Не меняют профессию: Гайдай высмеивает советский быт, Тэффи — уехавших
Киноведы спорят о подтекстах фильмов Леонида Гайдая, популяризатор классики Михаил Казиник рассказывает о тайных страстях гениев, а писательница-эмигрантка 1920-х годов Надежда Тэффи иронизирует над уехавшими. Среди литературных новинок января есть книги на любой вкус, и многие из них, даже написанные в прошлом веке и переизданные сегодня, оказываются на удивление злободневными. «Известия» вчитались в скрытые смыслы.
«Парадоксы гениев»
Михаил Казиник
Название очередной книги известного просветителя, популяризатора классической музыки Михаила Казиника будто «скрещивает» его прошлые работы — «Тайны гениев» (это целая серия) и «Музыкальные парадоксы». И, в общем, этот вербальный симбиоз неплохо отражает суть. В центре внимания автора — необычные обстоятельства и противоречия творчества великих композиторов и писателей.
Почему Брамс бежал от любимых им женщин, как только отношения заходили достаточно далеко, и как это проявилось в его музыке? Зачем Бах воспевал кофе и курение? Можно ли считать пушкинскую «Сказку о царе Салтане» первым русским фэнтези? Да, можно!!! — считает Казиник. Именно так, с тремя восклицательными знаками. Ему почти всегда мало одного.
Потому-то текст производит впечатление сверхэмоционального, горячего, полного патетических возгласов. Для читателей, привыкших к спокойной, уравновешенной манере искусствоведческой литературы, такое повествование будет шоком. Но издание адресовано не им, а неофитам, считающим «обычных» исследователей занудами и пребывающим в плену самых простых стереотипов о классике. Казиник как раз умеет говорить (и писать) без тени назидательности и снобизма — так, что гении прошлого кажутся нам живыми людьми со своими слабостями, ошибками, увлечениями и скелетами в шкафу.
И можно аргументированно спорить с интерпретациями шедевров, которые предлагает автор, но нельзя не признать: во время чтения рука то и дело тянется к смартфону, чтобы отсканировать QR-коды на полях и переслушать упомянутые произведения.
«Человек с бриллиантовой рукой. К 100-летию Леонида Гайдая»
Сост. Я. Левченко
Киноведческий сборник к 100-летию Леонида Гайдая — на первый взгляд, типичное «датское» (приуроченное к дате) издание. Ну как не почтить вниманием главного советского комедиографа? Но на самом деле юбилей — конечно, лишь повод по-новому взглянуть на сюжеты и персонажей, известных всем с детства. И потому-то это интереснейшее чтение для самой широкой аудитории, а отнюдь не только для киноведов и советологов.
Многие ли задумывались о фрейдистско-эротических подтекстах новеллы «Наваждение» из «Операции «Ы»? О фронтовом прошлом Феди из «Напарника» (и, кстати, реальном биографическом первоисточнике знаменитого финального эпизода — «Песчаный карьер — два человека!..»)? Наконец, о параллелях между кинокартиной «Иван Васильевич меняет профессию» и «Иваном Грозным» Эйзенштейна?
Наблюдения ученых (Ян Левченко, Татьяна Дашкова, Всеволод Коршуков и др.) в сборнике соседствуют с воспоминаниями актеров, снимавшихся у Гайдая; киноведческий и исторический анализ — с фактами из жизни режиссера. Есть даже любопытная статья зарубежного исследователя Сесиль Вессье. Она рассуждает о том, почему, несмотря на интерес к советскому кино у европейской интеллигенции 1960-х, фильмы Гайдая во Франции совершенно не были известны.
Конечно, каждая из затронутых в издании тем заслуживает отдельного масштабного осмысления, и далеко не по всем вопросам авторы согласны друг с другом (постоянный источник разногласий — позднее творчество Гайдая: то ли неудачное, то ли нет). Впрочем, читателям, которые хотели бы узнать что-то новое о хрестоматийных телехитах и их создателе, формат сборника даже предпочтительнее. Ведь и сам Гайдай, как известно, сделал себе имя сборниками короткометражных новелл.
«Кусочек жизни»
Надежда Тэффи
Имя Надежды Тэффи, в начале XX века называвшееся в одном ряду с главными писателями эпохи, изрядно подзабыто. Однако ее проза именно сегодня обрела особое звучание. Уехав вскоре после Октябрьской революции из России и оказавшись в итоге в Париже, Тэффи посвятила множество кратких очерков и фельетонов среде эмигрантов, к которой сама она и относилась.
Своих соотечественников, сбежавших от Гражданской войны и большевиков, Тэффи описывает без идеализации — напротив, иронично, даже хлестко, но с мягкой улыбкой сочувствия. «— А слышали последние новости? Говорят, Бахмач взят! — Кем? — Неизвестно! — А у кого? — Тоже неизвестно. Ужас! — Да откуда же вы это узнали? — Из радио. Нас обслуживает три радио: советское «Соврадио», украинское «Украдио» и наше собственное первое европейское «Переврадио».
В ее мире нет правых и виноватых, но есть ощущение новой исторической данности, в которой приходится существовать подчас совершенно не приспособленным людям. Позади у них — русское прошлое: бурное, драматичное, а может, напротив, дворянско-идиллическое. Впереди — парижская «ссылка», отнюдь не безоблачная и, как очень долго всем казалось, временная.
В своих вроде бы поверхностных, несерьезных, «светских» рассказах писательница анализирует и причины их бегства с Родины, и новую жизнь. А заодно вспоминает тех исторических личностей, с которыми ее свела судьба. Отдельный блок книги — мемуары о встречах с Алексеем Толстым, Федором Сологубом, Константином Бальмонтом и даже Григорием Распутиным.
«Тихий Дон»
Михаил Шолохов
Один из главных романов XX века — «Тихий Дон» Михаила Шолохова — вышел в новом коллекционном издании. Массивный фолиант объемом ровно 1000 страниц включает все четыре тома великого произведения в авторской редакции, очищенной от многочисленных сторонних вмешательств советских времен, а также обширную подборку дополнительных материалов.
Прежде всего это подробная хроника жизни Шолохова, которая читается как самостоятельная история — борьбы автора за свой opus magnum и за родной Вешенский район, то есть, шире говоря, за народ, показанный в «Тихом Доне». Сперва в разгар голода начала 1930-х, затем в период репрессий НКВД Шолохов неоднократно обращается лично к Сталину и просит защиты. И вождь идет ему навстречу, обеспечив безопасность писателя и лично разрешив печатать спорную третью часть романа. Кстати, важную роль в распространении «Тихого Дона» сыграла газета «Известия»: именно в ней в 1935 году выходят главы четвертого тома «Тихого Дона», оконченного только в 1940-м. И этот факт составителями хроники тоже не забыт.
Завершают книгу алфавитный указатель персонажей (в нем собраны все известные сведения о множестве реальных фигур, упомянутых в романе) и обстоятельная беседа с ведущим исследователем творчества Шолохова Феликсом Кузнецовым.
Да, такое издание не возьмешь почитать в метро, но оно будет украшением домашней библиотеки — и не только домашней. Известно, что его планируют распространять в том числе на территориях, вошедших в 2022 году в состав России. А сам проект стал результатом совместной российско-украинской работы, которую координировал Международный Шолоховский комитет. Что ж, в наши времена роман Шолохова обретает новую актуальность.
