Изъять нельзя. Оставить: теория привязанности — «за» нерадивых матерей
Одним из последствий шумихи, связанной с изъятием у москвички так называемой девочки-маугли, стали массовые рейды по неблагополучным семьям с последующим изъятием детей под кодовым названием «Семья». Например, 1 апреля в «новой Москве» полиция и специалисты опеки госпитализировали 9-летнего мальчика из дома, где он находился один без должного контроля со стороны матери, страдающей алкоголизмом. А несколькими днями ранее полиция Приморья отчиталась об изъятии двух малышей 4 и 5 лет у матери в рамках глобальной проверки. Причина разлучения ребят и их матери звучит чудовищно: женщина находится в трудной жизненной ситуации и не может оставить детей дома без присмотра, чтобы оформить документы на третьего ребенка — полуторагодовалую девочку. Других подучетных родителей, квартиры которых «захламлены, имелась грязная посуда, продуктов питания в холодильнике было недостаточно», изъятием пока припугнули. Почему отнимать детей у матери можно только в случае угрозы сексуального или физического насилия, «Известиям» рассказала российский девиантолог, психоаналитический психотерапевт Гелена Иванова.
«Ничто не сотрет мать из памяти ребенка»
Вслед за серией репортажей о судьбе несчастной девочки, изъятой у матери с психическими отклонениями в столице, органы опеки совместно с полицией начали масштабные проверки, обернувшиеся многочисленными случаями изъятия детей у подучетных родителей. Складывается впечатление, что надзорные органы идут на поводу у общественного мнения, основанного на обывательском представлении о том, что нужно ребенку больше.
— Каждый ребенок любит свою мать безусловной любовью, плохая она или хорошая. В психической жизни ребенка психологическая травма потери матери при отобрании ребенка у матери и запрете общения с ней равна по силе травматизации ее физической смерти. Никто и ничто не может стереть ее из внутрипсихической жизни ребенка. Хорошая мать — эта та мать, которая чувствует и понимает переживания своего ребенка, имеет способность любить. Это человек, а не чистые колготки и полный холодильник продуктов, — говорит Гелена Иванова.
Поэтому, считает девиантолог, даже алкоголичка может быть хорошей матерью при условии, что ей удается комбинировать свое пагубное пристрастие с исполнением родительских обязанностей. Такие женщины нуждаются в помощи, например наркологической. Лишение ее права общаться с ребенком — это жестокое обращение по отношению к несовершеннолетнему.
Вина родителей в проблемных семьях безусловна — они плохо заботятся о своих чадах и даже ставят их здоровье в угрожающее положение. Но что государство может дать этим детям взаимен? Всех изъятых в соответствии со статьей 77 Семейного кодекса РФ детей ждут не самые радужные перспективы, главная из которых — разлука с матерью. Иногда расставание — временное, а иногда это навсегда.
Последствиями такой трагедии, по словам специалиста, с большой долей вероятности могут стать депрессивные, тревожные расстройства, нарушения поведения, суицидальное поведение. И это не какая-то экспериментальная теория, а хорошо изученный и подтвержденный рядом исследований факт.
Фильм, который изменил мир, но не нас
Много шума наделал документальный кинофильм «Джон», созданный в далеком 1969 году британскими психологами. Работа представляет собой наблюдение за поведением мальчика возрастом 1 год и 7 месяцев, которого родители вынуждены были поместить в дом ребенка на 9 дней. Всё это время Джон не имел эмоционального контакта с матерью. Вместо нее у мальчишки были сменные воспитательницы, которые абсолютно соответствовали профессиональным требованиям и квалификации того времени. Фильм наглядно продемонстрировал механизм разрушения привязанности.
Авторы наглядно показывают, как протекает начальная стадия процесса адаптации к потере близкого человека: протест — мальчик плачет, зовет родителей, пресекает попытки отвлечь его. Затем он уходит в себя (вторая стадия) — он скучает, выглядит безразличным, апатичным. Он уединяется, его аппетит пропадает, он мало играет. Такое поведение, как считают исследователи, впоследствии может привести к формированию поверхностной, эгоцентричной личности.
Кадр из фильма «Джон», (1969 год)
На второй стадии воспитатели детдома начинают беспокоиться за Джона, его чаще берут на руки, стараются утешить. Персонал подозревает у малыша заболевание, измеряет температуру, но причина лежит в его эмоциональном расстройстве, считают авторы исследования. Воспитатели не могут уделить много внимания мальчику, так как в детдоме, помимо него, находятся еще четыре ребенка.
Оставшиеся дети (за исключением одного ребенка) изначально воспитывались в детдоме и агрессивней сражались за внимание к себе с Джоном. Постепенно малыша стало невозможно успокоить.
Итогом девятидневной разлуки стала глубокая психологическая травма для маленького Джона. Авторы фильма поддерживали связь с его семьей — родители сообщили, что долгое время после возвращения из дома ребенка семья жила в большом напряжении. Опыт разлуки стал пагубным: ребенок начал опасаться возможной разлуки, месяцы спустя он продолжал беспокоиться в случае, если не знал, где находится мать.
Кадр из фильма «Джон», (1969 год)
Исследователи предположили, что эту травму ребенок может пронести через всю жизнь, что может сказаться на его поведении.
Фильм «Джон» получил множество международных наград, в том числе серебряную медаль Венецианского кинофестиваля, серебряную медаль Медицинской ассоциации Великобритании. После широкого распространения картины Великобритания начала отказываться от детских домов в том виде, в котором они продемонстрированы в ленте. Началось активное внедрение так называемых фостеровских (от англ. Foster care — приемная семья) — так в странах Британского содружества, США и Японии называют замещающие семьи, куда передаются дети под патронат.
Основоположником теории привязанности считается английский психиатр и психоаналитик Джон Боулби (1907–1990), специалист в области психологии семьи. Он, опираясь в том числе на свой богатый клинический опыт, долгие годы исследовал влияние разлуки с матерью на развитие ребенка, отсутствие эмоционального контакта детей с матерями и вытекающие из этого психические отклонения. Боулби считал, что в первые месяцы жизни устанавливается тесная эмоциональная связь между матерью и ребенком, резкий разрыв которой влечет нарушения в психическом развитии ребенка, прежде всего в структуре его личности. Причем проявляться эти последствия могут значительно позже, чаще всего в подростковом возрасте. Он подчеркивает в своих трудах, что именно тепло и ласка матери, а не правильный уход, имеют значение для развития маленького человека. Исследования ученого доказали, что дети, имевшие тесный эмоциональный контакт с матерью, оказались более познавательно активны, нежели их сверстники из «холодных» семей и дети, потерявшие мать в дошкольном возрасте. Также он установил связь подростковой депрессии и формированием изменений в структуре личности с отсутствием устойчивого эмоционального контакта с матерью. Его труды в 1950-х годах изменили подход к условиям госпитализации маленьких детей по всему миру. Сегодня госпитализация матерей вместе с малышом считается данностью, но так было не всегда. Последователи Боулби добились изменений в подходах к решению проблем девиантного материнства, подростковой преступности в Великобритании, США, Японии и других странах.
Инструменты есть
На осень прошлого года в сиротских учреждениях находились чуть меньше 50 тыс. несовершеннолетних. Воспитание в современном российском детдоме, увы, не выдерживает никакой критики. Проблематика плохо изучена, фундаментальные исследования по этой теме не проводились несколько лет. Обрывочные косвенные данные говорят о том, что лишь 10% выпускников способны эффективно социализироваться. Оставшаяся масса входит в группу риска — одни со временем попадают в колонии, другие сами становятся жертвами преступников, например черных риелторов, в первые годы самостоятельной жизни лишаются жилья, попадают в алкогольную или наркотическую зависимости.
Ряд исследователей отмечали неприспособленность выпускников отечественных детских домов к нормальной жизни, инфантилизм, а также склонность к суицидам и депрессивному поведению. Всё это, если опираться на теорию привязанности, может быть следствием разлуки с матерью в том числе.
Воспитанник одного из детских домов в Улан-Удэ
В то же время в Совете по вопросам защиты прав и законных интересов детей-сирот при Минпросвещения «Известиям» рассказали, что в прошлом году в стране увеличилось число приемных родителей до 180 тыс. человек.
— Что касается института профессиональных приемных семей, его безусловно стоит развивать и дальше — это эффективная мера, чтобы уберечь детей от психической травмы. Особенно если речь идет о детях младенческого возраста. Чужая женщина способна заменить ребенку мать на этом этапе. Только с восьми месяцев ребенок начинает различать лица людей, а в три года отделяется психологически от матери, — объясняет «Известиям» Гелена Иванова.
Сложнее обстоит дело с теми семьями, которые взяли ребенка после трех лет пребывания с матерью — мать к этому возрасту становится значимой фигурой для детской психики.
Дети во время ужина в Центре содействия семейному воспитанию «Центральный»
— Ребенок может привязаться к другой женщине, которая ухаживает и заботится о нем. Но после 5–6 лет, если он изначально жил в семье, мать, которая за ним ухаживала, навсегда внутрипсихически останется в психике ребенка. Даже если он не будет ее помнить и будет называть мамой другую женщину. Такая травматизация и нарушение последовательности психического развития ребенка может вылиться в развитие девиантного и противоправного поведения в подростковом возрасте. Есть достаточно много случаев, когда приемные родители, сталкиваясь с подобным подростковым кризисом у приемного ребенка, возвращают его в детдом, — заключает психоаналитический психотерапевт Гелена Иванова.
Коррекция такого поведения несовершеннолетних успешно осуществляется с помощью психоаналитической терапии, рассказывает специалист. Успешные социальные программы с привлечением высококвалифицированных специалистов внедрены в ряде западных государств, например в Норвегии. Там 80% подростков с асоциальным поведением охвачены психотерапией.
В России таких психотерапевтических программ для несовершеннолетних с девиантным и противоправным поведением нет.
