Иосиф Давидович… Йося. Мой родной человек. Мой старший и любимый брат. Ты справляешь юбилей лишь на полгода раньше меня, но мне кажется, что ты старше и мудрее меня на целую вечность.
Мы родились с тобой в одной большой и великой стране под названием СССР. Мы росли с тобой в разных республиках, но в одной могучей Державе. Мы принадлежим тому поколению людей, которое называют «дети войны». Дети войны и дети великой победы над фашизмом.
Мы знаем с тобой, что такое голод, нужда, лишение всего элементарного и необходимого для жизни. Мы, пережившие ту страшную трагедию, чувствуем человеческую боль и страдания наиболее остро. Мы всегда мечтали о том, чтобы никогда и никто в мире не познал ужасов войны.
К сожалению, это страшная беда вернулась. Вернулась войнами во всем мире. Вернулась опасностью развязывания Третьей мировой войны. Но мы с тобой, как никто, знаем, чем это грозит всему человечеству. В 2007 году я написал музыку и стихи к песне, которую назвал «Против Третьей мировой». Там есть такие строки:
«…Войны незаживающая рана, / Тебе и мне опять грозит бедой. / У той войны не будет ветеранов, / Не будет их у Третьей мировой…».
Эти слова — предупреждение о страшной опасности нам всем. Мы должны остановить эту расползающуюся по всему миру чуму.
На Украине произошел неконституционный фашистский переворот, который привел к свержению законной власти. На твоей Родине, в Донбассе, сейчас идет жестокая, братоубийственная война. Убиты и изувечены десятки тысяч ни в чем неповинных мирных жителей. Я даже не могу себе представить, что испытывает твое большое, измученное страданиями за свою малую родину сердце. Вернее, могу. Но сознание отказывается верить в то, что произошло. В моем родном городе Ленинграде, в котором я прожил год в блокаде во время Великой Отечественной войны, есть школьный музей «А музы не молчали». Этот уникальный музей находится в школе №235 имени Шостаковича.
Есть два отношения к блокадному городу: одно — как к Городу-герою, а другое — как к месту сплошной трагедии. На самом деле это было очень сложное состояние сильного внутреннего сопротивления. Сопротивления обстоятельствам, которые лишают всего человеческого и превращают тебя в зверя, в животное. В дневнике одной блокадницы очень точно оценен смысл этого сопротивления: «другосбережение». Не инстинкт самосохранения, а сохранение друга! Сохранить в себе человека через сохранение ближнего.
Люди искали спасения в книгах, в музыке, которую вспоминали. Многие спасались любимыми песнями и романсами. Кто-то — стихами.
Седьмая симфония Шостаковича — целая эпоха в жизни блокадного Ленинграда. Это было 9 августа 1942 года. Но подготовка к этому дню шла полгода! Ведь единственный симфонический оркестр, остававшийся в городе, потерял к январю 1942 года от голода и обстрелов 27 человек, одну треть своего состава. Оставшиеся музыканты жили в Доме радио на казарменном положении. Там был пронизывающий холод, музыканты слабели и умирали. Единственный дирижер оркестра Карл Элиасберг находился в стационаре для ослабевших деятелей культуры и ходить не мог. На первые репетиции в Дом радио некоторых музыкантов и самого Элиасберга привозили на саночках, дирижировать он мог только сидя! Вот так искусство и культура спасали блокадников, поддерживали моральные и физические силы тех, кто оставался в городе, осажденном фашистами.
Мой друг Иосиф! Ты относишься к тем, кто на войне не молчит. Ты поешь! Ты настоящий Герой России, как и те великие музыканты выжившего города. Ты там, где тяжело. Ты там, где беда. Афганистан, Норд-Ост, Донбасс... В 2014 году тебя не пустили на «Новую волну» в Юрмалу за поддержку государственной позиции нашей страны, нашего президента по поводу свержения законной власти на Украине. В ту же ночь я посвятил стихи тебе, Олегу Газманову и Валерии: «Три звезды — три светлых повести».
На дне рождения в том же, 2014 году твоя дочь Наташа поблагодарила меня за тот смелый поступок. Я был первым, кто открыто поддержал тебя. А в финале своего выступления Наташа задала вопрос всем 400-м гостям: «Кому из присутствующих здесь хотя бы раз в жизни помог мой папа?» Все подняли руки… Я не могу говорить об этом без слез. Закончить я хочу стихами, которые я подарил тебе.
«Продлись мой путь — на светлый миг, / На теплый дождь, на птичий крик, / На нежный взор, на вздох любви, / И музыку мою продли... / Я не жалею ни о чем… / Это был мой путь…»
Желаю тебе, мой брат, многая и благая лета!
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
