Выходили на берег: каким получился новый корпус Третьяковки
Выставки-блокбастеры Третьяковской галереи теперь будут проходить в новом здании на Кадашевской набережной, рассказала «Известиям» гендиректор ГТГ Елена Проничева. В огромном комплексе, примыкающем к классическому зданию Алексея Щусева, отведено 4,5 тыс. кв. м под экспозиции. Общая же площадь составляет 35 тыс. кв. м. Для музейных специалистов корпус откроется уже 23 мая — он станет площадкой фестиваля «Интермузей». «Известия» уже смогли оценить результаты почти 30-летней работы.
Эпохи и стройка
Корпус Третьяковки на Кадашевской набережной — проект многострадальный и драматичный. О расширении музейного пространства в Замоскворечье от классического корпуса в Лаврушинском переулке в сторону Москвы-реки думал еще Алексей Щусев в 1930-х. Полвека спустя там появился депозитарий. И уже после распада СССР вернулись, наконец, к идее постройки нового крупного здания не только технического, но и выставочного назначения.
Первый камень был заложен в 1995 году, проект стал разрабатывать один из главных архитекторов лужковской эпохи Андрей Боков со своим институтом «Моспроект-4», и только в 2007-м, при директоре ГТГ Владимире Родионове, он был закончен. При этом в профессиональном сообществе (как архитектурном, так и музейном) работа Бокова вызвала немало критики. В 2013-м Ирина Лебедева, возглавившая музей после Родионова, говорила «Известиям»:
— Когда я стала директором, мы посмотрели проект и увидели, что он уже не соответствует нынешним требованиям. Долго работали над его корректировкой. Стремясь к упорядоченности внутренней структуры, мы сделали архитектуру здания слишком монолитной. Встал сложнейший вопрос: как решить фасад, чтобы разбить это ощущение большого объема? Ситуация зашла в тупик, и нам пришлось объявить конкурс на идею образного решения фасада.
Конкурс проходил всего около месяца, что тоже вызвало тогда немало вопросов, и победил в нем проект Сергея Чобана (бюро Speech). Он предложил разместить вдоль всей стены, выходящей на набережную, разноформатные окна, имитирующие шпалерную развеску картин. В стеклах же — полупрозрачные черно-белые «репродукции» знаковых полотен из собрания ГТГ. С некоторыми корректировками это мы сегодня и видим. И хотя споры о достоинствах и недостатках решения Чобана наверняка еще будут продолжаться, стоит признать его как минимум изобретательным и дальновидным: выглядит стилистически нейтрально (это не «нафталин», но и не что-то нарочито современное) и явно указывает на предназначение здания. Туристы, проплывающие на катерах по Москве-реке, сразу поймут: это художественная галерея, надо зайти!
Культура наследия
А что же внутри? Если Чобану был доверен фасад, то всё, что скрывалось за ним, перешло от «Моспроекта-4» к «Зарубежпроекту», дочернему предприятию «Главзарубежстроя». Но в 2015-м Татьяна Голикова, тогда возглавлявшая Счетную палату, раскритиковала смету строительства, после чего вскоре Ирина Лебедева лишилась поста и ее сменила Зельфира Трегулова, которая в итоге и привлекла нынешних подрядчиков и организаторов — компанию «Ланит-Интеграция» и ППК «Единый заказчик».
Они, помимо унаследованных проблем, получили целый ряд новых — сначала в 2020-м из-за пандемии все логистические цепочки сломались, а затем в 2022-м отказались от сотрудничества многие зарубежные поставщики. В итоге что-то удалось импортозаместить (в частности, вся система климат-контроля отечественная), что-то было закуплено в Китае. Как утверждают представители «Ланита» и «Единого заказчика», никакого снижения музейных стандартов и требований не допускалось. Впрочем, об этом надо судить специалистам. Публика же обратит внимание в первую очередь на общую организацию пространства.
В основе архитектуры — большой атриум, освещаемый естественным образом через стеклянную крышу. По правую руку — выставочные залы с несколькими входами. Слева — просторный зал-амфитеатр для конференций, крупных публичных церемоний. Наверху расположены реставрационные мастерские. Со зданием Щусева новый корпус соединен коридором из стекла и металла, расположенным на уровне третьего этажа. Причем, как утверждают представители застройщика, объект культурного наследия 1930-х они никоим образом не трогали. В 1980-х вместе с депозитарием была возведена пристройка к щусевскому корпусу и именно в стену пристройки врезан коридор. Вдобавок рядом же переход в сам депозитарий. Так что произведения искусства можно быстро перенести и из него.
Помимо реставрационных мастерских, на верхнем этаже находится обширное техническое пространство с вентиляционным оборудованием. Оно снабжает воздухом выставочные залы, обеспечивая музейный климат (температура 17–18 градусов, влажность 50–55%). Управление как автоматическое, так и ручное. Есть даже свой трансформаторный блок на случай экстренных отключений электричества и хладокамера, где генерируется охлажденный воздух.
Имеют виды
К сожалению, посетить сами выставочные залы (за исключением небольшого и не столь интересного зала вернисажей) нам не удалось: доступа в них нет, работы еще идут. Возможно, музей решил отреагировать на разразившуюся в Сети критику в адрес организации экспозиционной зоны и попробовал скорректировать решение, ставшее известным по утекшим снимкам. На тех кадрах мы видим множество перегородок, в которых зачем-то прорезаны двери. Расположение перегородок можно менять, но только по прямой линии или под углом 90%. Как это сочетается с современными подходами к временной застройке, предполагающей свободное возведение фальшстен самых разных дизайна, толщины, геометрии, — непонятно.
Впрочем, сейчас действительно рано об этом говорить. И составить сколь-нибудь взвешенное суждение можно будет только после открытия там первой выставки. Но уже понятно, что это архитектура принципиально иного характера, чем в других корпусах вдоль Лаврушинского переулка. В ней нет камерности, соразмерности человеку, той классической музейности, что пришла еще от Павла Третьякова. Хотя нет ее и в здании на Крымском Валу, но к нему всё равно все привыкли и по-своему полюбили. В конце концов, дело в наполнении.
Зато по какому параметру корпус в Кадашах выигрывает точно, так это по открывающимся видам на Москву. Панорама, которую смогут наблюдать посетители детской зоны (на втором этаже), кафе (на третьем) и ресторана (на четвертом), действительно один из главных козырей здания. Москва-река, Болотная набережная, наконец, Кремль — как на ладони. Во всей красе и без помех лицезреть сердце столицы можно с крыши, однако — увы! — доступ публики туда по проекту не предполагается. «Известия» смогли там побывать и остались под впечатлением. Пространство нельзя назвать очень просторным, но для камерных фуршетов и тому подобных мероприятий оно кажется идеальным. Остается надеяться, что в дальнейшем это будет предусмотрено.
В ожидании «Передвижников»
Официальное открытие здания состоится 23 мая — там пройдет фестиваль «Интермузей», в пленарной части которого примут участие министр культуры РФ и ведущие музейные деятели страны. Ну а после корпус в Кадашах откроет двери для обычной публики по предварительной регистрации. Первая выставка («Передвижники») стартует здесь только осенью, но до этого будут проходить различные лекции и тому подобные мероприятия — своего рода бета-тестирование пространства.
О планах на более дальнюю перспективу руководство ГТГ высказывается пока осторожно. Понятно, что корпус будет функционировать как выставочная площадка, кроме того, в него точно переедут фонды графики. Но будет ли там постоянная экспозиция и как вообще планируется сфокусировать это пространство тематически — пока вопрос открытый. Действующая концепция музея разработана до 2025 года. Сейчас ГТГ в процессе создания новой — на ближайшие 10 лет. Там это и будет прописано, равно как и планы по реставрации здания на Крымском Валу (а они, как мы помним, увязывались как раз с вводом в эксплуатацию помещений в Кадашах).
Однако о чем нынешний директор ГТГ Елена Проничева говорит с уверенностью, так это о том, что такие выставочные блокбастеры, как ретроспективы Серова, Айвазовского, Врубеля, Рериха, будут проводиться в новом корпусе. Прежде для них подходил только один зал — на Крымском Валу. В Замоскворечье соответствующих пространств попросту не было. Теперь же для тех же целей удастся использовать и только что появившиеся площади. Отвечая на вопрос «Известий», директор признала, что некоторые неудобства в кадашевских залах есть, но в целом они пригодны для полноценной работы.
Осталось дождаться осени, когда в этом можно будет убедиться всем желающим. Но на фоне почти 30-летнего проектирования и строительства это, признаем, совсем небольшой срок.
