про возможную отправку войск ЕС на Украину
Мир
Во Франции сообщили о нарушении движения поездов из-за самоубийства машиниста
Армия
ВСУ начали использовать в зоне СВО американские дробовики
Мир
Спецборт МЧС доставит в Москву пострадавших при крушении самолета в Актау россиян
Мир
СМИ заявили о признании трех стран НАТО в неготовности противостоять РФ
Мир
В Совфеде указали на возможность принятия решения по Украине без ее участия
Политика
В Госдуме предупредили россиян о штрафах за украшение подъездов к Новому году
Мир
Минтранс Казахстана сообщил о 16 россиянах на борту разбившегося в Актау самолета
Главный слайд
Начало статьи
Озвучить текст
Выделить главное
Вкл
Выкл

Пожар в соборе Парижской Богоматери прошлой весной дал Парижу приток туристов. А митинги «желтых жилетов» имели минимальный негативный эффект, если вообще какой-то. О том, почему негативные события не всегда плохо сказываются на отрасли, как бороться с овертуризмом и почему российских путешественников в мире всё больше, «Известия» побеседовали с директором регионального комитета по туризму Иль-де-Франс Кристофом Деклу.

— За последние годы в Париже произошло немало драматических событий. Как с негативным шлейфом от них справлялась туристическая отрасль?

Перед атаками 2015 года у нас было около 45–46 млн туристов в Париже и округе (речь о нескольких, почти одновременных терактах 13 ноября 2015 года в Париже и пригородах, в результате которых погибли 130 человек и более 350 были ранены. — Прим. «Известия»). В 2016 году мы потеряли больше 1 млн туристов и около €1 млрд дохода. После этого вся туристическая индустрия стала перепридумывать, как вернуть людей: города вокруг Парижа стали переделывать сервис, ведь иначе они могли полностью потерять туристов. Мы работали и работаем над коммуникативными кампаниями, разными для разных аудиторий. И за три года мы выросли до 48 млн.

— А как туристы отреагировали на пожар в соборе Парижской Богоматери и прошлогодние выступления «желтых жилетов»? (После пожара 15 апреля в соборе, построенном в XII–XIV веках, обрушились шпиль, часы и кровля; стоимость восстановления оценивается в €1 млрд. Движение «желтых жилетов», названное так из-за светоотражающих жилетов, которые носят его участники, зародилось в конце 2018 года в ответ на повышение цен на топливо, затем требования протестующих расширились, в том числе до отставки президента Эммануэля Макрона. — Прим. «Известия»).

Пожар в Нотр-Дам-де-Пари привлек к нам больше туристов. Потому что люди хотели увидеть, как собор выглядит после пожара. Даже если они не могли попасть внутрь, очень многие фотографировали его снаружи, чтобы привезти домой воспоминание о том, каким стал Нотр-Дам.

Коринн Менего и Кристоф Деклу

Коринн Менего и Кристоф Деклу

Фото: ИЗВЕСТИЯ/Игнат Шестаков

— Смогли ли вы измерить этот рост?

— Нет, но по крайней мере мы никого не потеряли. Но мы знаем, что люди приезжали, потому что торопились увидеть собор в таком виде.

Интересная вещь также произошла с выступлениями «желтых жилетов». Когда это началось, я был здесь, в Москве. И россияне были впечатлены — не скажу, что напуганы, потому что вас не так-то просто напугать, — потому что международные СМИ показывали горящие машины, слезоточивый газ. При этом «желтые жилеты» не имели серьезного влияния на туристическую индустрию, потому что их выступления проходили раз в неделю в выделенных местах в Париже по полдня. Так что ни один турист не пострадал. Это имело влияние только на туристов из Средней Азии, потому что они любят ходить на Елисейские поля и жить в отелях вокруг Елисейских полей. И они боялись, что что-то плохое может произойти.

У нас пока нет цифр по общему количеству туристов в 2019 году. Но мы полагаем, что они будут на уровне 2018 года — 48 млн. Или даже немного выше. Туристы в Париже были очень понимающими. На них манифестации не произвели большого впечатления. У нас даже были туристы, которые просили устроить им индивидуальную экскурсию на митинг, но мы этого не сделали.

— Как вы считаете, есть ли туристы, которые ездят сейчас в Гонконг, чтобы посмотреть на митинги? Появится ли такой новый вид протестного туризма? (Масштабные акции против закона об экстрадиции из Гонконга в Китай начались прошлой весной и продолжались на протяжении года; полиция отреагировала на них жестко, так, в ноябре задержала сразу 400 протестующих в университетском кампусе. — Прим. «Известия»).

— Не думаю, что появится. В Гонконге некуда ходить, потому что везде полиция. И вообще Азия в ближайшие три месяца будет очень сложным местом в плане туризма из-за вируса. По ним это очень сильно ударит. (По состоянию на 15 февраля 2020 года после вспышки коронавируса в китайском городе Ухань в конце 2019 года больше 1 тыс. человек погибли, около 42 тыс. человек сейчас заражены, 4 тыс. вылечились. — Прим. «Известия»).

Фото: TASS/Zuma

— Это затронет и Францию?

— Уже, мы теряем китайских туристов.

— Будут ли люди в принципе путешествовать меньше из страха заразиться?

— Мы пока не знаем, слишком рано говорить. Это то, за чем мы следим. Но пока это специфическая географическая проблема.

— Кто вообще сегодня чаще едет к вам? И какое место занимают российские туристы?

— Рост и падение количества туристов в первую очередь зависит от экономики. Сейчас количество туристов из России растет — 30% в прошлом году. Всё зависит от экономики. Так, китайцы росли последние 10 лет, США росли. (В 2018 году Париж и его округу посетили 256 тыс. туристов из России, это 10-е место среди стран, Китай на 5-м месте с 799 тыс., США на 1-м с 2,4 млн. — Прим. «Известия»).

Директор Офиса по туризму Парижа Коринн Менего рассказал «Известиям» об образе Парижа, который «продают» российским туристам, и о том, что они предпочитают в городе смотреть:

Есть общий образ направления, который представляет глобальные ценности Парижа: инновации, перемены, монументы и культурные мероприятия. Но мы меняем приоритеты в зависимости от того, с какой аудиторией мы работаем. Для россиян мы выделяем культуру: выставки, монументы, музеи; вероятно, также гастрономию. Для американцев будет упор на еду. В Европе сфокусированы на двух вещах: семейном отдыхе и путешествиях выходного дня — им интересны выставки, которые можно посетить в выходные. Это не рассматривают туристы из более далеких стран. Странно будет, если китайские туристы приедут на одну выставку. Россиян всегда очень интересуют монументы. Доход их изменился с 1990-х годов. Так что мы должны адаптироваться к растущему спросу. Вообще глобально гораздо больше людей разбогатели за 20 лет. И они берут гораздо больше денег в поездку, хотят дорогих хороших вещей. В отличие от очень молодых людей, которые ищут совсем другое. И в России мы нацелены больше на миллениалов. Они не останавливаются в одинаковых отелях, ищут новые места, где можно, например, поесть что-то необычное.

Фото: REUTERS/Gonzalo Fuentes

— Страдает ли Париж от овертуризма — деградации популярных у туристов мест, разрушения их самобытности, экологического ущерба и уменьшения качества жизни людей, проживающих в этих местах и поблизости?

Мы делали исследование внутри Парижа, в пригородах. У нас только 3% жителей региона против туристов. 3% против 20% в Венеции и Барселоне и 9% в среднем в европейских городах.

В Париже нет овертуризма. После нашей пресс-конференции (разговор происходил 10 января во время пресс-конференции, посвященной туристическому потенциалу Парижа и Парижского региона. — Прим. «Известия») здесь будет пресс-конференция, продвигающая Эйфелеву башню. Можно подумать, что она не нуждается в продвижении. Но они здесь. И будет больше россиян, которые приедут посмотреть на Эйфелеву башню.

Парижу в этом смысле вообще очень повезло как городу, который традиционно посещает много туристов. Все главные достопримечательности находятся рядом с местами, где не живут люди. Так что туристы не производят неудобств. К тому же нам есть что предложить туристам в округе. И если поехать, например, в Фонтенбло, там не будет много людей.

— Есть ли у вас идеи для ваших коллег из других городов, как бороться с овертуризмом?

Проблема с Барселоной в том, что город закрыт, — за его пределами нечего смотреть, только пляж и море. Венеция — то же самое. В Париже у нас целый регион, где есть Фонтенбло с его Средневековьем, импрессионизм в Овер-сюр-Уаз, где умер и был похоронен Ван Гог, и много чего еще.

Так что задача в том, чтобы, во-первых, расширять границы того, что может быть интересно туристам, за пределы города. Во-вторых, регулировать. Если мы знаем, что в Лувре выкуплены все билеты, например, с 9 утра до полудня, бессмысленно посылать туда еще туристов. Лучше отправить их куда-нибудь еще, а потом отправить в Лувр позже. В этом наша роль — регулировать, когда и куда люди идут. Похожая ситуация в Амстердаме. Они перестали продвигать город и провели коммуникационную кампанию, посвященную поведению туристов в городе. Пытались заинтересовать их чем-то за пределами города и повлиять на поведение внутри города. И это сработало.

Читайте также
Прямой эфир