Голландские высоты: как смотреть картины Яна Вермеера
Его кисти принадлежит лишь 34 небольшие картины, но все они бесценны и считаются национальным достоянием государств-владельцев. Его живопись скромна и камерна; его герои — обычные люди среднего класса. И вокруг их судеб — почти всегда загадка. Таков и он сам, Ян Вермеер. 31 октября исполняется 390 лет со дня рождения одного из величайших художников в истории.
Война и мир
Сложно поверить, что автор самых мирных, камерных, уютных картин родился и умер во время войн. В 1632 году, когда Ян Вермеер появился на свет, вся Европа была охвачена Тридцатилетней войной, частью которой был и финальный этап борьбы Нидерландов (точнее — Республики северных провинций) за независимость от Испании. Итогом противостояния стало подписание в 1648-м Мюнстерского договора, а он, в свою очередь, оказался частью Вестфальского мира, юридически закрепившего распределение сил в Европе и обозначившего новый миропорядок, важная роль в котором отводилась и Нидерландам.
Обретение статуса заметного игрока на политической карте мира случилось, разумеется, не одномоментно и началось еще задолго до победы Голландии. Весь период борьбы с Испанией, известный как Восьмидесятилетняя война, Нидерланды бурно развивались и расширяли влияние, основывали колонии в Северной и Южной Америке, Африке, Карибском регионе, активно торговали с азиатскими странами. Военными и экономическими достижениями страна заставила считаться с собой весь мир, но при этом создала максимально комфортные условия для науки и культуры. Результат не заставил себя ждать: величайшие произведения искусства появились в Голландии именно в XVII столетии, прозванном Золотым веком.
Так, на этой относительно небольшой территории трудились около 2 тыс. художников. Мы знаем об этом достоверно, поскольку все они, и Вермеер не исключение, состояли в своего рода «профсоюзе» — Гильдии святого Луки. Вермеер некоторое время даже был главой объединения. И жил он благополучно: имел дом, большую семью и писал очень мало, видимо, зарабатывая не только кистью, но и торговлей чужими произведениями искусства. Собственные же картины Вермеера стоили дорого и уходили в основном к двум клиентам — как бы мы сейчас сказали, бизнесменам.
После смерти одного из них, Якоба Диссиуса, в каталоге распродажи его имущества значилась 21 работа Вермеера. До наших дней дошли 16. А в общей сложности мы сегодня знаем 34 картины, в отношении авторства которых искусствоведы пришли к консенсусу, плюс еще две — дискуссионные. Это делает Вермеера, наряду с Леонардо да Винчи и Иеронимом Босхом, одним из самых дефицитных художников в мире. У его произведений нет цены. В прямом смысле: ни одна из тех 34 «достоверных» картин в XXI веке не продавалась, все они в собраниях музеев, а следовательно, почти наверняка там и останутся (одна, «Концерт», увы, была украдена и до сих пор не возвращена).
Две другие работы, «сомнительные» — «Девушка за верджинелом» и «Святая Пракседа» — последний раз появлялись на открытом арт-рынке в 2004-м и 2014 годах соответственно. Цены составили около $30 и $10,6 млн. При этом тридцатимиллионная «Девушка» — совсем небольшая (20 × 25,1 см) и, конечно, не самая яркая и показательная вещь, даже если она действительно принадлежит кисти самого Вермеера (пару лет назад ее выставляли в Пушкинском музее и Эрмитаже). Но всё же этот образ куда ближе к зрелому стилю гения, чем ранняя «Святая Пракседа», отсюда и разница в цене. Нет сомнений, что, если бы всё же на аукционе оказался любой из несомненных вермееровских холстов, эстимейт измерялся бы в сотнях миллионов, превзойдя и модернистов, и импрессионистов.
Тайны писем
Почему же искусство Вермеера столь важно для человечества?
Может, потому, что это один из самых человечных художников своей эпохи? Персонажи его картин — не боги и герои, не короли и придворные и даже не библейские святые (два ранних ученических полотна «Диана со спутницами» и «Христос в доме Марфы и Марии» — не в счет), а обычные люди. Девушка, читающая любовное письмо у раскрытого окна; офицер, ухаживающий за собеседницей; молочница, переливающая молоко… Ведут они скромную повседневную жизнь.
Но за кажущейся приземленностью зачастую скрывается загадка. Кто и о чем, например, написал героине картины «Девушка, читающая письмо у открытого окна»? В 2021 году исследователи решили снять поздний красочный слой, под которым открылось изображение купидона на стене. И стало ясно: письмо, конечно, любовное. А яблоки на переднем плане — намек на грехопадение Евы. Интригу, однако, всё это только усиливает. Нашу героиню бросил возлюбленный, с которым она потеряла невинность? А может, напротив, это приглашение на тайное свидание? По лицу барышни понять ее чувства невозможно, но сама поза свидетельствует о том, что послание долгожданное и важное для нее. Вот оно, чудо искусства: при внешнем спокойствии и даже будничности мизансцены — невероятная эмоциональность.
Интересна и композиция, в которой сочетаются динамика и статика, многосоставность и сфокусированность, гармония и дисбаланс. Девушка стоит на среднем плане. Ближе нее — тяжелые оливкового цвета шторы, подобно занавесу в театре отделяющие действие от зрителя, и заправленная кровать либо стол, на котором накрененное блюдо с яблоками (фрукты выкатываются из него — вот и элемент динамики). На одном уровне с героиней — окно, в стекле открытой створки которого она отражается. Таким образом, мы видим девушку одновременно в профиль и анфас. Еще один занавес — на этот раз красный — спадает сверху на окно. Ну а на заднем плане, как уже было сказано, недавно открытое изображение купидона (тот же божок фигурирует на картинах «Дама, стоящая у верджинела» и «Уроки музыки»). Кажется, что он нависает над девушкой. Вдобавок он непропорционально велик по сравнению с ней. Символика понятна: все ее мысли захвачены любовью.
У Вермеера, кстати, несколько работ с похожим сюжетом. В картине «Женщина, читающая письмо» окна не видно, но свет слева явно указывает на его наличие. Героиня тоже изображена в профиль, однако здесь она, видимо, в положении. Мы не знаем этого наверняка — есть мнение, что расширение платья в районе живота просто дань моде той эпохи. Но если все-таки согласиться с пикантной гипотезой, получается своего рода продолжение предыдущей истории с приглашением на свидание. Возлюбленный (или уже муж) уехал в путешествие, на что указывает большая географическая карта на стене, а его забеременевшая дама читает весточку из далеких краев.
Девушки и сережки
Еще у Вермеера есть полотно «Хозяйка и служанка». Служанка подает письмо юной хозяйке — та явно взволнована. Почти театральным жестом она касается подбородка. И опять: экспрессия достигается минимумом средств. Одно из них — освещение. Служанка выходит из темноты, тогда как хозяйка ярко освещена, будто софитом на сцене. Социальный статус последней подчеркнут не только меховой накидкой, но и жемчужной сережкой.
Да-да, здесь мы вспоминаем другую работу — едва ли не самую известную в творчестве Вермеера. «Девушка с жемчужной сережкой» — знаковое произведение, узнаваемость которого, конечно, выросла благодаря одноименной мелодраме с Колином Фертом и Скарлетт Йоханссон в главных ролях. Но и без голливудского внимания портрет неизвестной (излишне говорить, что весь сюжет фильма — выдумка) занимал бы важнейшее место в истории искусства.
Кадр из фильма «Девушка с жемчужной сережкой»
Здесь полностью черный фон, совершенно отсутствует какой-либо интерьер, указания на профессию или семейное положение девушки. Разве что ту самую сережку можно воспринять как намек на ее финансовую состоятельность — но, скорее всего, жемчуг ненастоящий, слишком он крупный. Однако всё это не особо важно. Главное — образ настолько выразителен, полон такой трепетности, спонтанности, очарования и вместе с тем — простоты, естественности, что невозможно не влюбиться в эту незнакомку.
И вот что удивительно: глядя на женские портреты других художников той же эпохи или более ранних периодов, мы, любуясь мастерством автора, нарядами, прическами и так далее, всё же ловим себя на мысли, что едва ли можно представить изображенных девушек в наших реалиях — сотрудницами в офисе, соседками или однокурсницами. Иное дело — у Вермеера. Его героиня совершенно современна. И по-прежнему притягательна, хотя мы даже не видим ее фигуры. Стандарты красоты меняются, а вермееровская девушка с жемчужной сережкой прекрасна всегда.
Идиллия повседневности
Вермеер был не единственным художником эпохи, писавшим простую жизнь и обычных, ничем не примечательных людей. Многие его коллеги-современники занимались тем же. В нашем искусствоведении их именуют малыми голландцами («малые» они из-за размера полотен и тяготения к скромным, камерным сюжетам). Но никто из них, даже очень похожий на Вермеера Питер де Хох, не смог создать такие сильные, выразительные и универсальные образы, как, например, «Девушка с жемчужной сережкой» или «Девушка, читающая письмо у открытого окна». Судя по всему, современники это понимали.
Кажется странным, что в годы национального подъема, амбициозных географических открытий и военных свершений, перекраивающих карту Европы, столь востребована была максимально тихая, мирная, «бытовая» живопись. Но, похоже, голландцам, тому среднему классу, который сформировался к XVII столетию в городах, как раз и хотелось создать у себя дома островок спокойствия — уютный, безмятежный мирок. Художники отвечали на этот запрос и чувствовали себя весьма комфортно в новом жанре и с такими заказчиками. Они больше не стремились колесить по всему континенту в поисках влиятельных меценатов и крупных госзаказов. Тот же Вермеер вообще никогда не был за границами своей страны, а по некоторым предположениям, даже за пределами города Делфта.
Патриотизм? Безусловно. Но вместо воспевания громких побед Амстердама у него тихое любование малой родиной. Кисти Вермеера принадлежит только два пейзажа — зато каких! Один — «Вид Делфта», где по ту сторону реки Схи открывается величественная городская панорама, а на ближнем берегу мы видим двух беседующих тетушек. Второй пейзаж — «Маленькая улица» — еще интереснее. Два дома на улочке (выразительный «ритм» крыш!), в обоих хозяйки заняты бытовыми делами — стиркой, вышиванием. Рядом играют дети. Идиллия повседневности.
Увы, даже прижизненная слава не спасла Вермеера от печального финала. В 1672 году Голландия была вынуждена вступить в новую войну — прежде всего, с Францией, но среди других участников, занимавших разные стороны конфликта, здесь фигурировали и Англия, и Испания, и немецкие регионы. Экономическое положение Нидерландов серьезно ухудшилось. Живопись перестала продаваться, Вермеер набрал долгов, а в 1675-м, в разгар боевых действий, ушел из жизни, не дожив до 44 лет, — видимо, из-за болезни.
Но ни короткий жизненный путь автора, ни малое количество работ не помешали его живописи закрепиться в веках, хотя произошло это далеко не сразу, а сотни лет спустя. Время всё расставило по своим местам. Пожалуй, мало кто кроме историков помнит, какие страны Западной Европы и почему воевали в XVII веке. Тогда как рожденное этой воинственной эпохой мирное искусство — по крайней мере, несколько шедевров Вермеера — знают все. Конфликты остались в прошлом (или сменились другими), вневременная красота осталась.
