Первый посол: Китай признал дипломата от талибов главой дипмиссии Афганистана
Пекин первым аккредитовал дипломата от талибов в качестве посла. Определенное сближение на высшем уровне происходило и ранее — два года назад в столицу Афганистана на встречу с главой МИД Китая приезжал врио министра иностранных дел Амир Хан Муттаки. Несмотря на это, официально признавать новые власти в Афганистане КНР не собирается. Китай интересует доступ к природным ресурсам соседней страны, усиление присутствия и влияния в регионе и контроль над уйгурскими боевиками на территории Афганистана. Подробности — в материале «Известий».
За торговлю, но без признания
Дипмиссию Афганистана в Китае возглавил Билал Карими — накануне председатель КНР Си Цзиньпин принял у нового посла верительные грамоты. Таким образом, Пекин первым аккредитовал дипломата от талибов.
Официально представители «Талибана» (организация находится под санкциями ООН за террористическую деятельность) пришли к власти в августе 2021 года, однако пока ни одно государство мира не признало новое правительство Афганистана. Китай пока тоже не торопится это делать. КНР, как и Россия, подчеркивает, что для этого необходимо создание инклюзивного правительства, в которое войдут представители всех национальных и религиозных групп общества.
Другое дело — торговые отношения. После того как Афганистан покинули международные зарубежные компании, Китай увидел, что открылось новое окно возможностей. На руку Пекину сыграл и украинский конфликт: пока Запад сосредоточен на помощи Киеву, КНР решила расширять присутствие и влияние в регионе, выпавшем из внимания США и ЕС.
Китай давно прослыл страной, которая не боится вкладывать деньги в самые нестабильные и рискованные государства мира, а также умело поддерживает контакты с силами сопротивления в раздираемой конфликтами стране.
Так что на освободившееся место западных предпринимателей тут же пришли китайские бизнесмены. Талибы, цель которых — добиться легитимности в глазах мирового сообщества, такой возможности только обрадовались. Они назвали КНР своим главным внешнеполитическим партнером, рассчитывая на финансовую и политическую поддержку.
Несметные сокровища Афганистана
Несколько сотен китайских предпринимателей приехали в Кабул еще в августе 2021 года. И уже к концу месяца смогли запустить десятки фабрик по производству одежды, текстиля и обуви в Чайна-тауне афганской столицы.
Чтобы китайским розничным торговцам было проще оформлять визы, налаживать контакты и ориентироваться на афганском рынке, стороны запустили работу Китайско-афганского коммерческого комитета.
Бизнесмены из КНР в Кабуле рассказали, что «в Афганистане возможности для бизнеса превосходят опасности». В частности, речь идет о «большом свободном рынке, отсутствии конкурентов, а также перспективах для развития китайских проектов».
Уже через год китайцы занялись первым инфраструктурным проектом, заключенным между «Талибаном» и КНР, — строительством индустриального парка.
Однако больше всего Китай заинтересован в полезных ископаемых Афганистана. В стране находятся уникальные залежи цветных, черных и редкоземельных металлов. Среди них — чрезвычайно ценный и стратегически важный металл литий, практически незаменимый в производстве батарей и аккумуляторов.
Однако у Кабула нет ни денег, ни технологий для того, чтобы самостоятельно разрабатывать все эти месторождения. Ни одна из мировых добывающих компаний, кроме китайских, так и не смогла получить доступа к ресурсам.
В 2022 году КНР начала разведку и добычу меди в месторождении Айнак, драгоценных камней и золота в провинции Бадахшан, а также проводит работы в нефтяных бассейнах в провинции Сари-Пуль.
В начале прошлого года талибы заключили контракт сроком на 25 лет с китайской компанией Xinjiang Central Asia Petroleum and Gas на добычу нефти в бассейне реки Амударьи. Предполагаются ежегодные инвестиции в размере $150 млн в год, через три года сумма должна достигнуть $540 млн.
Помимо этого, в мае 2023 года «Талибан» договорился с Китаем и Пакистаном о включении Афганистана в один из проектов инициативы «Пояса и пути» — Китайско-пакистанский экономический коридор (КПЭК).
Контроль за сепаратистами
Председатель Китайско-афганского коммерческого комитета Ю Минхуэй в комментарии The Global Times отметил, что местные власти очень доброжелательно относятся к китайским бизнесменам.
«Когда талибы узнавали о трудностях с бизнесом в Чайна-тауне, они посылали туда высокопоставленных чиновников, спрашивали, как и чем они могут помочь. Они говорят, что китайцы — друзья, и поэтому не надо бояться просить о помощи», — рассказывал Ю Минхуэй.
Более того, новые власти Афганистана пообещали защищать инвесторов из Китая, поскольку «те, кто остался в стране, помогают всем афганцам».
Также Китай интересует информация и контроль над уйгурскими боевиками на территории Афганистана. В Пекине опасаются, что страна является базой для уйгурских группировок, которые уже долгое время ведут борьбу за независимость Синьцзяня.
Встречаясь с представителями делегации талибов в китайской столице незадолго до взятия «Талибаном» Кабула, глава МИД Ван И потребовал, чтобы группировка разорвала все имеющиеся связи с уйгурскими боевиками.
В октябре 2021 года талибы в угоду Китаю передислоцировали этнических уйгуров из района, который расположен рядом с участком границы двух стран. Помимо этого, движение разорвало отношения с террористической организацией китайских уйгуров — «Исламским движением Восточного Туркестана» (запрещено в России), боевики которого выступают за отделение Синьцзян-Уйгурского автономного района от КНР.
Инвестировать не торопятся
Ведущий российский эксперт по Китаю и странам Азии, директор Института стран Азии и Африки МГУ им. М. В. Ломоносова Алексей Маслов в разговоре с «Известиями» отметил, что Китай очень обеспокоен ростом фундаменталистских исламистских настроений.
— Учитывая, что регион граничит с Синьцзяном, перешеек между Афганистаном и северо-западом Китая крайне узкий. И КНР пытается предотвратить любую инфильтрацию этих настроений на свои территории, — отметил аналитик.
По словам политолога, Китай «очень тонко пытается перетащить «Талибан» на свою сторону», потому что США серьезно критикуют Китай по поводу политики, которую он проводит в Синьцзяне.
— «Талибан», как и многие мусульманские страны, может верифицировать эту политику, заверив, что нет ничего плохого в том, как КНР поступает в отношении Синьцзяна, — добавил эксперт.
Специалист также подчеркнул, что китайцы в общении с государствами со сложными режимами действуют по уже отлаженной схеме: активно развивают торговые отношения и очень аккуратно — политические.
— Помимо добычи целого ряда редкоземельных металлов Китай заинтересован в проекте «Один пояс — один путь» и, в частности, дороге, которая должна пройти из КНР в Пакистан через Афганистан. Инвестировать в этот проект Пекин начал еще при предыдущих властях. Сейчас Китай инвестиции особо не вкладывает, а защищает то, что уже было вложено, — отметил китаист.
Он также добавил, что тактика Пекина заключается в том, чтобы торговать и поддерживать дипотношения, если захочет Кабул, но при этом избегать серьезных экономических проектов.
Китай не хочет рисковать
Схожей точки зрения придерживается и научный сотрудник Института востоковедения РАН, директор Центра изучения современного Афганистана Омар Нессар. В беседе с «Известиями» он отметил, что официально международное сообщество не признает новые власти Афганистана, хотя де-факто это всё-таки происходит.
— Придя к власти в августе 2021 года, «Талибан» рассчитывал на политическую и финансовую помощь со стороны Пекина. Но отношения всё же складываются не так, как хотели талибы. Например, если два года назад министр иностранных дел КНР Ван И ездил в Афганистан, то уже через год никто в Кабул не поехал, — отметил политолог.
Он добавил, что китайцы заинтересованы в проектах по добыче полезных ископаемых в стране, но при этом они пока не торопятся вкладывать в это большие средства.
На днях было сообщение о том, что на афганской стороне идет интенсивное строительство дороги к Ваханскому коридору, который должен напрямую соединить Афганистан с КНР, но китайцы дали понять, что они не торопятся выполнять свою часть, поскольку пока не уверены в безопасности.
— Неопределенность, существующая в Афганистане, и непризнанный статус со стороны международного сообщества влияют на взаимоотношения с Китаем. Пекин не хочет рисковать и инвестировать, особенно в долгосрочные проекты, — резюмировал эксперт.
