Федор Лукьянов: «В Пхеньяне уверены, что американцы блефуют»
В воскресенье, 3 сентября, КНДР провела успешное испытание термоядерного взрывного устройства для межконтинентальной баллистической ракеты. В тот же день американский президент Дональд Трамп, ранее неоднократно заявлявший, что готов силовым путем покончить с северокорейской ядерной программой, на вопрос, готов ли он теперь реализовать эту угрозу, ответил: «Посмотрим». Насколько далеко готовы зайти США и КНДР, и что в случае начала войны на Корейском полуострове будут делать Россия и КНР? Об этом Iz.ru побеседовал с главным редактором журнала «Россия в глобальной политике», председателем Совета по внешней и оборонной политике (СВОП), директором по научной работе клуба «Валдай» Федором Лукьяновым.
— Испытание совпало по времени с проведением саммита БРИКС в китайском Сямэне. Это случайность, или северокорейское руководство специально так задумало?
— Вряд ли испытание было приурочено к саммиту. Скорее уж к идущим сейчас совместным американо-южнокорейским маневрам. Но тут важна не дата проведения теста, а другое. Можно осуждать Кима за его поведение, можно им восхищаться, но нельзя не признать, что он очень последователен. Лидер КНДР полностью игнорируют любые предостережения, угрозы, санкции и прочие методы давления, демонстрируя, что его народ ни перед кем прогибаться не станет и будет реализовывать собственную программу безопасности так, как сочтет нужным. Это очень опасная игра, что называется, на грани.
— Это оправданный риск?
— Ким полагает, что в Америке никто не рискнет развязать конфликт, итог которого непредсказуем. В Пхеньяне уверены, во-первых, что американцы блефуют. Во-вторых, что, как бы лично к Ким Чен Ыну не относились в Москве и Пекине, если дойдет до эскалации, его не бросят на произвол судьбы, просто чтобы не допустить армагеддона у себя под боком. Верны ли эти расчеты — серьезный вопрос. С одной стороны, американские военные прекрасно понимают, что атака на КНДР спровоцирует войну на полуострове, которая будет иметь фатальные последствия для Южной Кореи. С другой стороны, нельзя бесконечно провоцировать сверхдержаву, демонстрируя всему миру, что она ничего не может сделать с КНДР. Особенно опасно провоцировать США, когда у власти такой человек, как Дональд Трамп. Для него реализация угроз — дело принципа. Во время избирательной кампании он всё время напоминал, что Обама назвал применение химоружия в Сирии «красной линией», а когда это оружие использовали, так и не нанес удар по Дамаску. Трамп подчеркивает, что Обама слабак, а вот он сам не такой и не побоялся бы применить силу.
— Если американцы ударят по КНДР, северокорейцы атакуют южан и Японию. То есть эти две страны окажутся втянуты в конфликт. Это понятно. Но вы сказали, что Россия и КНР Кима не бросят. Как они станут ему помогать?
— Полномасштабная мировая война с обменами ядерными ударами — именно обменами, а не разовым точечным применением такого оружия — это пока еще что-то из сферы фантастики. Какие еще есть варианты? США могут нанести массированный удар с воздуха, но за ним должна последовать наземная операция, призванная покончить с режимом в Пхеньяне. И вот тут возникнут проблемы. Северокорейская армия по части техники очень отсталая (даже в сравнении с вооруженными силами Южной Кореи), но она четвертая по численности в мире. К тому же КНДР практически все годы своего существования готовилась к войне. Конечно, победить американцев и их союзников северокорейцы не смогут, но ущерб врагам нанесут очень серьезный. Если их каким-то образом не разобьют моментально и конфликт затянется, то он станет похож на Корейскую войну 1950–1953 годов. На подмогу КНДР потянутся из Китая и России добровольцы и «отпускники», начнутся поставки военной техники и так далее.
— А американцы не могут просто нанести удар по северокорейским ядерным объектам и этим ограничиться?
— Могут, конечно. Но КНДР-то в ответ не ограничится какими-нибудь гневными заявлениями, а нанесет удар по Южной Корее и Японии. К тому же надо понимать, что разведка знает многое, но не знает всё. Какие-то объекты могут быть скрыты и будут использованы для восстановления ядерной программы. В общем, всё сведется к тому, что американцам всё равно придется начинать наземную операцию. А преимуществом, если так можно выразиться, северокорейского режима является то, что его совершенно не волнуют людские потери. А США очень даже волнуют. И я не думаю, что американское общество после Афганистана и Ирака готово к новой войне и жертвам.
— А есть ли какой-то выход из сложившейся ситуации? Может ли сработать план, который предлагают Россия и Китай: КНДР замораживает ядерную программу, а американцы с южнокорейцами прекращают проводить маневры у ее границы?
— Этот план — не решение проблемы, хотя и способен привести к разрядке напряженности в регионе. Теоретически он мог бы сработать. Но беда в том, что для США это будет равнозначно отступлению. Для Трампа, крайне серьезно относящегося к такому понятию, как престиж, это неприемлемо. Вместо этого Трамп рассчитывает как-нибудь добиться того, что Китай принудит Пхеньян пойти на уступки. Но тут возникают две проблемы. Во-первых, КНР не хочет быть инструментом американской внешней политики. А во-вторых, непонятно, есть ли у Пекина реальные рычаги воздействия на КНДР. Ставки сейчас настолько высоки, что вряд ли на Пхеньян можно повлиять, оперируя какими-то экономическими аргументами. Если уж Ким Чен Ын столь резко идет на обострение, надо полагать, он понимает, что на него будут давить и готов к этому давлению.
— Возможно ли введение новых санкций ООН против КНДР?
— И наши, и китайские дипломаты говорят, что санкционный потенциал исчерпан, ограничительные меры не работают. Нельзя сказать, что санкции вообще бесполезны: кто бы что ни говорил, в случае Ирана они дали результат. Но КНДР — это совсем другое дело. Иранцам было что терять, они реально почувствовали на себе действие ограничительных мер. А для северокорейского режима речь идет о выживании. Поэтому Пхеньян готов на всё, лишь бы его официально признали ядерной державой.
