«Незанятые артисты всегда мутят воду»
Евгений Марчелли не знает, кто станет новым худруком Театра имени Волкова. Однако в курсе, какие кандидатуры рассматриваются министерством культуры. Об этом режиссер, недавно покинувший пост худрука в Ярославле, рассказал «Известиям». Беседа состоялась в разгар подготовки его новых постановок — уже на столичных сценах.
— После вашего увольнения министр культуры Владимир Мединский говорил «Известиям», что кандидатура нового худрука Ярославского театра уже определена и согласована с вами. Но как-то неожиданно был объявлен открытый конкурс на концепцию развития театра. Так знаете ли вы имя будущего худрука?
— Меня поставили в известность, какие кандидатуры рассматриваются, но пока в министерстве культуры не приняли окончательное решение, не могу ничего озвучивать. Одно скажу: все эти люди достойны вести театр дальше.
— Говорят, Сергею Пускепалису предлагали руководство. Он уже руководил этим театром. Может ли он вернуться в Волковский?
— Он сейчас работает во МХАТ им. М. Горького, но теоретически, наверное, может. Почему нет? Он способный и небезынтересный человек.
— Минкультуры как учредитель Волковского театра вправе назначить худрука без всякого конкурса. Как думаете, зачем он в этой ситуации?
— Затрудняюсь ответить. Иногда можно отлично изложить идею на бумаге, но не знать, как ее реализовать. В нашей профессии есть режиссеры, которые прекрасно говорят, но результат демонстрируют далеко не столь интересный. А есть те, кто не может два слова связать, зато создают шедевры. Театр — это не предвыборная кампания, где надо завоевать симпатии аудитории. Найти художественного руководителя очень сложно. Наше дело непредсказуемо, успех просчитать и спрогнозировать трудно.
— Вы знаете, кто будет оценивать концепции?
— В комиссию войдут представители Министерства культуры, театра, общественности и региональных властей. Думаю, по поводу нового худрука будет принято коллегиальное решение.
— Какое отношение к судьбе федерального театра имеют местная общественность и региональная власть?
— Не знаю. Местная власть так активно взялась управлять театром, что у меня возникает вопрос: а почему они не интересовались им все 10 лет, пока я там работал? Ну, например, квартиру дали бы театру хоть одну или в финансировании поучаствовали...
— Ходят слухи, что вы покинули Волковский театр, потому что после конфликта с директором Министерство культуры объявило вам выговор. Так ли это?
— Конечно, нет. Выговор, безусловно, не был поводом к увольнению. Более того, убежден, что выговор уместен. Любое такое решение было бы уместно: в войне, к сожалению, выигравших нет. Сама война — это беда, и то, что у нас случилось, именно беда.
Признаюсь, что решение Министерства культуры об освобождении от должности директора за ненадлежащее исполнение обязанностей мне кажется серьезным и мужественным решением. Но в той ситуации, которая сложилась внутри театра и труппы, в городе, в отношениях с руководством области, я свою вину тоже ощущаю. Ситуация стала неразрешимой для меня лично, и я понимал, что единственно правильный выход — уйти.
— Пока худрук не назначен, театр не погибнет без лидера?
— Театр в любом случае не погибнет, настолько это выживаемая структура. Другое дело, что при смене художественного руководителя у коллектива всегда начинается новое направление, новая жизнь. Не факт, что она станет хуже или лучше, но точно будет другой. Жизнь театра — волнообразное движение. Линия может быть устремлена то вверх, то вниз, то ровно. Это нормально.
— Ситуация в Волковском — я имею в виду ваш конфликт с директором Алексеем Туркаловым — может служить предметом анализа для коллективов, желающих конфликтов избежать. Могла ли идея объединения Волковского театра с Александринкой стать детонатором взрыва?
— Скорее катализатором. Природа конфликта — в самой схеме руководства театром, поскольку должности директора и худрука были равны по полномочиям. Министерство культуры заключает контракт и с тем и с другим, и в нем только формально прописана сфера деятельности каждого. На самом деле хозяйственно-экономическую деятельность отделить от творческой работы практически невозможно. Редкий случай, когда в театре уживаются два человека со своими представлениями о том, как они хотели бы строить театр и куда его надо вести.
— Компромисс найти никак не получается?
— Это редкость в театре. В нашем случае были две совершенно разные линии развития.
— Как получилось, что власти области стали вашими противниками в вопросе объединения Волковского и Александринки?
— Для меня это загадка. В Санкт-Петербурге идею поддержали. Мне тоже казалось, что в объединении не было ни одного минуса — только положительные эффекты: творческие, материальные. Создание Первого национального театра было бы грандиозным театральным событием. И это не меняло бы позиции ни Волковского, ни Александринки.
Я понимаю, что эту тему нужно было обсудить заранее, но мне казалось, что она настолько эффектна и интересна, что сразу будет поддержана. Во Франции есть национальный театр «Комеди Франсез», в Англии — театр «Глобус», а в России нет.
— Вы уже решили, куда пойдете работать? Министр сообщил «Известиям», что вам было сделано несколько интересных предложений.
— Я попросил Министерство культуры даже не соблазнять меня предложениями. Больше 30 лет непрерывно руковожу разными театрами — и крупными, и небольшими. Так устал от руководства, что хочу выдохнуть и поработать свободным художником. У меня было огромное количество предложений, но я всё время чем-то управлял.
— Как вам удалось найти понимание и поддержку в Министерстве культуры? Некоторые приписывают вам дружбу с Владимиром Мединским.
— Да ну что вы! У нас хорошие рабочие отношения. Думаю, Владимир Ростиславович прекрасно понимает, что все добиваются его дружбы, пока он министр. Поэтому и выстраивает со всеми формально-рабочие связи. Я не исключение. Что касается поддержки, то, наверное, ее обеспечили моя репутация и творческие достижения театра.
— Материальная часть была не последним доводом в пользу объединения Александринки и Волковскиого. Можно ли на театре заработать?
— Что значит заработать? В копилку театра? Или себе купить яхту? Я не мог распределить ни копейки в свою пользу, потому что все мои зарплаты, гонорары и премии — словом, всю финансовую жизнь — определяло Минкультуры, поскольку я человек, нанятый им на работу.
А что касается артистов, с ними у театра разные договоры: кто-то получает за выход, условно говоря, рубль, а кто-то 500. Это внутренние договоренности. Можно ли заработать на театре? Вопрос, сколько человеку необходимо. Мне кажется, что сегодня театральному человеку можно достойно и нормально жить. В таком театре, как Ярославский, средняя зарплата актеров 45 тыс. рублей в месяц. Это приличная сумма для города.
Но без государственной поддержки театр не смог бы прожить ни месяца. В тот же МХТ Олег Павлович Табаков умел привлечь еще и меценатские, спонсорские деньги. В этом смысле он был выдающимся менеджером. Однако привлечь средства бизнеса в провинциальный театр — куда сложнее.
— Кстати, о Табакове. Он первым забил тревогу по поводу короткой скамейки театрального руководства. Говорил, что молодежь чурается ответственности.
— Это, правда, проблема. За 30 лет работы приходилось встречаться с огромным количеством режиссёров. Есть очень талантливые. Они хотят быть свободными художниками — ездить, ставить спектакли, зарабатывать на этом. И никто не хочет нести ответственности за огромный, неповоротливый, зачастую неудачно сформированный коллектив, называемый театром.
Любой театр в отношении труппы закостенелый, потому что у нас нет возможности артиста убрать. По Трудовому кодексу театр не имеет права просто уволить. Есть те, кто годами не выходит на сцену, но зарплату получает. А незанятые артисты — это не удовлетворенные жизнью люди, которые устраивают интриги, бесконечно мутят воду, жалуются во все инстанции.
И это не все беды. Театры должны брать молодежь. Коллективы раздуваются, труппа становится огромной, неуправляемой, незанятой. Режиссёры поэтому и не хотят связываться с руководством. Они знают, что попадут в тяжелейшую зависимость от труппы. К сожалению, институт художественных руководителей у нас исчез.
— Известно, что вы согласились на предложение худрука «Сатирикона» Константина Райкина. Что будете ставить?
— «Шутников» Островского. А в феврале поставлю «Село Степанчиково» в Театре Наций. Это давнишние договорённости. Мы еще писали пьесу с драматургом Ярославой Пулинович для этой сцены. Да и с Евгением Мироновым (худрук Театра Наций. — «Известия») уже обсудили детали. Признаюсь, предложений действительно много. Сейчас договариваюсь с театрами и разношу работу по срокам.
Евгений Марчелли окончил актерское отделение Ярославского театрального училища, затем Театральное училище им. Б. Щукина по специальности «режиссёр драматического театра». Возглавлял театры драмы в Советске, Калининграде, Омске. В 2011-м назначен худруком Театра им. Федора Волкова в Ярославле. В общей сложности поставил около 70 спектаклей. Заслуженный деятель искусств России.
