В Амстердаме на этой неделе завершается крупнейший международный фестиваль документального кино International Documentary Filmfestival Amsterdam (IDFA). В его рамках состоялось важное событие для русского искусства и киноведения: прошла «премьера» дебютного фильма Дзиги Вертова «Годовщина Революции» (1918), который долгое время считался потерянным и лишь буквально несколько недель назад был восстановлен. На примере этой находки можно поразмышлять о том, что представляет собой киноведение сегодня.
Когда я рассказываю о том, чем в действительности занимается киновед, мне часто говорят: «Да это же Индиана Джонс!» И правда, нам приходится работать на стыке самых разных областей — это какая-то причудливая смесь не только детектива и археологии, но также психологии, физиологии, социологии, эстетики и т.д. Нам приходится выполнять самые разные работы, чтобы из небытия возникало туманное нечто, которое когда-то волновало и привлекало людей, потом исчезло, а теперь вновь возвращается в живую культуру. Однако это помогает нам не только ликвидировать «белые пятна», но и узнавать новые детали об истории страны (если речь о российском фильме).
«Годовщина Революции» — яркое тому свидетельство. На момент работы над картиной Дзиге Вертову было всего 22 года. Он пришел в кино буквально несколькими месяцами ранее, работал делопроизводителем, редактором надписей, монтажером, а затем вдруг стал режиссером-постановщиком глобального фильма, не имеющего прецедентов, — ни по размерам, ни по жанру, ни по обстоятельствам появления. Смонтирован он был буквально за несколько недель (Вертов впоследствии назовет «Годовщину революции» своим «производственным экзаменом») и, как мы сейчас уже понимаем, несмотря на экстремальные условия, сделан был впечатляюще.
Фильм вышел на экраны в первый юбилей Октябрьской революции, 7 ноября 1918 года. Копии были разосланы в 30 городов, где уже была установлена советская власть. Несмотря на название, «Годовщина революции» рассказывала не только об Октябре, но и о всех важнейших событиях русской революции, начиная с Февраля и образования Временного правительства и вплоть до дня премьеры. В фильме использовались материалы, снятые операторами-хроникерами, как советских, так и досоветских киноорганизаций. Среди прочего, там были показаны все первые лица советского государства, а в эпизоде о поездке Троцкого по Волге на экране впервые появился легендарный Чапаев, тогда еще не комдив, а комбриг.
После проката фильм еще жил какое-то время. Тогда были распространены так называемые агитационные поезда, которые ездили по стране, развозили литературу, показывали кино и даже принимали жалобы от населения. И в 1919 году Вертов сам ездил и показывал свой фильм. Однако вскоре Гражданская война закончилась, и надобность в картине отпала. Тогда ценность документального кино не осознавалось, никто его не хранил и не показывал повторно. К нему относились так, как мы сегодня относимся к новостным передачам телевидения — через пару дней (а в том случае — лет) актуальность исчезает, а вместе с ней — и интерес. Была и еще одна причина, почему фильм не показывали целиком. Там фигурировало много сцен с Троцким, которого после 1927 года фактически вычеркнули из истории страны.
Тем не менее, материалы фильма продолжали жить. «Годовщина Революции» сознательно была сделана так, чтобы части (ролики) фильма можно было показывать по отдельности. Кроме того, по распространенной практике того времени фрагменты старых документальных фильмов активно использовались при создании новых. Надо сказать, что в целом погибло около 80% фильмов немого периода, и это даже немного похоже на чудо, что все фрагменты «Годовщины революции» сохранились до сегодняшнего дня. Более того, какие-то из них многим зрителям могут даже показаться знакомыми.
Однако мы очень долго не знали, из чего именно состоял этот фильм. В свое время поисками «Годовщины Революции» много занимался Виктор Семенович Листов, большой специалист по хронике раннего революционного времени. Он предположительно идентифицировал три ролика из 14. Однако решительный рывок помогла совершить случайность. Однажды моя коллега по НИИКу Светлана Ишевская обнаружила в РГАЛИ уличную афишу «Годовщины революции», где мелким кеглем были указаны литературные надписи ко всем 242 сюжетам фильма. Причем нашлась афиша в фонде Владимира Маяковского, который, казалось бы, был вдоль и поперек изучен филологами. Как она там оказалась — еще одна большая загадка.
По этому плану мы и произвели полное восстановление фильма. Нельзя сказать, что это было совсем уж просто. Нужно было отсмотреть в архиве огромное количество пленки и выловить нужные куски, причем многие ролики были не совсем правильно атрибутированы. Из этого «пазла» удалось создать цельную картину важнейшего этапа нашей истории. Безусловно, «Годовщина Революции» была идеологическим заказом, да и Дзига Вертов был, конечно, не беспристрастный летописец, а революционный романтик, но это не умаляет значение фильма как исторического источника. Кроме того, и выборка событий, и иллюстрирующие их кадры говорят о несомненном таланте юного создателя этого кинематографического колосса.
В истории «Годовщины Революции» остается еще много тайн — например, мы очень мало знаем о том, кто помогал Дзиге Вертову в создании фильма. Но главное — у нас есть само произведение, которое возвращается к жизни. И символично, что показ восстановленной версии прошел ровно через сто лет после его премьеры. А еще факт восстановления картины — наглядная иллюстрация того, что такое киноведение XXI века и какие практические задачи стоят перед представителями этой, казалось бы теоретической, профессии.
Автор — заведующий историко-теоретическим отделом Научно-исследовательского института киноискусства, кандидат искусствоведения
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
