Марианские хроники: как была покорена «бездна Челленджера»
23 января 1960 года управляемый подводный аппарат «Триест» впервые в истории человечества достиг самой глубокой (по крайней мере известной людям) точки Мирового океана: так называемой бездны Челленджера в Марианской впадине, в 500 км от острова Гуам. На борту батискафа находились двое: швейцарский океанолог Жак Пикар и офицер ВМС США Дон Уолш. Спуск на глубину 10 919 м занял 4 часа 48 минут, и проведенные на самом дне Уолшем и Пикаром 20 минут дали науке, пожалуй, не меньше неожиданной информации, чем первый космический полет, — учтем, что на такой головокружительной глубине до «Триеста» бывали разве что лоты-глубиномеры (замеры производили в 1950-е советское океанографическое судно «Витязь» и британский научный корабль «Челленджер», давший имя самому глубокому месту на Земле). «Известия» вспоминают о том невероятном погружении, повторить которое суждено было лишь еще одному человеку.
Задача
К концу 1950-х мир как бы уменьшился в размерах: реактивные пассажирские лайнеры — а на регулярные трассы уже вышли наш Ту-104, французская «Каравелла», британская «Комета» и американский Boeing 707 — сделали авиапутешествия быстрее и доступнее. Военные уже освоили сверхзвуковые скорости, да и первая космическая перестала относиться к мечтаниям фантастов. Человечество уже вырвалось за пределы стратосферы — с орбиты Земли подавали сигналы советские «Спутники» и американские «Эксплореры». В 1959 году автоматическая станция «Луна-2» успешно опустилась на поверхность естественного спутника Земли, а «Луна-3» впервые в истории позволила впервые увидеть его обратную сторону. Было понятно, что до полета в космос человека остаются считаные годы, если не месяцы.
Макет батискафа «Триест»
Но успехи в покорении космоса никак не закрывали собой тот факт, что для людей оставались неизведанными куда более близкие пространства — океанские глубины. Подводные лодки позволяли опускаться на пару сотен метров, а изобретение акваланга сделало знакомство с подводным миром доступным почти каждому желающему — но что таится дальше, на глубине километров, по-прежнему было еще большей тайной, чем открытый космос. Что творится на самых больших глубинах, возможна ли там жизнь и позволяет ли достигнутый после Второй мировой уровень технологий опуститься более чем на километр — эти вопросы волновали ученых. И конечно, военных — как ни парадоксально, но многие прорывы в науке были сделаны именно по причине «милитаристского» любопытства.
Попытки продвинуться в глубину, конечно, предпринимались: в 1953 году глубоководный аппарат «Триест» опустился на 3150 м; спустя год французский FNRS-3 преодолел отметку в 4 км. Конструктором обоих был швейцарский ученый и изобретатель Огюст Пикар, а за штурвалом находился его сын Жак.
Человек
Огюст Пикар (1884–1962) родился в швейцарском Базеле в семье университетского профессора химии. Его брат-близнец Жан пошел по стопам отца, а Огюст выбрал своей специальностью физику — и в 1922-м сам стал профессором Брюссельского университета. В детстве он зачитывался романами Жюля Верна и, став ученым, был чем-то похож на верновского Паганеля.
П. Лятиль, Ж. Ривуар «С небес в пучины моря»
«Представьте себе Пикара, когда он, заложив руки за спину и склонив голову, прохаживается взад и вперед, погруженный в глубокие раздумья, когда он вышагивает, стараясь удержать равновесие, по краю тротуара, — и вчерне его портрет готов. Студенты с веселым изумлением созерцали эту поразительно длинную, поразительно худую, поразительно нескладную фигуру. Теперь вообразите еще и голову с огромным лбом, с маленьким подбородком, с густой вьющейся шевелюрой и тонкой шеей, выступающей из слишком широкого воротника».
Так описывал профессора один из его бывших студентов. Кстати, именно с Пикара «срисовал» своего профессора Турнесоля знаменитый бельгийский карикатурист и художник комиксов Эрже, создатель отважного журналиста Тин-Тина и его друзей. Джин Родденберри, подаривший нам мир «Стар Трека», дал фамилию Пикар одному из командиров звездолета «Энтерпрайз» тоже в честь сумасбродного профессора — и его сына Жака.
Огюст Пиккар в гондоле стратостата FNRS-1
До пятого десятка Огюст Пикар вел жизнь почти кабинетного ученого. «Почти» — потому что он не только занимался лабораторными исследованиями урана и разработкой способов получения искусственных алмазов, но и совершал полевые вылазки на ледники своей родной Швейцарии, изучая их физические характеристики. Во второй половине 1920-х его захватила мысль об исследованиях стратосферы — и вскоре он разработал и построил первый в мире аппарат для исследования верхних слоев атмосферы. Более того, в мае 1931 года 47-летний профессор сам не побоялся совершить первый полет на спроектированном им стратостате FNRS-1 (вместе со своим молодым ассистентом Паулем Кипфером) — и поставил рекорд, достигнув высоты 15 785 м. В дальнейшем Пикар поднимался в заоблачные выси еще 26 раз, на высоту до 23 км.
В середине 1930-х Пикар понял, что концепция аппарата с герметичной гондолой, соединенной с «поплавком», пригодна не только для воздушной, но и для водной среды. Свое новое детище он назвал «батискаф», от греческих слов «глубокий» и «корабль». Проект был готов уже в 1937-м, но строительству помешала война — и первый батискаф, FNRS-2, был спущен на воду лишь в 1946 году. «Триест» (названный так в честь итальянского города, где шла сборка аппарата) стал второй, усовершенствованной моделью подводного судна Пикара.
Революционность конструкции Пикара состояла в автономности батискафа. В отличие от батисфер, использовавшихся для рекордных погружений с конца XIX века и опускавшихся в воду при помощи стального троса, батискаф был практически полностью автономен — положительную плавучесть обеспечивали емкости с бензином (который к тому же успешно противостоял давлению на глубине), а спуск и подъем осуществлялся при помощи балласта, подобно аэростату. Сброс чугунной или стальной дроби производился открыванием электромагнитной задвижки, что добавляло и гарантий безопасности — в случае ЧП, после полной разрядки батарей (запас энергии составлял 24 часа), задвижки гарантированно открывались.
Пикар, по своему обыкновению, лично участвовал в нескольких погружениях — управлял батискафами его сын, океанолог Жак. Последний раз ученый, которому уже исполнилось 69, опустился на борту «Триеста» на глубину 3150 м. Вскоре исследованиями заинтересовались американские военные, согласившиеся купить «Триест-2» и финансировать рекордное погружение, получившее кодовое название «проект «Нектон». Для «Триеста» была заказана новая гондола из сверхпрочной стали заводов «Крупп». Сам аппарат был доработан с учетом ожидаемых на глубине 11 км сверхвысокого давления и низкой температуры. К началу 1960 года всё было готово для решающего погружения.
Погружение
Утром 21 января 1960 года место в гондоле «Триеста» заняли Жак Пикар и лейтенант ВМС США Дон Уолш. После нескольких технических остановок для стравливания бензина, с глубины 200 м погружение пошло без остановок — и без каких-либо приключений. В 13:06 по времени Гуама конец гайдропа (стального каната, использовавшегося в качестве тормоза для плавной остановки батискафа) коснулся дна «бездны Челленджера». Выпустив еще часть бензина, исследователи «приземлили» батискаф.
Была замерена температура забортной воды — 3,3°С (в самой гондоле было тоже не жарко — всего лишь 4,5 градуса), радиационный фон, а также внутренний диаметр гондолы — оказалось, что под воздействием давления воды он уменьшился на 3 мм. Пикар и Уолш уверяли, что видели в иллюминатор плоскую рыбу, вроде камбалы, и существо, похожее на креветку, что доказывало возможность существования на такой глубине достаточно сложных, даже позвоночных, форм жизни — однако многие биологи поставили под сомнение наблюдения гидронавтов.
«Триест» находился на дне около 20 минут, когда Пикар заметил, что стекло иллюминатора начало давать трещину. Была дана команда на экстренное всплытие, и спустя 3 часа 27 минут батискаф показался на поверхности. В дальнейшем аппарат после модернизации (он был оснащен в числе прочего телекамерой и манипулятором) использовался флотом США для поисковых операций — в частности, именно при помощи «Триеста» были обнаружены останки пропавшей в 1963 году в Атлантике атомной подлодки «Трешер». Затем батискаф был списан и сейчас хранится в морском музее Вашингтона.
С тех пор в «бездну» удалось спуститься еще лишь одному человеку — в марте 2012 года на борту аппарата Deepsea Challenger там побывал знаменитый режиссер Джеймс Кэмерон. Его путешествие на дно заняло всего лишь два часа, зато на месте Кэмерон провел шесть часов, собрав образцы грунта (в котором было обнаружено 68 видов до того неизвестных науке организмов) и сделав фото- и видеосъемки. И кстати, подтвердив существование того самого существа, похожего на креветку, оказавшегося рачком-бокоплавом.
