Английский пациент: как русские канаты спасли британцев
Имя этого человека почти не известно, хотя именно ему мы обязаны установлением дипломатических отношений между Россией и Англией. Он стал первым британцем, который морем достиг русских берегов, первым почти официальным королевским послом в Москве и первым, кто доставил в Англию подробные сведения о Московском царстве. История капитана Ричарда Ченслора — в материале «Известий».
Путешествие в Страну грез
Рубеж XV–XVI веков часто называют эпохой великих географических открытий. Португальцы прошли вокруг Африки и добрались до Индии, Колумб открыл Америку, а корабль Магеллана первым обогнул земной шар. Но это было лишь начало — успехи первых мореплавателей вдохновили других искателей приключений, а очевидная коммерческая выгода стала стимулом для организации новых экспедиций.
Британцы не хотели отставать от пиренейских соседей и тоже пытались проложить путь в Новый Свет. Их первые достижения связаны с именем Джона Кэбота или Джованни Каботто. Еще в 1497 году этот генуэзец, находившийся на британской службе, на корабле «Мэтью» вышел из Бристоля на запад, где достиг каких-то обетованных земель. Моряки видели человеческие следы, кострища, рыболовные сети, но искать встречи с местными жителями не решились в силу своей малочисленности и слабого вооружения. Вернувшись, Кэбот описал свои путешествия и назвал новые земли в честь богатого купца и начальника королевской таможни города Бристоля Ричарда Америка (возможно, Ап Мерика, то есть сына Мерика в валлийской традиции), который выделил средства на постройку судов. Кстати, в Англии многие считают, что Северную Америку открыл именно Кэбот, да и само название континента связано вовсе не с Америго Веспуччи.
Кэбот еще не раз плавал к берегам Нового Света вместе со своим сыном Себастьяном, который после смерти отца стал самым уважаемым путешественником и географом Британии, создателем лоций и карт. А еще он успел послужить главным штурманом флота Священной Римской империи и возглавлял венецианскую экспедицию в Китай, правда, неудачную. Логично, что именно к Кэботу и обратились английские купцы, которым страсть как хотелось найти северо-восточный путь в Индию и Китай (люди уже понимали, что Колумб открыл совсем иные земли), тем самым утерев нос пиренейским конкурентам.
Можно сказать, что для британских торговцев это был вопрос жизни и смерти, иначе испанцы и португальцы просто пустили бы их по миру. При дворе тоже понимали серьезность положения и поддержали идею. Учредителями нового предприятия выразили желание стать регент короля герцог Нортумберлендский Джон Дадли, лорд-хранитель печати Уильям Герберт, граф Пембрук, лорд-дворецкий Генри Фиц-Алан, граф Арундел, адмирал Уильям Говард, граф Эффингем и другие почтенные люди. Устав новой организации, названной «Общество купцов-предпринимателей для открытия стран, земель, островов, государств и владений, неведомых и даже доселе морским путем не посещаемых» был утвержден парламентом, а целью был объявлен поиск северо-восточного морского пути в Страну грез, как тогда говорили, или «Катай или Тартарию», как написано в документах общества.
После путешествий Марко Поло, Гильома де Рубрука и других первопроходцев было понятно, что эти богатые страны расположены на востоке, но сухопутный путь к ним долог и труден. Значит, нужно было найти гипотетически возможный путь по воде. Кэбот, которому возраст уже не позволял выходить в море, помог с разработкой плана и составил подробные инструкции, а от юного короля Эдуарда VI мореплаватели получили охранные грамоты и приветственные письма к братьям-монархам. Составлены эти документы были таким хитроумным слогом, что их можно было вручить любому государю, до которого добрались бы английские купцы.
Нужный человек
... Вы не можете не знать, сколь много лиц, в том числе его королевское величество, лорды его досточтимого совета, вся компания, а равно ваши жены, дети, родственники, свойственники, друзья и знакомые горят желанием узнать ваше положение, условия, в которых вы находитесь, и ваше благополучие, и в какой степени вы имеете надежду успешно осуществить это замечательное предприятие, которое, как все надеются, будет иметь не меньший успех и принесет не меньшую прибыль, чем та, какую Восточная и Западная Индии принесли императору и королям Португалии.
Из инструкции сэра Кэбота к участникам экспедиции
Для плавания были подготовлены три корабля: флагман «Добрая надежда» (Bona Esperanza) водоизмещением 120 тонн, 160-тонный «Эдуард – благое предприятие» (Edward Bonaventure) и 90-тонное «Доброе доверие» (Bona Confidentia). Они были отремонтированы, укреплены и снабжены всем необходимым. Адмиралом или начальником экспедиции был назначен Хью Уиллоуби — «храбрый дворянин знатного происхождения». Это был опытный и смелый воин, но у него был один недостаток — он совершенно не имел морского опыта. Чтобы компенсировать это обстоятельство, Кэбот порекомендовал назначить главным кормчим экспедиции бывалого моряка Ричарда Ченслора. Это был «человек, пользовавшийся большим уважением за свой ум», как охарактеризовал его Кэбот, видимо, хорошо знавший моряка. Известно, что Ченслора рекомендовал также придворный юного короля Генри Сидней. Впрочем, одно не исключает другого.
Наше общество решило послать корабли в плавание, еще не бывалое. Мы хотим найти путь в китайскую землю, неведомый ни испанцам, ни португальцам, ни голландцам.
Из письма Кэбота к капитану Ченслору
Прощальный салют
20 мая 1553 года у пристани на Темзе собралось множество народа. Вот как описывает проводы сам Ченслор в своем труде «Книга о великом и могущественном царе России и князе Московском»:
Казалось, что весь Лондон пришел проводить нас. Вместе с нами отправлялись в плавание и несколько лондонских негоциантов. Старейшие члены общества для открытия новых стран приехали, чтобы пожелать нам счастливого пути. В назначенный час музыканты, которые заранее были приглашены на торжества, призывно затрубили в медные трубы и ударили в литавры. Прозвучала команда поднять якоря… Корабли плыли вниз по Темзе, к морю, когда поравнялись с королевским дворцом, я приказал выстрелить из всех пушек, отдавая прощальный салют. Ожидалось, что сам король выйдет на балкон. Но Эдуард VI был тяжело болен и не смог встать с постели. Зато самые знатные лорды, члены тайного совета короля, были видны у окон дворца. Кавалеры снимали свои высокие шляпы с широкими полями, а дамы махали маленькими шелковыми платочками с вышивкой разных цветов…
Неожиданная встреча
Трудности начались почти сразу — еще не дойдя до Скандинавии, корабли попали в жестокий шторм и потеряли друг друга из виду. Как было договорено, командовавший судном «Эдуард – благое предприятие» Ченслор направился в самый восточный норвежский порт Вардё, где более недели напрасно ждал товарищей. Арктическое лето коротко, и терять времени было нельзя, но и в одиночку идти в неизведанные страны, куда еще никогда не ходили европейские моряки, тоже было рискованно. Ченслор обратился к команде и, встретив общую решимость идти вперед, дал приказ к отправлению.
Несколько месяцев судно двигалось на юго-восток, стараясь не терять берег из виду, но и не приближаться к нему слишком близко. В какой-то момент берег повернул на юг — корабль вошел в Белое море. И тут в море англичане встретили местных рыбаков. Изумление от первого свидания были взаимными: британцы не ожидали обнаружить в этой глуши европейцев, а рыбаки-поморы никогда еще не видели таких огромных кораблей. Но страх постепенно прошел, и контакт был установлен.
Вскоре о странных иноземцах стало известно местному воеводе. Он посетил стоявшее возле деревни Ненокса судно, ознакомился с образцами товаров, которые продемонстрировали купцы Бэртон и Эдвардс. Покупать ничего не стали, поскольку без высочайшего соизволения торговля с иноземцами была запрещена. Долго думали, как поступить с пришельцами, и наконец решили оставить судно зимовать в безопасном месте под присмотром стрельцов, а капитана, который представился посланником английского короля, по первому снегу препроводить в столицу к государю. Корабль ввели в безопасную Унскую губу, а Ченслор в начале ноября отправился в долгий путь через Холмогоры, Вологду и Ярославль в Москву.
… Приде корабль по морю на усть Двины реки, и обославься: приехали на Колмогоры в малых судах… от английского короля Эдварда… посол Рыцарт, а с ним гости…
Двинская (или Холмогорская) летопись
Долгий путь в Москву
Путь в Москву занял восемь месяцев. Ехали не торопясь, с длительными остановками. Долго ждали ответа государя, без которого воевода не решался везти иностранцев в столицу. Потом наступила распутица. Лишь в мае самозваный посол и сопровождавшие его купцы Бэртон и Эдвардс оказались при дворе русского царя. Принимал их глава посольского приказа думный дьяк Иван Михайлович Висковатов, один из самых образованных людей своего времени, входивший в ближний круг царевых друзей. Стоит вспомнить, что Ивану IV тогда было всего 24 года, он был физически и психически здоров, полон сил и горел желанием превратить Московию в современную европейскую державу. Ни о какой опричнине и прочих ужасах последующих лет в стране тогда еще не помышляли.
…Когда я уже прожил здесь 12 дней, дьяк, ведавший делами иностранцев (Висковатов. — «Известия»), прислал мне уведомление, что князь желает, чтобы я явился к нему с грамотами Короля, моего государя; этому я был очень рад и со тщанием приготовился. Когда Князь занял свое определенное место, за мной пришел толмач в верхнюю комнату, где сидело слишком 100 дворян, все в роскошных с золотом платьях; отсюда я вошел в залу Совета, где сидел Князь со своей знатью, образовывавшею великолепную свиту; они сидели вокруг комнаты один выше другого; сам же князь сидел значительно выше, чем кто-либо из его приближенных, в позолоченном кресте; одет он был в длинное золотое платье, с царской короной на голове; в правой руке держал скипетр из хрусталя и золота, левой опирался на свое кресло. Думный дьяк с дьяком стояли перед Князем. Поклонившись, я передал ему грамоту; Князь милостиво подозвал меня и осведомился у меня о здоровье короля, моего государя; я отвечал ему, что при моем отъезде Король был в добром здравии, и что я надеюсь, что и теперь он в таком же здравии. После этого Князь пригласил меня к обеду. Думный дьяк представил мои подарки Его Светлости открытыми (до этого времени они были закрыты), и когда Его Светлость взял мою грамоту, я был приглашен выйти; я не мог говорить с князем, исключая тех случаев, когда он обращался ко мне. Я отправился в секретарскую комнату, где и ждал 2 часа, по прошествии которых я был приглашен в другой дворец, называемый золотым. Отсюда я вошел в обеденную палату, где сидел сам Князь, не в торжественном платье, а в серебряной одежде, с короной на голове; сидел он на стуле, несколько приподнятом; около него никого не сидело. Вокруг комнаты стояли столы, за которыми сидели лица, приглашенные Князем к обеду; все были в белых платьях…
Ричард Ченслор. «Книга о великом и могущественном царе России и князе Московском»
«Пусть привозят, что нам надобно»
Россия была на грани войны со Швецией, и Иван Грозный понимал возможные выгоды от торговли с Англией. Особенно, после того как осмотрел образцы товаров, которые британцы готовы были поставлять. Он, правда, не отказал себе в удовольствии ехидно заметить, что грамоты английского короля «составлены неведомо кому», но предпочел счесть визит Ченслора официальным и дружественным.
«Дорогу по океану-морю никто не затворит. Пусть привозят, что нам надобно. А надобен нам всякий припас к ратному делу», — заключил московский государь. Ричарду Ченслору была вручена ответная грамота к английскому королю, в которой говорилось: «Повелели мы, чтобы присылаемые тобою суда приходили, когда и как часто могут, с надеждою, что им не будет учинено зло».
И если ты пришлешь к нам из советников Вашего Величества договориться с нами, дабы твоей страны торговые люди могли со всякими товарами приходить, и где в наших владениях пожелают учредить свой торг, и иметь там повольный торг со всякой свободой по всем нашим владениям со всякими товарами и туда со всякими товарами приходить и оттуда уходить по их желанию, чтобы никто им не чинил вреда или препятствий по сей нашей грамоте и по нашему слову за нашей печатью.
Из послания Ивана IV английскому королю Эдуарду
Печальная новость
В начале ноября 1554 года «Эдуард – благое предприятие» пришвартовался в Лондоне. Король Эдуард к этому времени скончался, но сменившая его Мария Тюдор (кстати, казнившая инициатора экспедиции Джона Дадли) встретила Ченслора весьма благожелательно. Довольны были и члены общества, снаряжавшие экспедицию: пусть дорога в Китай и Индию найдена не была, но заключение торгового союза с московским царем обещало отличные барыши. Россия оказалась богата строевым лесом, пенькой, дегтем и ворванем, которые были жизненно необходимы для английского кораблестроения, а британские промышленные товары и сукно могли найти новый рынок сбыта.
Правда, Ченслор принес с собой и печальную новость — моряки двух других кораблей эскадры Уиллоуби погибли. Двигаясь на восток, они проскочили горло Белого моря, уйдя в сторону Новой Земли. Потом они попытались вернуться, но не успели до наступления холодов и остались на зимовку в районе острова Нокуева. Следующим летом промысловики поморы нашли корабли, но живых людей на них уже не было.
Посол ее величества
Для торговли с Россией в начале 1555 года была основана «Московская компания», получившая королевскую хартию и различные привилегии. Первым ее говернором (руководителем) стал Себастьян Кэбот, вошел в правление и Ченслор. А весной четыре британских судна под его командованием вышли из Англии в сторону России.
На сей раз Ченслор вез личную грамоту к царю от королевы Марии и ее супруга Филиппа II, в которой Иван Васильевич уважительно именовался «Императором всея Руси» (Emperor of all Russia). Королева выражала глубочайшую признательность за пожалование привилегий английским торговым людям и выражала готовность оказать аналогичные милости московским купцам.
Посетитель в палатах Старого Английского двора на улице Варварка, Москва
Как посол королевы и представитель «Компании», Ченслор был уполномочен вести переговоры, его оппонентом с русской стороны стал старый знакомый Висковатов. В итоге английским купцам были дарованы невиданные доселе привилегии: право свободно торговать и иметь свои дворы в Холмогорах и Вологде, самостоятельно определять цены, свободу от таможенных и иных платежей. Воеводы и иные чиновники не имели права вмешиваться в дела компании, а при возникновении торговых споров, разрешал их царский казначей, при этом товары британских купцов не конфисковывали, а передавали в ведение «Компании». Сверх всего, царь подарил британцам двор в Москве у церкви святого Максима, что на Варварке. Все иноземные купцы теснились в одном гостином дворе под надзором, а англичане жили в собственных хоромах.
Но и это было не всё — Иван Васильевич хотел расширения контактов на высшем уровне. Для этого с Ченслором в Британию должен был отправиться царев посланник — вологодский наместник Осип Григорьевич Непея. С ним плыла делегация русских купцов для прояснения коммерческих вопросов (проще говоря, уточнения цен на товары) и налаживания торговых связей. Но случилась трагедия— два корабля из четырех затонули во время шторма у берегов Норвегии. Флагман «Эдуард – благое предприятие» сумел преодолеть бурю и добрался до шотландского берега, но 10 ноября его сорвало с якоря и выбросило на скалы. Части экипажа и посланнику удалось спастись, а вот русские купцы и сам капитан Ченслор погибли.
«Как есть пошлая девица»
Но проложенный капитаном путь уже стал реальностью. Брачный союз с новой английской королевой Елизаветой, о котором всерьез размышлял Иван IV, так и не состоялся, а вот торговые отношения между странами развивались достаточно бурно. Британцам это приносило огромную выгоду, поскольку они были монополистами в доставке грузов (в России еще не умели строить большие суда) и могли диктовать цены.
Иван не раз гневно писал об этом королеве Елизавете, порой в довольно резких выражениях:
Мы думали, что ты правительница своей земли и хочешь чести и выгоды своей стране. Ажно у тебя мимо тебя люди владеют и не токмо люди, но и мужики торговые и о наших государевых головах, и о честех, и о землях прибытка не ищут, а ищут своих торговых прибытков. А ты пребываешь в своем девическом чину как есть пошлая девица.
Грозный царь даже лишил англичан монополии на торговлю, но реальных конкурентов у них всё равно не было. Вскоре британцы поняли, что возить полуфабрикаты выгоднее, чем сырье и организовали в устье Северной Двины мачтовые и канатные мануфактуры, что способствовало и развитию Русского Севера. Во многом благодаря английской торговле на карте появились города Архангельск и Северодвинск, тогда именовавшийся рейд Святого Николая. Британия же с помощью русского сырья быстро превратилась во «владычицу морей» и смогла сокрушить испанцев. И разгромивший «Непобедимую Армаду» Френсис Дрейк пришлет после победы царю Федору Иоанновичу грамоту с благодарностью за оснастку английского флота.
