«Перчатка» обществу: Берлинале дал слово жертвам и маньякам
В столице Германии в разгаре один из крупнейших кинофестивалей — Берлинале. В основном конкурсе уже определился фаворит, хотя призовые перспективы его более чем туманны. «Золотая перчатка» Фатиха Акина обязательно поделит аудиторию на два лагеря, но равнодушным не оставит никого. Этот ультражестокий триллер про известного серийного убийцу не только нарушает, пожалуй, все неписаные правила о том, как можно и нужно снимать кино по мотивам реальных трагедий, главное — он решительным образом диссонирует с актуальной феминистской повесткой, и это вполне серьезная причина, почему «Золотой медведь» может обойти Акина стороной (который, к слову, уже побеждал здесь ровно 15 лет назад).
Насилие — физическое и психологическое — стало одной из главных тем конкурса этого года. Девушка бежит с детьми от мужа-насильника («Доброта незнакомцев» датчанки Лоне Шерфиг), женский труп нарушает идиллию монгольской деревушки («Ондог» Ван Циюаньаня), из-за перенесенной травмы девочка сводит с ума окружающих приступами агрессии («Крушитель системы» немки Норы Финшелдт) и далее по списку. Однако именно фильм Фатиха Акина буквально обречен на скандал.
Что же так раздражает и злит в этой картине? К фактической стороне вопросов нет. «Золотая перчатка» очень близко к реальности пересказывает историю гамбургского маньяка Фрица Хонки, который в 1970-е годы зверски убил и расчленил четырех женщин. Сам режиссер определил жанр фильма как хоррор, но с оговоркой — «без оглядки на Голливуд». И правда, ни одной знакомой и потому успокоительной схемы мы тут не найдем. На два часа нас подселяют в тесную квартиру к маньяку и заставляют смотреть, как он мучает и зверски убивает старых проституток. И трудно припомнить, когда еще сцены тошнотворного насилия так уживались с комедией положений.
Фриц Хонка — абсолютно гротескный персонаж. Жалкий, тщедушный и страшно уродливый — сломанный нос, исковерканные зубы, глаза смотрят в разные стороны (вполне симпатичного актера каждый день гримировали по три часа). Что бы он ни делал — поднимался по эскалатору, флиртовал с пьянчужками и да, убивал людей — получается гомерически смешно. А что может быть опаснее для раздутого самомнения, чем смех? Хонка, очевидно, обладал манией величия, но фильм четко дает понять, каким на самом деле он был ничтожеством. Сделав неочевидный жанровый выбор, Акин оказался более успешен, чем те, кто выстраивает насупленные реконструкции или напряженные триллеры.
Однако у этого подхода есть и побочный эффект. Комедия делает жалкими и смешными не только убийцу, но и его жертв. Эти несчастные женщины давно растеряли человеческий облик, а чувства оставили на дне бутылки. Понятно, почему они почти добровольно идут на смерть, но внутренне каждый зритель жаждет, что хотя бы одна возьмет себя в руки и даст отпор. Однако этого в жизни не случилось. Нет этого и в кино. Акин разоблачает убийцу, но не воздает по заслугам и не дарит успокоения. Сейчас, в эпоху #MeToo, когда в моде сильные женщины, такое кино кажется нарочито несовременным.
В защиту режиссера стоит сказать, что его фильм, конечно, гораздо глубже, чем комедия о маньяке. Этнический турок, Акин всегда снимал о жизни эмигрантов и национальной нетерпимости. И «Золотую перчатку» вполне можно прочесть как историю о вирусе нацизма, который не изжит, а лишь вытеснен куда-то на периферию и дает о себе знать вспышками немотивированного насилия. Как разум запойного пьяницы очищается от налета цивилизации, так и дно общества живет подавленными комплексами и инстинктами. И нет ничего случайного в том, что Хонка во всех проблемах винит мигрантов, питает страсть к военной форме и легко подчиняет людей.
Совсем иначе реагирует на злобу дня другой участник конкурса Франсуа Озон — предельно осторожно и с уважением к пострадавшей стороне. Его новый фильм «Божьей милостью» основан на скандальном деле священника-педофила Бернара Прейна, которого годами покрывали иерархи католической церкви. Лишь недавно он был разоблачен и призван к ответу. Причем судебный процесс продолжается, и финальная точка в этой истории еще не поставлена. Собственно говоря, Озон сознательно превратил свой фильм в инструмент давления, чтобы правду уже не удалось замолчать. Имена практически всех героев сохранены, а в тексте звучат реальная переписка.
«Он никогда ничего не скрывал. Это его лучшее качество», — грустно шутит кто-то из персонажей. Отец Прейна действительно всегда стеснялся своей «болезни», откровенно признавался в ней руководству, обещал бороться и превозмогать, но рано или поздно опять «давал слабину». Встревоженные родители периодически били тревогу, но их гневные письма оседали где-то в кабинетах. Максимум, что делали с педофилом, — ссылали на время в другой приход. Причины такого везения просты. Во-первых, публичный скандал нанес бы серьезный урон церкви. А во-вторых, Прейна был отличным священником и великолепно выполнял свои рабочие обязанности.
Как признается сам Озон, первоначальным импульсом к фильму было желание снять кино о слабых мужчинах, которые пытаются эти слабости перебороть или преодолеть. В поиске материала он наткнулся на сайт ассоциации «Свободное слово», которая занималась тем, что придавала огласке факты педофилии. Основали ее повзрослевшие жертвы отца Прейна, нашедшие в себе мужество открыто признаться в пережитом насилии. Фильм последовательно рассказывает их истории — набожного католика, атеиста-пассионария и байкера-люмпена. Каждая глава имеет свой ритм и решена в особой визуальной манере.
Однако кажется, что острая тема мешает Озону развернуться в полную силу. Вместо своего излюбленного жанра исследования он перешел к фильму-портрету. Фирменный юмор остался на месте, но в незначительных дозах (да и шутки направлены исключительно против лицемерия). По обрывкам и обмолвкам, конечно, узнаются излюбленные темы режиссера — уродливая изнанка красоты, размытость нормы и границ, бессилие человека перед собственным подсознанием. Однако все они отступают на второй план перед главной. А именно — обличением круговой поруки и заговора молчания. Смотрится непривычно, но вполне убедительно.
Впереди у фестиваля еще много премьер, в том числе и связанных с Россией. Однако говорить о том, как восприняли «русский след» на Берлинале, можно будет чуть позже, когда зрители увидят все новинки. Среди них — конкурсный «Мистер Джонс» классика Агнешки Холланд о советском прошлом, а также «Мальчик русский» Александра Золотухина в программе «Форум». На этот фильм возлагаются особые надежды, ведь снял его выходец из мастерской Александра Сокурова в Кабардино-Балкарии, другим выпускником которой стал каннский лауреат Кантемир Балагов.
