Китай против дефляции: чем грозит снижение цен в Поднебесной соседям
Китай по итогам года вновь вернулся к впечатляющим темпам роста ВВП — 5,2%. Среди крупных экономик лучшие результаты в 2023-м может продемонстрировать разве что Индия. Однако успех оттеняется тем, что значительная часть этого роста обеспечена дефляцией, в номинальном выражении экономика КНР выросла меньше. Почему в Китае падают цены и какие это может создать проблемы как для одной из крупнейших экономик мира, так и для всех остальных — в материале «Известий».
Инфляция — в мире, дефляция — в Китае
До победы над инфляцией в большинстве стран мира всё еще далеко. Это мы видим и на нашем примере: хотя ключевая ставка поднята до 15%, рост цен по-прежнему остается на высоком уровне — 7,5%. Схожие проблемы в США, Западной Европе, где инфляция остается значительно выше таргета 2%. Астрономические цифры в Турции и Аргентине не стоят даже упоминания. Более того, есть основания полагать, что нынешнее замедление роста цен является временным. Ставки фрахта между Восточной Азией, Европой и Северной Америкой подскочили на 80% по сравнению с показателями того же периода прошлого года. Через несколько месяцев это неизбежно даст выхлоп в потребительских ценах.
Но есть и исключения из правила. В Китае всё строго наоборот: рост цен является отрицательным на протяжении достаточно долгого времени. По итогам декабря дефляция была зафиксирована уже третий месяц подряд. В целом за год цены выросли всего на 0,3%, что крайне мало по любым стандартам. Более того, дефлятор ВВП оказался в отрицательной зоне и составил за весь год минус 1% (дефляция/инфляция отличаются от дефлятора ВВП тем, что первые отражают изменения стоимости в потребительской корзине, тогда как второй учитывает рост или падение вообще всех цен на готовые товары в экономике).
Что плохого в дефляции
Для потребителя на первый взгляд всё отлично — цены же снижаются. Но обратная сторона медали выглядит куда менее приятно. Во-первых, падение цен означает рост реальных ставок при сохранении номинальных, а значит, всем заемщикам, от крупных корпораций до дворника, взявшего микрокредит, будет сложнее погасить задолженность.
Во-вторых, усугубляется проблема долга, который в китайской экономике в сумме (государство, компании, частные лица) составляет 286% ВВП, что является одним из самых больших показателей среди развивающихся стран, хотя у развитых он, как правило, еще выше. Львиная доля этой задолженности, больше половины, приходится на нефинансовые компании, являющиеся основным драйвером экономического роста, ведь именно они осуществляют инвестиции.
В-третьих, когда деньги дорожают, как физлица, так и корпорации могут крепко задуматься над тем, чтобы нести какие-то расходы сверх необходимого, поскольку завтра за ту же сумму можно будет приобрести больше. Это создает порочный круг: люди и фирмы начинают сберегать, деньги вымываются из экономики, что только усугубляет падение цен.
Длительная дефляция или даже стагнация цен тем самым являются верным рецептом экономического спада. Дефляция стала ключевой причиной Великой депрессии в США. Дефляционные ожидания привели к «потерянному десятилетию», а потом еще одному для Японии 1990-х. Собственно, именно риски повторить путь Японии 30-летней давности сейчас наиболее опасны для Китая, учитывая схожесть демографической ситуации в двух странах. Справедливости ради отметим, что, хотя общий ВВП Японии за три десятилетия изменился несильно, ВВП на душу вырос почти на треть. Однако, учитывая увеличение этого показателя за последние 30 лет в Китае в разы, Пекин вряд ли будет доволен такой динамикой.
Что дефляция в Китае значит для других стран
Для партнеров Китая это тоже не лучшие новости. В моменте фиксируется снижение не только потребительских цен, но и цен производителей в КНР, а значит, импорт будет обходиться при прочих равных дешевле. Последнее особо важно для России, которой нужно в текущих условиях иметь стабильный платежный баланс и платить за импорт (во всё большей степени китайский) как можно меньше. Но одновременно стагнация в китайской экономике, если таковая всё же случится, станет большой проблемой для экспортеров.
Китай является сейчас крупнейшим покупателем энергоносителей на планете, и его спрос имеет чуть ли не решающее значение для мировых цен. Достаточно взять прошлый год, когда беспокойство инвесторов по поводу китайского восстановления перевесило все геополитические риски и ограничение добычи и не позволило ценам на нефть уверенно закрепиться выше $100 за баррель.
Слабость китайской экономики затронет не только топливно-энергетический сектор. Пострадать могут все индустрии, в том числе и продовольственная, что для России актуально вдвойне, поскольку именно сейчас российские пшеница, свинина и другие виды продукции АПК пытаются завоевать китайский рынок.
Как противостоять дефляции
Контрмеры против дефляции широко применяются во всем мире с 2008 года, когда эта угроза впервые за долгое время замаячила над множеством стран. Как правило, речь идет о существенном смягчении монетарной политики и одновременном применении фискальных стимулов в виде как прямых инвестиций, так и разнообразных налоговых льгот и субсидий. Китай также не остался в стороне: государство в 2008–2009 и 2020–2021 годы тратило триллионы юаней на поддержку экономики. Однако результаты были смешанными: хотя в моменте ВВП удавалось разогнать вновь, долгосрочные последствия оказались менее приятными.
В частности, именно монетарное стимулирование в предыдущий кризис привело к резкому наращиванию долга, который в данный момент видится одним из главных сдерживающих китайскую экономику факторов. Кроме того, правительство активно поддерживало рынок недвижимости. На данный момент этот драйвер уже не работает: несколько ведущих девелоперских компаний КНР оказались на грани банкротства, а дальнейший рост цен на жилье, по сути, невозможен. Сейчас руководство Китая избегает стимулирования этого рынка, давая ему оздоровиться.
Выходом в данной ситуации может стать стимулирование частного потребления. Китай «недопотребляет» — инвестиции составляют более 45% его экономики, что намного выше, чем в Европе или США. Существенная доля инвестиций в ВВП обычна для стран Восточной Азии, но КНР выделяется даже на фоне соседей. Вполне возможно, что в какой-то момент для стимулирования потребления придется применять «вертолетные» деньги, то есть крупные субсидии, налоговые вычеты или даже прямые раздачи денег населению. Пока в этом направлении особых движений нет, так как в Пекине опасаются дальнейшего наращивания долга, а также слишком резкого ускорения инфляции, которая когда-то была бичом национальной экономики.
При этом Пекин довольно много усилий в последние несколько лет тратит на качественное перевооружение экономики и отказ от дешевого экспорта в пользу более технологичных отраслей с высокой добавочной стоимостью. Производство полупроводников и искусственный интеллект — два самых важных направления, но значимы и промышленные роботы (около половины от всемирного их количества работает сейчас в Китае), а также различные технологии, связанные с возобновляемой энергетикой.
Китайский производитель электромобилей BYD стал в 2023 году крупнейшим в мире, обогнав Tesla. В производстве оборудования для солнечных и ветряных электростанций КНР доминирует уже свыше 10 лет. Энергетический переход дает индустрии Китая обойти конкурентов на повороте, резко повысив производительность труда в стране. Тем не менее ключевой задачей с точки зрения макроэкономики сейчас является не столько производство, сколько усиление национального спроса. Рост потребления поможет избежать опыта Японии, но наверняка потребует дополнительных усилий со стороны государства.
