Под расписными небесами: почему Кенозерье отказывается умирать
На территории национального парка «Кенозерский» идеально сохранился культурный ландшафт северной Руси, традиции и реликтовые формы народного творчества, хозяйствования и отношения к природе. «Известия» съездили в Архангельскую область, чтобы узнать, как живет Кенозерье сегодня.
По статистике, каждый день с карты России исчезает одна деревня. Умирают деревни, которым по 500–600 лет. «Идет глобальный процесс исчезновения деревень, это большая трагедия для нашей страны и в особенности для русского Севера, — сетует Александра Яковлева, руководитель службы развития ФГБУ «Национальный парк «Кенозерский». — Это неправильно, когда больше 10% населения такой огромной страны живет в одном городе, который, как пылесос, поглощает людей».
На территории парка «Кенозерский» сейчас чуть больше 20 деревень, в «столице», Вершинино, живут 450 человек, но есть поселки, в которых остался лишь один житель. Каждый месяц здесь что-то происходит, строится, реставрируется. Появились освещение и водопровод в деревне Вершинино, мобильная связь на всей территории, идет модернизация дорог, электроснабжения, реставрируются уникальные постройки и объекты.
Парк поднимает социальные вопросы на разных уровнях — областном и федеральном, проводит обучающие мероприятия, встречи, приглашает экспертов, мастеров, специалистов по бизнес-планированию. Даже в самой маленькой деревеньке Рыжково, где постоянно живут только в двух домах, сейчас восстанавливают здание бывшего магазина, в котором разместится экспозиция об истории этой деревни. Все Кенозерье вовлечено в процесс придумывания и творения своей новой реальности.
История с варягами
Кенозерский национальный парк был образован в 1991 году. Руководит им с момента основания Елена Флегонтовна Шатковская. В 33 года она стала директором «беспокойного хозяйства»: ей досталась территория с населением 2,3 тыс. человек на 40 деревень. Когда она приехала в Кенозерье, ее поразила гармония человека, природы и культуры. «В трудные 1990-е годы все были растеряны, никто не понимал, что делать. Начали разваливаться совхозы, которые были главными работодателями на территории. Людям негде было работать, народ голодал и пьянствовал, был на грани отчаяния. И вдруг создают какой-то национальный парк. У парка не было ничего», — вспоминает Александра Яковлева.
Вид на часовню Николая Чудотворца в деревне Вершинино на территории Кенозерского национального парка
Парк взял на себя заботу о сохранении не только памятников старины, но и самих людей. Первым построенным объектом стала школа в селе Усть-Поча. Парк взял на баланс и сельскохозяйственное предприятие, 270 голов крупного рогатого скота деревни Морщихинской в Каргопольском секторе, а также все земельные совхозные паи. Позже это позволило сохранить самые ценные участки культурного ландшафта от расхищения и застройки. Из-за нехватки средств парку приходилось брать кредиты под 200% годовых на корма и сельскохозяйственные нужды. Но люди работали и чувствовали, что они под защитой парка.
Помогали поднять парк и зарубежные энтузиасты. Искавшие объекты деревянного зодчества норвежские этнографы предложили свою помощь. После реставрации Никольской часовни началась многолетняя дружба. Скандинавы привезли оборудование для реставрации и предложили свои технологии, предоставили финансовую помощь, параллельно отремонтировали туалеты в школе села Вершинино, создали инфраструктуру детских лагерей. Норвежские и местные плотники работали вместе: норвежцы учились у кенозерцев традициям русского деревянного зодчества.
Вид на часовню Николая Чудотворца в деревне Вершинино на территории Кенозерского национального парка
Самым сложным объектом стал Почезерский храмовый ансамбль, из-за чрезвычайно редкой в русском деревянном зодчестве диагональной пространственной композиции. После реставрации памятники не закрыли на замок, а отдали в пользование местным жителям. Возродился институт хранителей часовен.
Эта история потянула за собой новую тему. В Кенозерье стали выявлять мастеров. «Если сначала мы документировали ремесла, изучали, то потом стала задача, как их монетизировать, — рассказала Александра Яковлева. — Чтобы что-то сохранить, надо было сделать это экономически выгодным». Как грибы после дождя, стали появляться в Кенозерье сувенирные лавочки, где продавались коврики, вышивки, обереги, игрушки, травяные чаи. Сегодня в парке более 80 жителей занимаются изготовлением разных видов сувенирной продукции, для них это не только вид дополнительного заработка, но и творческая самореализация.
Вид на территорию Кенозерского национального парка
Уже в начале 2000-х в Кенозерье начало активно развиваться территориальное общественное самоуправление (ТОС). Союзы инициативных жителей, которые хотели сами решать, что они могут сделать для своей деревни и в целом для парка. Парк стал площадкой для встреч активистов ТОС не только Кенозерья, но и всей Архангельской области. Чтобы помочь реализовывать все их задумки и идеи, парк запустил семинар «10 шагов к успешному проекту». Каждый год парк собирает активных местных жителей, у которых есть интересная проектная идея для реализации. В течение четырех дней под руководством опытных экспертов они прорабатывают проекты. Учатся писать сметы, просчитывать риски, думать, чем их проект может быть интересен потенциальному партнеру — парку.
Самостоятельная жизнь
Село Поча — бывший лесопункт, памятный старшему поколению по фильму «Девчата». Дома там строились с расчетом на 30–40 лет, но люди до сих пор в них живут. Проект «Поча. ХХ век» за три года реализации изменил жизнь поселка. Поча стала центром притяжения и для местных, и для туристов. Информационный центр «Поча. Жили, работали, любили» — большое общественное пространство в стиле советского конструктивизма, с детской площадкой, мостиком и беседкой — строили местные плотники. Материалы для инфостендов собирали тоже собирали аборигены — это фотографии, документы времен Советского Союза.
Деревня Усть-Поча на территории Кенозерского национального парка
Инфоцентр открыли в 2018 году, и Поча ожила — стали оборудоваться сельские гостевые дома, потянулись любопытные. Многодетная семья Губаль организовала свое сельское подворье «Трогательная ферма», сюда можно приехать погладить лошадку, покормить птицу, а экскурсии по подворью проводят сами дети. Старый детский садик, заброшенное неиспользуемое здание, решили превратить в общественный дом поселка «Привал Лесоруба». Начали без копейки бюджетных средств, хотя объект находился на балансе сельской администрации. Деньги на ремонт частично выделил парк, частично скинулись все жители, еще часть собрали благодаря краудфандингу. В итоге казавшиеся заоблачными для деревни 800 тыс. рублей нашлись.
Хороший пример заразителен. В деревне Усть-Поча решили восстановить местный клуб. Активисты собрали начальную сумму, провели первый этап работ и с этим проектом выиграли грант парка, потом подтянулись и спонсоры. В августе этого года в клубе открылась «Стена памяти», посвященная ветерана Великой Отечественной. На открытие пришел весь поселок. Деревня вновь стала, как одна большая семья.
«Люди обрели веру в завтрашний день, возродили чувство хозяина, — делится Александра Яковлева, — А это очень важное чувство, это не потребление, а ответственность за свою землю за свою судьбу. В большинстве населенных пунктов самые активные жители поняли, что очень много зависит от них. Только в этом году активные ТОСы привлекли порядка 3 млн рублей на свои общественные инициативы».
В кузнице в деревне Усть-Поча на территории Кенозерского национального парка
С 2006 года в парке была создан фонд микрозаймов для местного населения. Местные могут получить кредит в 200 тыс. рублей на ремонт дома, кровли и забора, а также на свои личные нужды. За эти годы парк выдал местным жителям займов на сумму 30 млн рублей и не было ни одного случая невозврата. Форма получения — очень простая, под расписку.
Еще один важный элемент культурного ландшафта Кенозерья — лошади, коровы, овцы, козы. Парк поставил для себя задачу возродить практически исчезнувшие коренные северные породы домашних животных — холмогорских коров, мезенских лошадей, коз «северное отродье». Поэтому были построены конюшня и ферма. Сейчас здесь находятся 14 лошадей мезенской породы, их еще называют «арктические пони». Они участвуют во всех праздниках и мероприятиях парка. Коровы и козы дают молоко, овцы — шерсть. И все они просто радуют местных и гостей.
Навеки поселиться
Единственный способ остановить умирание деревни — сделать так, чтобы в ней было хорошо и интересно жить. Еще в 1990-е парком были выкуплены старинные крестьянские избы, многие из которых сейчас восстановлены, отреставрированы и превращены в гостевые дома. Но некоторые из них парк предоставляет желающим переехать сюда на постоянное жительство. «Мы хотели, чтобы у нас покупали заброшенные дома или строили свои, селились и жили. Готовы этим людям помогать, поддерживать на первых порах. — говорит Александра Яковлева. — Появится одна семья, а за ней и другая, будет две, потянутся и другие. У нас уже два таких дома».
Деревянная водяная мельница на территории Кенозерского национального парка
Практически в каждой деревне на Кенозере стоит маленькая чудесная часовенка. Под потолком — расписные «небеса», богато украшенные звездами, ангелами, херувимами и серафимами. Их строили в XVIII–XIX веках, часто — самовольно, не дожидаясь благословения. Рядом с часовенкой обычно рощица, живое напоминание о дохристианских временах. В них и сегодня не принято громко разговаривать, петь, рвать цветы, рубить деревья.
Вот так и живут в Кенозерье: с уважением к предкам, традициям и своей земле. Каждая изба — как этнографический музей; есть русская печь и баня, весь декор дома выполнен вручную местными мастерами — деревянная мебель, лоскутные одеяла, вышитые занавески. Из окон открываются божественные пейзажи. И самое главное, что, пожив здесь, начинаешь понимать, кто ты и зачем пришел на эту землю. Как будто именно в этой северной глуши укрылась душа России, которая, как в сказке, ждет только часа, чтобы расправить крылья и запеть свою песню.
