Каждый при своем: есть ли в Синьцзяне лагеря заключения уйгуров
Первый за 17 лет визит верховного комиссара ООН по правам человека в Китай так и не поставил точку в вопросе о том, что в реальности происходит в Синьцзяне. По итогам поездки Мишель Бачелет не обнаружила лагерей заключения, в которых, как не первый год утверждают на Западе, содержится более миллиона уйгуров, хоть и признала, что не смогла оценить весь масштаб «центров профессионального образования и подготовки», как их именуют в Пекине. В Китае заявили, что визит чиновницы «достиг положительных результатов». В США же опять обрушились на КНР с обвинениями в попытках «ограничить и манипулировать» визитом Бачелет.
Нет расследования — нет лагерей
Мишель Бачелет с молодости знала о тюрьмах не понаслышке. Ее отец умер в застенках в первые годы правления в Чили Аугусто Пиночета. Да и сама Мишель в молодости провела около года в тюрьме «Вилла Гримальди», печально известной своими пытками политзаключенных. Но даже на фоне такого впечатляющего бэкграунда мало кто на Западе верил, что ныне 70-летняя верховный комиссар ООН по правам человека сможет разглядеть тюрьмы на миллион человек в Синьцзян-Уйгурском автономном районе Китая.
В преддверии ее поездки в Китай, которая долго и муторно согласовывалась многие месяцы, некоторые западные парламентарии даже призвали Мишель Бачелет вообще отказаться от затеи, чтобы не «подыгрывать китайской пропаганде». Мол, никаких настоящих лагерей ей всё равно увидеть не дадут и преподнесут их отсутствие, запротоколированное чиновницей ООН, в качестве доказательства того, что с правами человека в Китае всё в порядке.
Уйгурский мусульманский квартал, Синьцзян, Китай
Никаких действующих лагерей принудительного содержания в Синьцзяне Мишель Бачилет действительно не увидела. «Правительство заверило меня, что система центров профессионального образования и подготовки (так Пекин официально именует то, что Запад считает лагерями. — «Известия») была демонтирована», — заявила Мишель Бачелет журналистам вечером 28 мая по итогам шестидневной поездки, два дня из которой чиновница ООН провела в Синьцзяне.
При этом она признала, что не смогла оценить весь масштаб этих центров, но подняла вопрос перед властями КНР об «отсутствии независимого судебного надзора за функционированием программы», об «утверждениях о применении силы и жестоком обращении в таких учреждениях», а также относительно «сообщений о чрезмерно жестких ограничениях законных религиозных практик» в Синьцзян-Уйгурском автономном районе.
Наконец, упреждая критику, Бачелет особо отметила: ее поездка в Синьцзян не была расследованием, поскольку «официальные визиты верховного комиссара по своей природе слишком высокого профиля и просто не способствуют детальной, методичной, осторожной работе следственного характера».
Две стороны одного Синьцзяна
Негативно-пристальное внимание к Синьцзяну со стороны прежде всего США началось с середины 2017 года, когда в Сети впервые всплыла информация о содержании под стражей без суда и следствия порядка миллиона мусульман — преимущественно уйгуров, но также этнических казахов и киргизов. Впоследствии Пекин винили то в принудительной стерилизации местных женщин, то в насильственном труде заключенных уйгуров на хлопковых плантациях. Это позволяло США и их союзникам во всеуслышание заявлять о геноциде уйгуров, вводить санкции против КНР и даже объявить в этом году дипломатический бойкот Олимпиаде в Пекине по причине нарушения прав человека в Синьцзяне.
Китай в ответ упорно твердил, что занимается трудовым перевоспитанием на фоне роста экстремистских течений в Синьцзяне после возвращения туда тысячи уйгуров с Ближнего Востока, где они воевали на стороне ИГИЛ (запрещенная в РФ террористическая группировка). И неоднократно звал критиков лично посетить Синьцзян, пусть и с рядом оговорок.
Председатель КНР Си Цзиньпин во время встречи с Верховным комиссаром Организации Объединенных Наций по правам человека Мишель Бачелет по видеосвязи, Пекин
Впрочем, западное сообщество все эти годы так и продолжило твердить о существовании в Синьцзяне лагерей по типу ГУЛАГа. После 23 мая, когда Мишель Бачелет прибыла в Китай, западные СМИ пестрели такими заголовками: «Десятки тысяч заключенных в Синьцзяне погибли в результате извлечения органов» или «В уйгурском районе Китая самый высокий уровень тюремного заключения в мире». В это самое время официальная газета КНР «Жэньминь Жибао» от 26 мая гласила: «Беспрецедентно счастливая жизнь, которой наслаждаются люди всех этнических групп, представляет собой самый большой успех в области прав человека в Синьцзяне».
А 24 мая, за день до виртуальной встречи Мишель Бачелет с председателем КНР Си Цзиньпином, Международный консорциум журналистов-расследователей (ICIJ) опубликовал серию документов и фотографий, якобы сделанных в китайских «лагерях перевоспитания» и попавших к журналистам в результате хакерского взлома компьютерной сети полиции в Синьцзяне. Файлы, получившие название «Полицейские файлы Синьцзяна», подробно описывают, как людей сажают без суда и следствия за «сильные религиозные наклонности», «провокации с целью вызвать разногласия» и тому подобное.
При этом убежденность западных политиков в правдивости слитых документов не пошатнул даже тот факт, что в них принятые на материке КНР упрощенные иероглифы перемежаются с их традиционным написанием, которое используется на Тайване и в Гонконге и которого никак не могло быть в компьютерном софте официальных учреждений КНР. Не говоря уже о странном миксе из китайских и арабских цифр в «отчетах» синьцзянской полиции.
Реагируя на публикацию ICIJ, представитель Госдепа США Нед Прайс тут же заявил, что эти новые свидетельства указывают на продолжающийся в Китае «геноцид и преступления против человечности». С критическими комментариями на сей счет в тот же день выступили и в МИД Великобритании и Германии.
Задержание уйгуров и представителей других мусульманских меньшинств полицией Синьцзяна
По словам замдиректора ИМЭМО РАН, руководителя Центра азиатско-тихоокеанских исследований Александра Ломанова, тренд на то, чтобы ставить политико-идеологические сюжеты выше экономических интересов, окончательно закрепился в Европе вслед за США в начале 2021 года, когда ЕС отказался от выгодной инвестиционной сделки с Китаем из-за нарушений прав человека в Синьцзяне и ввел санкции против ряда китайских чиновников. И с тех пор уйгурская тема стала отличной зацепкой для гуманитарного давления на Пекин.
— В Синьцзяне действительно были довольно серьезные проблемы с сепаратизмом и с террористами, и Китай никогда не был настроен давать иностранцам открытый доступ в любую точку Синьцзяна. И этот сюжет позволил консолидировать западное общественное мнение против Китая, тем более здесь есть фактор этнического меньшинства, который в западном менталитете всегда вызывает симпатии, плюс фактор религиозных различий, — сказал российский китаист «Известиям».
Один ноль в пользу Китая
Неудивительно, что на таком фоне Китай и Запад совершенно по-разному интерпретировали итоги поездки Мишель Бачелет.
Как заявил замглавы МИД КНР Ма Чжаосюй, «визит принес конкретные положительные результаты» — в частности, позволил «укрепить понимание того пути, который Китай проделывает в области развития прав человека». А кроме того, как уже в менее дипломатичных тонах поведало издание The Global Times, поездка Мишель Бачелет «опровергла безудержную дезинформацию о регионе Синьцзян, а также стало пощечиной США и некоторым западным странам, их СМИ и антикитайским силам».
В свою очередь, Вашингтон устами госсекретаря Энтони Блинкена выразил «глубокую озабоченность» в связи с предполагаемыми «попытками Китая ограничить и манипулировать» визитом чиновницы ООН. «Мы с самого начала знали, что настоящей прозрачности со стороны Китая не будет. Это ловушка. Но это ловушка, в которую Бачелет пришлось попасть», — примкнул к хору скептиков и директор Международной кризисной группы ООН Ричард Гоуэн.
Тем не менее, с точки зрения руководителя программы «Россия в Азиатско-Тихоокеанском регионе» Московского центра Карнеги Александра Габуева, несмотря на предсказуемую критику, для Китая визит Мишель Бачелет оказался довольно большой пиар-победой.
— В плане борьбы за мнение развивающихся стран и всех, кто не стоит на однозначной западной позиции, что есть миллион удерживаемых против воли человек, у Китая появился хороший аргумент, чтобы всех в него тыкать и говорить: вот была специальная поездка, мы сотрудничали и всё показали, и нас не критиковали. Какая еще более авторитетная организация, чем ООН, существует для этого? — пояснил эксперт «Известиям».
При этом, по его словам, западный нарратив по поводу Синьцзяна для публичного давления на Китай никуда не денется. Но ввиду большей значимости темы Тайваня, продолжающейся операции на Украине и проблем с инфляцией в Европе и США в краткосрочной перспективе синьцзянский вопрос явно отойдет на второй план.
