Новые правила для «чистой» энергетики
Гидроэлектростанции — важнейшая часть энергосистемы любой страны, где есть реки. Они вырабатывают «чистую» электроэнергию, ежегодно предотвращая сжигание миллионов тонн топлива и выброс огромного количества загрязняющих веществ в окружающую среду. ГЭС предотвращают наводнения, развивают речное судоходство. Водохранилища — это основной источник питьевой воды. Использование гидроэлектростанций позволяет снижать цены на электроэнергию на рынке. Это тем более актуально для предприятий, которые потребляют ее в промышленных масштабах. У России есть для этого, что называется, все данные — рек в стране предостаточно. Почему при этом сегодня в России строят меньше гидроэлектростанций, чем могли бы, и может ли государство помочь развитию «чистой» энергетики, обсудили на круглом столе комитета по энергетике Госдумы. К каким выводам пришли участники мероприятия — в материале портала iz.promo.vg.
Наши 9% против их 80%
В дискуссии, помимо законотворцев, приняли участие представители научных организаций, различных отраслевых ассоциаций, а также руководители компании «РусГидро» — крупного энергетического холдинга, который сегодня является владельцем и оператором большинства российских гидроэлектростанций. То есть обсуждались проблемы и сложности, связанные с возведением новых ГЭС и эксплуатацией существующих, на самом высоком экспертном уровне.
Впрочем, неверно будет говорить, что времена больших строек ушли в прошлое — почти ежегодно в богатых реками регионах, например на Дальнем Востоке, в Сибири или на Кавказе, пускают как минимум одну гидроэлектростанцию. Но, предупреждают эксперты, этого недостаточно для развития энергосистемы всей страны. Тем более что в ближайшее десятилетие строительство новых крупных ГЭС пока не заявлено.
России в этом плане есть, куда расти: сегодня в стране используют около 9% гидропотенциала, в то время как в Бразилии и Китае этот показатель составляет 48% и 40% соответственно, а в Западной Европе — и вовсе около 80%.
Денежный вопрос
Вопрос, как обычно, упирается в деньги, убеждены участники дискуссии. Первая и одна из основных причин, по которым в стране по-прежнему предпочитают получать энергию с помощью еще дешевого (но, вероятно, ненадолго) газа и уже очень дорогого угля, а не вкладываться в строительство новых ГЭС, — высокая стоимость таких работ. Тем более что занимают они значительно больше времени, чем строительство теплостанции.
Но главное, строительство большинства новых ГЭС подразумевает также и создание водохранилища — исключения бывают, но они редки. И именно с его статусом и связаны основные правовые и организационные сложности.
Территория водохранилища, согласно нормам Градостроительного кодекса, считается объектом капитального строительства, а в федеральную собственность водохранилище переходит лишь после наполнения, то есть когда все работы будут уже завершены.
В советские годы здесь всё было понятно: гидроэлектростанцию строило государство, оно же отвечало за прибрежные земли, их использование и за все возводившиеся у воды строения. Сейчас речь может идти о самых разных собственниках. Где-то земля принадлежит региону, где-то находится в федеральной собственности, а где-то — в частном владении. Достичь консенсуса между всеми заинтересованными лицами (а порой и просто установить их), бывает нелегко. В результате все недавние заполнения водохранилищ проходили не по общему закону, а по разовым нормативным актам. На таком зыбком основании браться за строительство ГЭС вряд ли кто возьмется.
Калифорнийскими червями и осетрами
Пользуясь несовершенством законодательства в сфере экологии, вмешиваться в строительство нередко удается, например, владельцам расположенных поблизости земель или региональным чиновникам. Нередко в итоге им удается настоять на внесении в проект правок, которые делают итоговый вариант строительства ГЭС экономически бессмысленным для гидростроителей. И аргументы их на поверку могут оказаться далеко не самыми вескими и тщательно обоснованными.
Оценивая экологический урон акватории Дона от строительства Цимлянского водохранилища, авторы документы приняли за данность тот факт, что количество рыбы в реке сильно сократилась, при этом большая часть убыли пришлась на дорогостоящего осетра. В другом регионе, обсуждая возможность подъема уровня в воды в водохранилище (от этого напрямую зависит мощность ГЭС), региональное правительство добавило к сумме потенциального ущерба около 300 млрд рублей: столько должны были стоить калифорнийские дождевые черви, предназначенные на замену своим диким собратьям.
В ожидании правил игры
Впрочем, этим трудности не ограничиваются. Так, участники круглого стола напомнили о том, что сегодня в стране действуют очень строгие, даже чрезмерные, требования к эксплуатации ГЭС. Они отметили, что гидроэлектростанции всегда проектируются с солидным запасом прочности (это входит в том числе и в интересы строителей), поэтому порой деньгам можно найти куда более рациональное применение, чем строительство новых водосбросов, которые никогда не будут использоваться.
Кроме того, режим повышенной безопасности создает и мелкие бытовые неудобства — например, из-за обязательных досмотров автомобилей на подъездах к гидроэлекстростанциям постоянно образуются пробки.
Энергетики не требуют снижать требования к безопасности ГЭС. Они говорят лишь о том, что уже не первое десятилетие существуют более эффективные, компактные и экономичные методы защиты.
Эти проблемы, конечно, значительно меньшего масштаба, но, взятые в совокупности, они действительно могут заставить потенциального инвестора вложиться в возведение пусть и более старомодной, расходующей крайне медленно восполняемые ресурсы, угольной теплостанции, чем инвестировать в строительство новой ГЭС. И предоставить разбираться с последствиями своего выбора потомкам.
В то же время, подчеркнули участники дискуссии, «чистую» энергетику может ждать большое будущее, в случае если законодательство в этой сфере приведут в порядок. Благодаря этому, в том числе, появится больше возможностей для строительства экономичных малых ГЭС и гидроаккумулирующих электростанций.
Понятно, что в этот процесс вовлечено большое количество сторон, нередко с прямо противоположными интересами, и на то, чтобы согласовать или хотя бы выслушать и учесть их все, уйдет немало времени. Но если государство заинтересовано в развитии возобновляемой энергетики и снижении издержек — как денежных, так и экологических, — этому рынку придется дать четкие правила.
