Смотрю в оба: VR и AR меняют представление об экскурсиях в музей
В Британском музее можно погулять при помощи Google-карт, Третьяковская галерея оцифровала более 8 тыс. шедевров. В Москве уже можно посетить VR-выставки, в том числе побывать в Нотр-Дам-де-Пари «до пожара» или заглянуть в виртуальную версию ГМИИ имени Пушкина времен Великой Отечественной войны. Столичные галереи устраивают онлайн-выставки, модернизируют пространства специально для объектов медиаарта, а современные художники вовсю пользуются AR как инструментом для создания новой смысловой прослойки к своим объектам. «Известия» разбираются в новых способах «ходить» в музеи.
Не выходи из комнаты
Принято считать, что пандемия коронавируса ускорила выставочную эволюцию: после повсеместного закрытия музеев и прочих культурных учреждений спрос на виртуальные выставки резко вырос. На самом деле музеи и галереи за рубежом начали интегрировать цифровые платформы в свою деятельность еще до того, как COVID-19 поразил мир. Британский музей еще в 2015 году вместе с Google Arts&Culture сделал возможными виртуальные прогулки по всем выставочным пространствам учреждения. Расширенная функция street view сегодня позволяет погулять по 10 музеям мира.
Теперь можно попасть на ежегодный фестиваль Burning Man в пустыне Блэк-Рок в штате Невада, не тратясь на визу, перелет и все сопутствующие: для этого Смитсоновский институт разработал соответствующую выставку — она полностью выполнена по технологии VR (виртуальная реальность).
В 2017 году в России начал функционировать виртуальный музей нового западного искусства. Идея воссоздать его в новом формате принадлежала покойному директору ГМИИ имени Пушкина Ирине Антоновой — она предлагала использовать для объединения коллекций Сергея Щукина и Ивана Морозова здание усадьбы Голицыных. Пожалуй, это первый онлайн-музей в стране, который к тому же остается государственным. Принцип его работы примерно такой же, как и у Google Arts&Culture.
Виртуальные туры есть и в самом Пушкинском: музей предлагает «прогуляться» по главному зданию, галерее искусства стран Европы и Америки XIX–XX веков и даже по будущему музейному кварталу, который пока только строится. Его открытие планируется не раньше 2025 года. Есть и проект к 75-летию победы в Великой Отечественной войне. Это симбиоз современного устройства музея и архивных кадров и документов: зритель может увидеть, как здание выглядело во время войны и как коллекция пострадала из-за нее.
Частные институции от государственных не отстают. Пока одни учреждения встраивают технологии в уже существующие пространства, новые галереи сразу адаптируют залы для использования любых видов медиаарта.
— В VS Gallery использована технология трансформирования пространства. Там есть экраны, которые прикреплены к рельсам на потолке, — рассказал «Известиям» цифровой художник Кирилл Рейв, резидент VS Gallery. — Они вращаются, и в недалеком будущем они смогут быть кинетически настроены на очень медленное, плавное изменение пространства 24/7. Но этот метод характерен именно для медиаарта, он нужен, чтобы дополнить существующую экспозицию, добавить ей еще один слой выразительности.
Распространен и самый простой формат онлайн-выставок — это оцифрованные произведения с описанием, которое может включать кураторские комментарии, цитаты художников, цену на объект и исторические факты о нем. Одна из ведущих международных галерей Pace Gallery стала пионером этого направления в мире. В России же первопроходцем, пожалуй, стал проект «Моя Третьяковка» — там оцифровано уже 8,3 тыс. картин, которые можно рассмотреть, параллельно читая историю и архивные данные.
Тем же консервативным способом пользуются и галереи современного искусства, которые не арендуют постоянное пространство для экспозиций. Это, например, Elephant in the Louvre, SUPERMARTKET, Oily Oil, BORSCH Gallery. Такое решение делает искусство более досягаемым для массовой аудитории, отмечает соосновательница Elephant in the Louvre Ирина Глазкова: онлайн снижает порог захода на рынок для молодых галеристов, а еще оптимизирует затраты художника и галереи, что позволяет сделать объекты доступнее еще и финансово.
— Онлайн-формат дает гибкость и упрощает путь покупателя: так искусство можно присмотреть из любой точки мира или города. Нет нужды тратить время на поездки в условиях вечной спешки и режима «успеть всё и везде» в крупных городах. При этом мы понимаем, что иногда приглянувшуюся онлайн вещь хочется увидеть вживую, поэтому всегда готовы обсудить примерку или студио-визит, — объясняет Глазкова.
Если дома не сидится
Использовать современные технологии можно не только для того, чтобы «сходить в музей, не вставая с дивана». Если вы всё-таки отправились в цитадель искусств ногами, VR всё равно поможет получить новый опыт от созерцания прекрасного, в том числе образовательный. Например, в Британском музее разработали приложение, благодаря которому посетителю доступна не обычная, а интерактивная экскурсия. Для этого даже не нужно нанимать гида — достаточно навести камеру на объект, и он «оживет» с помощью анимации, да еще и предложит инфографику с исторической справкой.
В 2021 VR стал дополнением к физической выставке в музее Виктории и Альберта «Алиса. Всё чудесатее и чудесатее». В прошлом году Третьяковская галерея пошла еще дальше — навстречу AR (дополненной реальности). Выставка «Моя Третьяковка. Из виртуального в реальное» стала продолжением одноименного онлайн-проекта. Уже в музее, офлайн, зрители смогли подружить физическую выставку с ее цифровой версией. Для этого им было предложено навести камеры на специальные QR-коды во время осмотра экспозиции. И на выставке «Век спорта», которая прямо сейчас проходит в западном крыле Новой Третьяковки, вновь есть опция дополненной реальности — в виде экскурсионного элемента.
— Формат классической экскурсии и дополненная реальность объединяются на примере картины Дмитрия Жилинского «Гимнасты СССР». AR-гид — трехкратная чемпионка Олимпийских игр по синхронному плаванию Мария Киселева. Она проведет посетителей выставки через историю создания монументальной картины о силе тела и духа, непрерывном совершенствовании и стремлении к победе, — рассказали «Известиям» в пресс-службе музея.
В столичном Центре современного искусства МАРС тоже есть ряд VR-проектов. Например, здесь можно «погулять» по собору Парижской Богоматери, который сейчас находится на реконструкции после пожара, произошедшего в 2019 году. Это шанс увидеть храм изнутри в оригинальном интерьере XVIII века с обзором в 360 градусов. «На VR-проектах принцип классический — надеваешь шлем, смотришь виртуальный проект», — объяснили «Известиям» в пресс-службе центра.
Продюсер компании Art&Tech, визионер Ольга Дворецкая отмечает: VR — удовольствие недешевое. Поэтому оно доступно далеко не всем институциям, а тем более государственным. Кроме того, с помощью VR нельзя потрогать экспонат — чтобы ток прошел через кончики пальцев, всё равно нужно что-то держать в руках.
— VR — это трехмерная реальность, — объяснила Дворецкая. — Если ты дерешься с зомби, и он хватает тебя за руку, ты получишь удар током, будто к тебе и правда прикоснулись. Но чтобы это было правдоподобно, это должен быть очень дорогой VR.
По мнению Кирилла Рейва, технологии VR и AR в любом случае полезны для искусств: это и экстра-слой экспозиции (а значит, и дополнительные смыслы), и образовательная история, и способ «заморозить» проект, чтобы дать зрителю возможность возвращаться к созерцанию снова и снова. И, конечно, для архивов: интернет помнит всё.
«Свои собственные «Звездные войны»
Конечно, с помощью VR можно восстановить сгоревший Нотр-Дам-де-Пари или спрыгнуть с вершины Бурдж-Халифа, а можно дополнить известные произведения искусства новыми ракурсами. Так, Лувр приглашает во вселенную Моны Лизы — посмотреть детали ее наряда, скрытого за пределами картинной рамы, оценить пейзаж и даже среду, в которой она находится.
Проект Art Plunge VR позволяет зрителю буквально «войти» в мировые шедевры: «Рождение Венеры» Сандро Боттичелли, «Мону Лизу» Леонардо да Винчи, «Звездную ночь» Ван Гога, «Сотворение Адама» Микеланджело Буонарроти и «Девушку, читающую письмо у открытого окна» Яна Вермеера.
А вот дополненная реальность в основном используется в современном искусстве. Так, например, японский архитектор Су Фудзимото в 2021 году создал инсталляцию «Медуза» для Лондонского фестиваля дизайна — чтобы увидеть ее, зрителям нужно было надеть очки смешанной реальности и зайти «внутрь» скульптуры. А художница Piper ZY работает с одеждой — через ее платья и украшения будто бы видны человеческие кости.
— Дополненная реальность нужна для нового опыта. Для меня, как для художника, это полноценный инструмент, безграничные возможности для построения другой физики и масштабирование, — рассуждает Кирилл Рейв. — По большому счету, вселенная, в которой мы живем, привязана к общечеловеческим понятиям. AR — это когда ты создаешь свои собственные «Звездные войны». Да, здесь есть и развлекательный момент, это просто прикольно. Но это также и поле для реализации дополнительного слоя смысла, который ты вкладываешь в свое искусство, эдакая «многоходовочка».
В России тоже немало медиахудожников, которые плотно погружены в AR — в частности, Аристарх Чернышев, Ян Посадский, Софья Скидан, Анна Таганцева-Кобзева, Ярослав Кравцов. И мест, где им можно высказаться, тоже достаточно: например, фестивали Rosbank Future Cities и «Здесь и сейчас: Современное искусство на улицах города». На выставке ARTLIFE, прошедшей в Москве в 2023 году, было представлено 25 AR-проектов из разных стран мира, в том числе из Китая, России, Мексики, Судана, Италии, Франции и Словакии. Зритель мог навести камеру на полотно и увидеть сюжет произведения в параллельном измерении.
Посмотреть на творчество цифровых художников можно было и на последнем Cosmoscow, где в секции «Цифра» приняло участие три галереи: VS Gallery, Generative Gallery и SAS Metagallery.
Тем временем аукционные дома Christie’s и Stoheby’s активно занимаются продажей NFT-искусства и объектов с AR-элементами, для чего в компаниях созданы отдельные департаменты. Заменит ли цифровое искусство то, что зовется в народе настоящим, вряд ли станет ясно в ближайшие несколько лет. Но очевидно: искусство и технологии сегодня переплетаются между собой на всех этапах, начиная с появления идеи и заканчивая организационным процессом. И это уже навсегда изменило правила игры.
