Вызвонить из беды: откуда взялось право на один телефонный разговор
Законотворцы планируют расширить круг лиц, которых задержанный за правонарушение может лично уведомить о своем незавидном положении. В действующей редакции закона «О полиции» существует четкий список близких, кому разрешено позвонить, — отец, мать, дети, сестра, брат, бабушка, дедушка и невеста. По мнению парламентариев, такое положение нарушает права тех, чьи родственники или друзья не вписываются в строгий перечень. Откуда перекочевало в Россию право на один телефонный звонок, как оно облегчает жизнь задержанному и не вредит ли расследованию, разбирались «Известия».
Любому родственнику и даже другу должен иметь возможность лично сообщить задержанный по телефону, считают авторы законопроекта, который планируется внести в Госдуму в ближайшее время.
«Если у человека, скажем, нет близких родственников или их нет в этом городе, а есть только двоюродный брат, например, то позвонить ему, получается, нельзя», — рассказал Александр Хинштейн, передает «Парламентская газета».
Депутат Александр Хинштейн
Пункт 7 статьи 14 ФЗ «О полиции» в действующей редакции говорит о том, что задержанное лицо имеет право на один телефонный разговор с близким родственником или близким лицом «в кратчайший срок, но не позднее трех часов с момента задержания». Дело в том, что закон вполне конкретен в, казалось бы, размытом понятии о близости. К таковым родственникам относятся, согласно Уголовно-процессуальному кодексу, супруг, супруга, родители, дети, усыновители, усыновленные, родные братья и родные сестры, дедушка, бабушка, внуки.
С близкими лицами всё сложнее — закон относит к ним не являющихся родственниками людей, «состоящих в свойстве с потерпевшим, свидетелем, а также лица, жизнь, здоровье и благополучие которых дороги потерпевшему, свидетелю в силу сложившихся личных отношений». Не до конца понятно, можно ли к ним отнести задержанного, ведь речь в норме лишь о потерпевшем и свидетеле. В некоторых случаях, исходя из практики, к таким могут отнести, например, невесту или жениха, сожителей. А могут и не отнести.Такие пробелы дают исполнителям инструменты воздействия на подследственного или административно задержанного. Эти противоречия и хотят устранить авторы поправки.
Право на звонок
Стоит уточнить, что конкретно телефонный звонок близким выведен в самостоятельное право. Помимо него, задержанный имеет право на уведомление близких родственников и близких лиц о факте его задержания — то есть должностные лица полиции по просьбе доставленного лица обязаны поставить в известность названных им людей о его непростой ситуации и месте нахождения.
«Я думаю, что поправка, о которой говорится в законопроекте, имеет большое значение особенно для административного задержания. Так как в рамках уголовного судопроизводства право на звонок регламентировано 96-й статьей УПК. В которой говорится, что «не позднее 3 часов с момента его доставления в орган дознания или к следователю имеет право на один телефонный разговор на русском языке в присутствии дознавателя, следователя в целях уведомления близких родственников, родственников или близких лиц о своем задержании и месте нахождения, о чем делается отметка в протоколе задержания», — прокомментировал «Известиям» адвокат Александр Иноядов.
Право на телефонный звонок — необходимый инструмент для защиты прав задержанного, считает собеседник.
«Иного легального источника получения сведений нет до тех пор, пока соответствующие должностные лица не исполнят обязанности по уведомлению, предписанные законом. Как показывает практика, это, увы, происходит не сразу.
Закон предусматривает и предоставление возможности позвонить, так как часто у задержанного телефон изымается в полиции.
«Те лица, которым не безразличен задержанный, могут обеспечить ему явку защитника по своему усмотрению, предоставить какие-либо документы. До того, как право на звонок не было выделено в отдельную норму, родственники часто узнавали о проблемах своего близкого человека от адвоката по назначению, то есть бесплатного», — говорит Иноядов.
Главное опасение правоохранителей, касающееся права на звонок, связано с гипотетической возможностью предупредить сообщников, уничтожить следы преступления или как-то иначе повлиять на ход расследования. Законодатель обезопасил себя, конкретизировав цель звонка — только для того, чтобы сообщить «о своем задержании и месте нахождения». И все-таки вероятность спутать карты следствию остается.
«Всегда есть такой риск, но право человека в этом случае доминирует над опасениями правоохранительных органов. К тому же есть и оперативный интерес в том, кому позвонит задержанный. В руках грамотных сыщиков звонок может стать козырем для расследования. Еще один несомненный плюс с точки зрения нашей действительности: личный звонок — дополнительная гарантия от мошеннических действий. Сегодня массовый характер носят преступления, когда жулики звонят гражданам, представляются силовиками, вводят в заблуждение по поводу задержания их родных и вымогают деньги», — рассказывает Александр Иноядов.
Адвокат Тимур Баязитов считает, что опасность, грозящая следствию от звонка, надуманная.
«Во-первых, звонок проводится под контролем полиции, во-вторых, по громкой связи. Исходя из моего опыта, люди, подозреваемые в серьезных преступлениях, связанных с незаконным оборотом наркотиков, организованной преступностью, как правило, сразу требуют уведомить своего адвоката. Звонок родственникам для них имеет второстепенное значение», — сказал Баязитов «Известиям».
Куда реальнее, по словам Баязитова, вред от непредоставления правоохранителями права на звонок.
«Родственники в течение двух-трех суток не знают, где находится их домочадец, не могут предпринять меры для его защиты: заключать соглашение с адвокатом, обратиться с жалобой в прокуратуру. Они пребывают в неведении. А в это время недобросовестные сотрудники правоохранительных органов могут провести ряд мероприятий. Были случаи, когда задержанные оговаривали себя в совершении тех или иных преступлений. Такие факты изложены в ряде оправдательных приговоров», — говорит адвокат.
Право на один телефонный звонок в советском уголовном праве, наследником которого стал УК РФ, не существовало. Оно появилось под влиянием американской модели права и нашло отражение в российском законе «О полиции» и УПК сравнительно недавно.
«Помимо звонка, при административном и уголовном преследовании сотрудники российской полиции, по аналогии с американским Правилом Миранды, должны разъяснять права задержанному. Это и право на защиту, и право не свидетельствовать против самого себя и другие положения, предусмотренные законом», — говорит Баязитов.
Норма имени аризонского насильника
Эта известная на весь мир норма права была введена в административную практику американской полиции в 1966 году. Своим названием она обязана преступнику-рецидивисту Эрнесто Миранде. Преступления он начал совершать еще со школьной скамьи в родной Аризоне — впервые в спецшколу его упрятали за кражу со взломом. Едва освободившись, он вновь сел за другое преступление. Отсидел, перебрался в Лос-Анджелес и вновь был арестован за разбой. Попутно его уличили в нескольких преступлениях на сексуальной почве. После освобождения из тюрьмы он завербовался в армию, где совершил ряд проступков, порочащих военнослужащего, в том числе самовольные оставления части. В итоге его вышвырнули из вооруженных сил с позором. Опять тюрьма, после которой он обосновался в Финиксе. В городе он совершил серию грабежей и изнасилований, за что и был арестован.
Сразу после ареста и двухчасового допроса он признался в изнасиловании девушки. На основании этих показаний и слов пострадавшей рецидивист получил 30 лет. Но его адвокат 73-летний Элвин Мур оспорил решение сначала в Верховном суде Аризоны.
Инстанция сочла решение по делу корректным, тогда защитник пошел выше.
Верховный судья Эрл Уоррен, который рассматривал дело, посчитал что проведенный без адвоката допрос был принудительным, а следовательно, не соответствовал Пятой поправке. Напомним, что это положение американской конституции, входящее в Билль о правах, помимо прочего, говорит о том, что обвиняемый не должен принуждаться к свидетельствованию против себя.
Эрнесто Миранда
Федеральный судья известен решениями, которые легли в основу фундаментальных гуманитарных норм в уголовном судопроизводстве, причем не только в США, которые были заимствованы другими странами мира. В частности, ему обязаны обвиняемые правом на бесплатного адвоката за счет госсредств (Гайдеон против Уэйнрайта), до этого защитник предоставлялся только тем, кому грозила смертная казнь.
В своем судьбоносном решении Уоррен сформулировал известные благодаря полицейским фильмам предупреждения: «Перед допросом подозреваемый должен быть ясно и недвусмысленно уведомлен о своем праве на молчание и о том, что всё сказанное может быть использовано против него в суде. Подозреваемый должен быть ясно и недвусмысленно уведомлен о своем праве на адвоката, о праве давать показания во время допроса в присутствии адвоката и о том, что если подозреваемый не имеет возможности оплатить услуги адвоката, они будут предоставлены за счет казны (...) Если подозреваемый сообщит любым способом, в любое время до допроса или во время него, что он не желает отвечать на вопросы, то допрос должен быть прекращен... Если подозреваемый потребует адвоката, допрос должен быть приостановлен до прибытия адвоката. С этого момента он имеет право консультироваться с адвокатом и требовать его присутствия во время допроса», — говорится в решении.
Вытекающим из этих постулатов стало и право на один телефонный звонок, так как это могло обеспечить участие в деле защитника задержанного.
Не все коллеги согласились с решением Уоррена, нашлись те, кто назвал решение неконституционным. А Ричард Никсон (позже занявший пост президента) предрек рост преступности из-за Правила Миранды и назвал его угрозой эффективности работы полиции. Сейчас сложно себе представить, но в те времена в США многим казалось несправедливым информировать предполагаемых преступников об их правах.
Правозащитники, к слову, также остались не вполне довольными, так как рассчитывали законодательно обязать присутствие адвокатов на всех допросах.
Совсем скоро полиция США повсеместно стала зачитывать задержанным тезисы из судебного решения. Вытекающим из этих постулатов стало и право на один телефонный звонок, прежде всего как инструмент для вызова защитника или родных.
Современники свидетельствовали о том, что просьбы о предоставлении бесплатных адвокатов увеличились незначительно, отмечались и случаи, когда преступник уходил от заслуженного наказания из-за нарушения Правила.
Что же касается самого Миранды, то на его дело решение Уоррена существенного влияния не оказало. Показания насильника были изъяты, и новое решение нижестоящий суд принял без их учета. Преступление было очевидным за счет других доказательств. Он опять получил 30 лет. Но в 1972 году освободился досрочно. Зарабатывал автографами на табличках с Правилом имени самого себя, но недолго. Через четыре года после освобождения был убит в драке.
