Картины сошлись: коллекцию Морозовых вернули в сохранности
Все принадлежащие России картины из коллекции братьев Морозовых вернулись в Россию. Об этом сообщила министр культуры Ольга Любимова, а ГМИИ имени Пушкина продемонстрировал журналистам распаковку ряда вещей, в том числе картину «Девочка на шаре» Пикассо, — пожалуй, самого знакового полотна из гостивших во Франции. Как сообщили «Известиям» в ГМИИ и Третьяковке, сохранность работ не изменилась. Публика увидит возвращенные экспонаты уже в конце июня на выставке в Пушкинском музее. После чего шедевры займут привычное место в постоянных экспозициях главных арт-институций страны.
Вернули всё
В мире искусства одна из самых напряженных интриг последних месяцев — возврат коллекции братьев Морозовых с выставки в парижском Фонде Louis Vuitton — разрешилась хеппи-эндом. 2 мая последние трейлеры с картинами пересекли российскую границу, а 5-го все произведения были уже в музеях.
— Экспонаты возвращались на территорию России согласно графику: 15 рейсами начиная с 14 апреля, — рассказали «Известиям» в Министерстве культуры. — Это 67 работ из собрания ГМИИ им. А.С. Пушкина, 65 — из Эрмитажа, 33 произведения из Третьяковской галереи и два — из Русского музея.
Большинство из них обычно представлено в постоянных экспозициях перечисленных музеев, но прежде чем занять привычные места, «гастролеры» предстанут перед взором посетителей ГМИИ: выставка «Брат Иван. Коллекция Ивана и Михаила Морозовых» откроется 27 июня и будет работать до конца октября.
Планировалось открыть экспозицию 31 мая, но, видимо, задержка экспонатов в Париже вынудила музей сдвинуть сроки, поскольку подготовить масштабную экспозицию меньше чем за месяц практически нереально. Зато во Франции шедевры, собранные русскими купцами, смогли увидеть больше зрителей, чем можно было рассчитывать изначально, — свыше миллиона. Результат этот тем более примечателен в контексте ковидных ограничений, отмечают в Минкультуры.
Путь по земле
Парижская экспозиция должна была завершиться в начале марта, но начавшаяся спецоперация на Украине и введенные затем санкции спутали карты. В итоге работа выставки была продлена до 3 апреля, а госгарантии на них — до 15 мая. Однако почти сразу появились предположения, что Франция вовсе не собирается отдавать вещи и может арестовать их до завершения боевых действий. Масла в огонь подливали некоторые СМИ и Telegram-каналы, обвиняя руководство музеев в непредусмотрительности.
«Известия», опираясь на мнения экспертов и официальных лиц, опровергли вероятность неблагоприятного сценария. Никто, и французская сторона в том числе, не были заинтересованы в нарушении базовых принципов межмузейного взаимодействия, и тем более личных президентских гарантий, данных Эммануэлем Макроном. Задержка же была связана не с мифическими планами по аресту коллекции, а с возникшими транспортными проблемами.
Спецпредставитель президента РФ по международному культурному сотрудничеству Михаил Швыдкой говорил «Известиям»:
— Рассматривается вопрос наиболее безопасной логистики, потому что совершенно очевидно, что из-за прерванного авиационного сообщения между Парижем и Москвой нужно искать другие маршруты либо договариваться с французским правительством о специальных коридорах для самолетов, которые будут вывозить эти вещи. Мы будем искать безопасный маршрут и по земле.
В итоге произведения транспортировали по земле, сообщила «Известиям» Александра Данилова, заведующая отделом искусства стран Европы и Америки XIX–XX веков ГМИИ имени Пушкина.
— В этот раз нам пришлось отступить от привычных маршрутов, но ничего экстраординарного с вещами не происходило. Способ наземной транспортировки, который мы применили, используется музеями и считается надежным, — объяснила Александра Данилова. — Обычно в целях безопасности способы транспортировки комбинируются — мы стараемся не отправлять все вещи одним способом. Но сейчас, к сожалению, воздушного сообщения нет, поэтому экспонаты возвращались только по земле.
Как отметила представитель ГМИИ, все работы на данный момент распакованы, и музейные работники уже убедились, что состояние сохранности этих произведений не изменилось. То же самое справедливо и для вещей из Третьяковки.
— Мы все испытываем ощущение радости и счастья от того, что коллекция Морозовых наконец вернулась в Россию. Я говорю о той радости, которую испытывает каждый музейщик, когда работы возвращаются после выставки домой. Радости от моментов, когда открываются ящики, и ты видишь, что состояние картин такое же, каким было до отправки, — сказала «Известиям» гендиректор Третьяковкой галереи Зельфира Трегулова.
По ее словам, процесс возврата произведений объединил российское музейное сообщество.
— Это были три недели жизни, когда все 24 часа в сутки наше внимание было сосредоточено на сообщениях, которые мы получали в процессе перемещения фургонов. И надо сказать, что мы с нашими коллегами были как единое целое, продолжая следить за возвратом вещей из Эрмитажа и ГМИИ имени Пушкина уже после того, как первые два фургона с работами Третьяковской галереи пришли в Москву, были распакованы и помещены в хранение. Процесс возврата коллекции Морозовых в Россию нас всех невероятно объединил. И только благодаря такому единству и слаженной работе всё оказалось возможным сделать так качественно.
Государству — да, бизнесу — нет
Таким образом, непростая логистическая задача была решена успешно. Впрочем, можно говорить и о дипломатической победе: после инцидента с эрмитажными картинами на финской границе (не из морозовской коллекции) Еврокомиссия выпустила официальное разъяснение, что санкции не касаются произведений из государственных российских музеев. Их собственность, находящаяся на европейских выставках, неприкосновенна.
— Когда мы говорим о возвращении коллекции Морозовых, особенно после задержания на неделю в Финляндии трех фургонов с экспонатами из почти десятка российских музеев, то признаюсь, что было чувство обеспокоенности, сомнений, что не всё может пройти так гладко, как планировалось, — вспоминает Зельфира Трегулова.
Меньше повезло частным владельцам. Помимо федеральной собственности в Фонде Louis Vuitton гостили три картины из российских негосударственных коллекций. Две из них — портрет Тимофея Морозова кисти Валентина Серова и «Автопортрет в сером» Петра Кончаловского — Франция арестовала, поскольку Евросоюз ввел персональные санкции против их владельцев: Вячеслава Кантора и Петра Авена. Но третье полотно — еще один автопортрет Петра Кончаловского, принадлежащий московскому фонду культуры «Екатерина» (основатели — Владимир и Екатерина Семенихины) — все-таки вернулся в Россию. Об этом «Известиям» сообщили представители фонда.
Ну а пока бизнесмены будут бороться за свое имущество с европейскими чиновниками, России предстоит найти способы получения оставшихся государственных произведений с зарубежных выставок. Главная загвоздка — с шедеврами авангарда, застрявшими в Южной Корее. Наземные маршруты, естественно, здесь невозможны, авиасообщение закрыто, а морской путь, видимо, считается слишком рискованным и неподходящим для хрупких холстов и листов столетней давности. Но, хочется верить, если справились с возвратом коллекции Морозовых, решат и эту задачу.
