Безбожная власть: в Эстонии продолжаются гонения на православие
Эстонская православная церковь Московского патриархата (ЭПЦ МП) подвергается неослабевающему давлению официального Таллина. От нее требуют разорвать все связи с Москвой и «добровольно» раствориться в другой местной православной церкви, в несколько раз меньшей, однако находящейся под «идеологически правильной» юрисдикцией Константинопольского патриархата. Руководство ЭПЦ МП пытается лавировать — путем небольших уступок, но сохранив главное: каноническую связь с Москвой. Однако власти намерены добиться выполнения всех своих требований — и в этом их усердно поддерживают ставленники Константинополя. Подробности — в материале «Известий».
Государственный ультиматум
Главное требование эстонского государства к местной православной церкви — разорвать всяческие связи с Москвой. Церковь попыталась отделаться «малой кровью» — формально объявить себя независимой, по факту оставаясь в каноническом поле Московского патриархата. 20 августа в таллинском храме в честь иконы Божией Матери «Скоропослушница» состоялась вторая сессия Собора ЭПЦ МП. Собор принял новую редакцию церковного устава, в которой (с отсылкой к Томосу 1993 года, выданному патриархом Алексием II) было убрано упоминание МП. Также в уставе закрепляется «самостоятельность в делах церковно-административных, церковно-хозяйственных, церковно-просветительских и церковно-гражданских». В заседании, что характерно, удаленно участвовал митрополит Таллинский и всея Эстонии Евгений, депортированный из страны по распоряжению эстонских властей в начале нынешнего года.
Это очень разозлило власти. «Если собором местной церкви и изменением устава руководит из Москвы человек, находящийся в прямом подчинении патриарху Кириллу, то пока мы видим, что эта церковь по сути остается в сфере влияния Кремля. Так что пока рано говорить, являются ли принятые на соборе изменения лишь маленьким или же существенным шагом в желательном Эстонской Республике направлении», — сказал министр внутренних дел Лаури Ляэнеметс. Однако вариант избрания нового предстоятеля церковью не рассматривается. «Для нашей церковной структуры нет здесь никаких поводов... То есть митрополит против церкви не ошибался, не совершал какие-либо церковные преступления, из-за которых мы могли бы сейчас сказать, что мы его уже не признаем своим предстоятелем. Он остается главой нашей Эстонской православной церкви», — пояснил епископ Даниил Тартусский, второе лицо в ЭПЦ.
По мнению эстонского правительства, ЭПЦ должна влиться в Эстонскую апостольскую православную церковь. ЭАПЦ, находящаяся под юрисдикцией Константинополя, в несколько раз уступает ЭПЦ по размеру своей паствы — 7 тыс. верующих против 100 тыс. Зато ЭАПЦ, по мнению властей, «правильная», поскольку она всегда жестко противостояла Московскому патриархату, стремясь лишить его всяческого влияния на территории Эстонии. Возглавляет ее митрополит Стефан — он был отправлен Константинополем в Эстонию в 1999 году и с самого начала проявил себя как ярый враг ЭПЦ МП. Вот и сейчас он заявил, что конкурирующая организация не может сменить название на Эстонскую православную церковь. По словам Стефана, это наименование принадлежит именно ЭАПЦ — так, мол, она называет себя на других языках.
Доводы и контрдоводы
Стефан опубликовал программную статью, в которой он разъясняет, почему, по его мнению, ЭПЦ обязана раствориться в во много раз меньшей ЭАПЦ. По уверению Стефана, когда в 1590 году Вселенский патриарх Иеремия II даровал русской церкви автокефалию, Константинополь заодно хотел предоставить ей юрисдикцию и над Ливонией (в состав которой входила сегодняшняя Эстония), но Москва якобы сама отказалась от этого предложения — на том основании, что в Ливонии нет русских православных. «Царь Петр I в 1710 году просил у Константинополя права распространить юрисдикцию Русской православной церкви на Эстляндию и Лифляндию. Но тогдашний патриарх Афанасий V отказал в этом, поскольку страны Балтии канонически и исторически находились под юрисдикцией Константинополя», — подчеркивает Стефан.
Он добавил, что в 1978 году с такой же просьбой обратился тогдашний патриарх московский Алексий II. «Но тогдашний Вселенский патриарх Димитрий I снова отказал, подчеркнув, что эстонские православные по всему миру относятся к юрисдикции Константинопольского патриархата.
Константинопольский патриарх всё же согласился на то, что Московская православная церковь может оказать духовную поддержку православным верующим в оккупированной Эстонии, но не более того», — пояснил митрополит ЭАПЦ. Стефан отметил, что обратился к Эстонской православной церкви Московского патриархата с «братским предложением» — «восстановить каноническую легитимность». Сделать это, по его мнению, можно следующим образом: большая ЭПЦ МП вливается в маленькую ЭАПЦ, а та уже соглашается учредить в своих рядах «русское викариатство». Однако, как пожаловался Стефан, в ЭПЦ МП его ответом не удостоили.
Специалист по каноническому праву протоиерей ЭПЦ Игорь Перекуп уличил Стефана в передергиваниях и прямой лжи. «Что касается упоминания митрополитом Стефаном «отказа Москвы» при образовании патриархата распространить свою юрисдикцию на государства Балтии, то ни о предложении, ни об отказе письменных свидетельств нет. Зато в деяниях Константинопольского Собора Восточных Патриархов 1593 года есть прямое свидетельство того, что каноническая территория Московского патриархата распространялась за пределы Русского царства и уж точно включала территорию нынешних балтийских стран», — подчеркивает эксперт.
Более того, по его словам, титул нового патриарха в Соборном деянии Святого и Священного Великого Собора 1593 года был прописан следующим образом: «Патриарх Московский и всея России и северных стран».
Также, по словам Перекупа, никакой переписки царя Петра с патриархом Афанасием V не было — это явная выдумка. Точно такая же выдумка — упомянутая Стефаном переписка Алексия II с Димитрием I. В 1978 году Алексий был еще митрополитом Таллинским и Эстонским. Единственное архивное письменное свидетельство его общения с патриархом Димитрием в том году — телеграмма последнему с благодарностью за поздравление с именинами. «Может, владыка Стефан имел в виду патриарха Алексия I? Но он скончался еще в 1970 году. А тогдашний патриарх Московский и всея Руси Пимен в 1978 году действительно писал патриарху Константинопольскому Димитрию по разным вопросам. Вот только Эстонии среди них не было. Проверено по архивным данным», — подчеркивает Перекуп.
От лица Эстонской апостольской православной церкви ответить Перекупу поручили священнику Кристьяну Отсманну, советнику ЭАПЦ по связям с общественностью. Тот постарался обвинить оппонентов в том, что они являются агентами влияния другого государства. «Ряд исторических фактов ясно показывают, что в XVI веке страны Балтии находились под юрисдикцией Константинопольского, а не Московского патриархата. Но оставим эти темы для дискуссий в кругу историков. Главный вопрос в другом, а именно в великорусском подходе к истории, при котором значительная часть соседних с Россией стран рассматривается через призму Российского государства — как ближнее зарубежье, часть империи», — заявляет Отсманн.
Также Отсманн повторил ультиматум, предъявленный Эстонской православной церкви: по его словам, она должна войти в состав ЭАПЦ на правах отдельного викариатства (епископства). «Викариатство означало бы широкую внутреннюю автономию, возможность продолжать следовать своим церковным обычаям. Мы ждем ответа на свое предложение. Цель ЭАПЦ — добиться того, чтобы в Эстонии действовала одна канонически верная православная церковь. Патриарх Константинопольский предоставил это право Эстонской апостольской православной церкви», — подчеркивает Отсманн.
Он закончил свое обращение весьма своеобразно — заявил о готовности ЭАПЦ к диалогу, по сути, от него отказавшись. «Со своей стороны мы открыты к диалогу, чтобы достичь этого результата. Мы верим в эффективность прямого диалога. Поэтому мы не хотим и не будем представлять возражения или давать объяснения после публикации каждой статьи на эту тему», — подчеркнул священник ЭАПЦ.
Руководство этой церкви, подчиняющейся Константинополю, не желает тратить слов — оно рассчитывает, что всю работу по «убеждению» ЭПЦ за него проделает государство. И государство старается, перейдя от посулов к прямым угрозам. «Если ситуация не изменится и церковь не придет к независимости, государству для обеспечения безопасности придется пойти на крайние меры, которыми может стать принудительное закрытие церкви. Однако это не значит, что православие в Эстонии будет запрещено. Конечно, православные священники смогут продолжить свою деятельность, но мы должны будем найти решение, каким образом они смогут служить, как люди смогут собираться. Мы и сейчас ищем эти ответы на эти вопросы, но, если придется закрыть церковь, нам всё равно нужно будет их найти», — сказал высокопоставленный сотрудник МВД Райво Кюйт.
Последний бастион
Государство постоянно ищет все новые поводы, которыми можно будет обосновать возможную насильственную ликвидацию ЭПЦ — и, конечно же, их находит. Одним из самых свежих стало обращение патриарха Кирилла, сделанное им в конце августа во время праздничной трапезы по окончании Божественной литургии в Успенском соборе Московского Кремля. «Несмотря на появление политических границ на так называемом постсоветском пространстве, для Русской православной церкви их нет, потому что мы — церковь всея Руси. И для меня Киев, Минск и другие столицы республик — это важные духовные центры единой Святой Руси», — отметил Святейший, обращаясь к собравшимся.
Он добавил, что Русская православная церковь — единственный институт, который сегодня связывает Россию, Украину, Белоруссию и другие страны постсоветского пространства.
«Потому что везде православные люди и на всё это пространство простирается архипастырская ответственность патриарха Московского и всея Руси. Вот почему такие нападки на нашу церковь — потому что противники сохранения духовного единства Святой Руси видят в Русской церкви основного врага. Но Русская церковь дает надежду людям, сознающим себя гражданами — не в юридическом, а в духовном, или, если хотите, в философском смысле — гражданами единой Святой Руси», — заключил патриарх Кирилл.
В эстонском министерстве внутренних дел осудили данное заявление патриарха, назвав его империалистическим. Канцлер МВД Тармо Мийлитс уверяет, что «с точки зрения безопасности эстонских православных верующих и широкой общественности в целом» высказывания Кирилла требуют и «четкой позиции» ЭПЦ — «включая выход из подчинения Московскому патриарху».
В министерстве подчеркивают, что если церковь только лишь уберет из своего названия упоминание Московского патриархата, но сохранит канонические связи с ним, то для государства это будет неприемлемо. «На мой взгляд, создание в Эстонии православной церкви Московского патриархата и согласие на это государства с самого начала было ошибкой. По сути, мы создали в Эстонии две православные церкви: одну канонически подчиненную Константинополю, и другую — канонически подчиненную Москве», — сказал спикер эстонского парламента Лаури Хуссар, член партии «Эстония 200». К слову сказать, под руководством другого члена этой партии, министра образования Кристины Каллас сейчас завершается разгром русских школ Эстонии.
Многие местные русские православные верующие сейчас говорят, что если государство запретит ЭПЦ и передаст ее храмы в распоряжение ЭАПЦ, то сами они подчиниться Константинополю откажутся. «Можно отнять храмы, но веру — невозможно.
Значит, будем молиться только дома», — рассуждают люди. Политолог Максим Рева, уроженец Эстонии в беседе с «Известиями» отметил: «Сейчас, насколько мне известно, власти переключились на точечную работу. Сотрудники МВД посещают приходы ЭПЦ и проводят «воспитательные беседы» с их руководством. Людям внушают, что надо, мол, переходить под ЭАПЦ, не то хуже будет. У вас есть выбор: либо вас вовсе запретят, либо вы будете посещать те же храмы и совершать те же обряды, но уже станете поминать на богослужениях не патриарха Кирилла, а патриарха Варфоломея. Насколько мне известно, многие верующие не соглашаются. Недаром ЭПЦ МП всегда считалась «русской церковью» — в противовес ЭАПЦ, паства которой в значительной степени состоит из этнических эстонцев. Церковь осталась последним бастионом «русскости», который власти не успели сокрушить, — и люди настроены этот бастион оборонять», — подчеркивает Рева.
