За первые шесть месяцев 2018 года рубль упал к доллару более чем на 8% — худший показатель среди валют на постсоветском пространстве. Это особенно удивительно с учетом высоких цен на нефть. При текущих котировках логично ожидать курса в 50 рублей за доллар.
Причин такому странному поведению две: санкционные риски и бюджетное правило. С житейской точки зрения ослабление нацвалюты в период отпусков россиян не радует. Но нет худа без добра: слабый рубль помогает бюджету (дефицит сменился небольшим профицитом), экспортерам и способствует пополнению резервов.
Введенные в апреле 2018 года санкции США заработают только в октябре. Но для многих осторожных инвесторов они стали поводом для вывода капитала. Только за I квартал этого года его отток составил $17 млрд, при том что за весь 2017 год — $31,3 млрд. Инвесторы постепенно, хотя и намного медленнее, чем многие опасались, выходили из ОФЗ. Все это оказывает давление на рубль. Причем ЦБ оценивает влияние этого фактора в 4% (из почти 9%) в общем снижении курса рубля к доллару.
Прогнозирование политических процессов — дело неблагодарное. Но ужесточение американской риторики по отношению к Ирану практически исключает заметное усиление санкционного давления на Россию. Причина банально проста. На мировом рынке нет большого избытка предложения нефти. Заместить иранскую нефть только за счет увеличения добычи в США и Саудовской Аравии очень сложно. Остроты проблеме добавляет и спад добычи в Венесуэле и Ливии. Всё это делает необходимым увеличение поставок из России. Договариваться об этом на фоне усиления ограничений — практически невозможно. Таким образом, рост санкционного давления на Иран довольно надежно защищает Россию от реальных ограничений. Что, впрочем, не исключает санкций риторического характера.
Второй важный фактор, сдерживающий рост рубля, это покупка валюты Минфином и ЦБ (так называемое бюджетное правило). Как только цена барреля нефти российской марки Urals превышает $40,8, дополнительные доходы бюджета, полученные от продажи черного золота, направляются на покупку валюты. Это и препятствует резкому укреплению рубля при росте цен на нефть, а заодно — пополняет международные резервы страны. Так, только за первые пять месяцев 2018 года они выросли на $24 млрд, до $456 млрд.
Можно бесконечно спорить о необходимости накопления международных резервов. Многие считают, что их стоит не аккумулировать, а тратить на развитие российской экономики. Тем не менее как минимум дважды именно резервы спасли страну от финансовой катастрофы — в 2008 и 2014 годах. Так что международная «подушка безопасности» на практике доказала свою полезность.
Относительно необходимого объема резервов тоже есть дискуссии, но пока он определен в 7% ВВП. В случае достижения этого показателя средства, ныне направляемые на покупку валюты, предполагается потратить на реализацию разного рода госпроектов. При сохранении достаточно высоких цен на нефть это может произойти в 2020–2021 годах.
Пока же бюджетное правило — мощный механизм, который, с одной стороны, способствует накоплению резервов, с другой — стабилизирует курс рубля. Причем стабилизирует только в направлении сдерживания роста.
При разговоре о снижении зависимости рубля от нефтяных цен важно понимать, что это, в основном, заслуга именно бюджетного правила. Пока же вклад доходов от экспорта нефти в федеральный бюджет остается значительным — около 30%. Определяется он структурой российской экономики. Значит, поменять что-то быстро (то есть быстрее, чем за 10–15 лет) практически невозможно. Следовательно, и отказаться от бюджетного правила пока не удастся.
При прочих равных условиях курс российской валюты на горизонте в 1–2 месяца, до осени, скорее всего будет колебаться в диапазоне 62–64 рубля за доллар. Укрепление сдерживается бюджетным правилом, ослабление — довольно высокими нефтяными ценами.
Главный источник волатильности и для нефти, и для рубля носит чисто политический характер. Для нефти это риски нестабильности в Венесуэле и Ливии, да и антииранские санкции добавляют неопределенности. Для рубля — ожидание встречи президентов России и США.
Теоретически есть высокие шансы разрядки напряженности в отношениях между странами. Хельсинки в качестве принимающего города явно выбран не случайно, а с намеком на знаменитое Хельсинское соглашение 1975 года. Тогда удалось значительно снизить накал противостояния США и СССР, и экономика СССР показала почти десятилетие неплохого роста. А по уровню благосостояния людей период 1975–1984 годов — пожалуй, наилучший за всю советскую историю.
Но, с другой стороны, господин Трамп знаменит своей непредсказуемостью.
Автор — доцент кафедры фондовых рынков и финансового инжиниринга факультета финансов и банковского дела РАНХиГС
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
