«Омикрон» мог сформироваться среди миллионов людей, зараженных ВИЧ»
Штамм коронавируса «Омикрон» мог сформироваться среди многих людей, больных СПИДом, поделился версией в интервью «Известиям» руководитель лаборатории геномной инженерии МФТИ Павел Волчков. Поэтому новый вариант возбудителя COVID-19 действительно может быть высокопатогенным и при этом уходить от действия антител после вакцинации, не исключил вирусолог. Также он рассказал о том, достиг ли коронавирус «потолка» своей заразности, о высокоточном анализе, который бы действительно указывал на факт вакцинации или подделки сертификата, о том, что нужно сделать, чтобы «Спутник V» признали в Европейском союзе и США, и о различиях в подходах к регистрации препаратов на Западе и у нас.
«Общеафриканский продукт»
— Почему все так боятся «Омикрона»? Ведь о нем еще ничего толком неизвестно?
— Действительно, научных исследований по этому штамму пока нет. Но в странах, где он сформировался, очень высокий уровень ВИЧ-инфекции. В некоторых больны 60% населения. В силу этого у таких людей заторможенный иммунный ответ, и поэтому «Омикрон», как общеафриканский продукт, имеет так много мутаций.
— Может быть, Африка — недоисследованный континент с точки зрения секвенирования геномов коронавируса? И поэтому ученые просто не видят промежуточных форм, а видят сразу «Омикрон»?
— Да. Но сейчас будет всё больше исследований по «Омикрону». Однако еще до того, как они появились, уже можно что-то понять. Африка по количеству человек не уступает Индии, где сформировалась «Дельта», которая сейчас бушует в России. Только в Африке всё еще осложняется большим количеством людей с подавленным иммунитетом. То есть «Омикрон» мог сформироваться среди миллионов людей, зараженных ВИЧ. Кроме того, там много, думаю, миллионы, лечатся от СПИДа с помощью высокоэффективной ретровирусной терапии. И может статься, что «Омикрон» сформировался таким образом, чтобы уходить и из-под нее. Поэтому он действительно может быть высококонтагиозным, высокопатогенным и еще обходить адаптивный иммунитет после вакцинации.
Павел Волчков
— Теперь понятно, почему глава Роспотребнадзора Анна Попова заявила об этом безапелляционно на заседании президиума координационного совета при правительстве по борьбе с COVID-19. Поможет ли в этом случае «Спутник V»?
— Мы можем однозначно утверждать, что вакцинированные будут обладать большей защитой по отношению к невакцинированным. Вопрос по эффективности остается. Сейчас по этому поводу ведутся исследования.
«Футбольный» путь для вакцины
— Почему «Спутник V» до сих пор не зарегистрирован в Европе?
— Дело в несовпадающих протоколах испытаний. Однако, если, например, поставить мне задачу зарегистрировать «Спутник V» на территории Европейского союза, я это сделаю.
— И как бы вы это сделали?
— Существует предубеждение, что в России регуляторная система плохо работает, якобы она непрозрачна и зависима. Когда европейские проверяющие органы приходят с проверкой, они прежде всего проверяют независимость испытаний и набирают N фактов. Допустим, одна база данных не соответствует другой базе данных.
— Но ведь можно заранее проверить данные и убедиться в том, что в них нет несостыковок. Разве нет?
— К сожалению, в России в последнее время так редко выводились препараты или вакцины на мировой рынок, что у нас нет культуры оформления этих данных. А направление это сложное. Мы фактически должны научиться делать это de novo. Или действовать, как китайцы, которые привлекают для испытаний тех препаратов и вакцин, которые хотят вывести на мировой рынок, независимые компании в других странах. Есть и другой путь — рекрутировать в свою страну лучших специалистов.
— Как в футболе?
— Именно так. Причем работает и другое правило футбола: надо системно выводить свои препараты на мировой рынок. То есть тренироваться постоянно, а не за полгода перед чемпионатом мира.
— То есть у нас никогда не стояла задача синхронизироваться в своих правилах испытаний лекарств с FDA, CDC, EMA, ВОЗ?
— В СССР нам это не было нужно. Далее были несчастные для науки 1990-е. А потом у нас в лучшем случае производился трансфер технологий — это дженерики и биоаналоги. То есть брался какой-нибудь препарат оттуда и здесь регистрировался. Там он уже прошел все доклинические и клинические исследования.
— И сколько процентов медицинских препаратов попадает таким образом к нам на российский рынок?
— Почти 100%. Обычно такая компания, как Pfizer, проводит многоцентровые клинические исследования сразу во многих странах. Это испытания на миллионах человек. Потом Pfizer приходит в страну (например, Россию) и говорит: «Вот, ребята, мои данные, ознакомьтесь». Что говорит представитель российского регулятора? «Всё отлично, только сделайте у нас еще вот эту часть». Pfizer говорит: «Ну давайте», — и делает еще дополнительную часть доклинических и клинических испытаний в редуцированном объеме, и тем самым заходит на российский рынок.
— То есть со «Спутником V» это прямо прецедент, когда мы должны сделать то же самое в обратную сторону?
— Именно так. А у нас этот механизм не отработан. Когда вы делаете что-то в первый раз, это очень сложно. Кроме того, перед создателями «Спутника» ведь не стояла задача выйти на мировой рынок. Вакцина создавалась для своей страны, и надо было сделать ее как можно быстрее.
— И теперь надо проводить испытания заново по европейским стандартам?
— Я думаю, да. Испытания «Спутника» надо было проводить чуть ли не под видеокамеры. Чтобы всё было заснято, и вы четко могли доказать, что ровно так оно и было.
Уложиться в год
— Так что сейчас нужно делать, чтобы вакцину приняли в Евросоюзе?
— К сожалению, придется повторить многие эксперименты. Придется пройти весь путь заново. То, что уже в таком объеме есть данные о клиническом применении вакцины в разных странах, — огромнейший плюс. Думаю, нужно обратиться с этой просьбой к независимой организации, к которой у ЕМА или FDA есть доверие, которая это делала много раз для больших корпораций. И дело даже не в недоверии. Специалисты этой организации банально должны уметь удовлетворить всем требованиям ЕМА или FDA. Извините, у нас многие документы просто на русском языке собраны.
— Так можно же перевести?
— Ну, например, у них препарат оценивают по 16 критериям, а у нас по 18, и 4 не совпадают. Просто перевести не получится. Поэтому Европейский союз не может технически впустить «Спутник». Наш пакет документов туда не перекладывается.
— Сколько нужно месяцев для того, чтобы повторить доклинику и клинику «Спутника»?
— Наверное, нужен только год на доклинику. И столько же, соответственно, на клинику.
— А эти процессы не могут идти параллельно?
— Если всё делать правильно, вы должны сделать сначала правильный доклинический пакет, принести его регулятору — ЕМА или FDA — и попросить у них разрешения провести на территории их стран клинические исследования.
— А те страны, которые закупили «Спутник», не могут предоставить свои независимые данные? Венгрия, Аргентина, Сан-Марино?
— Там не производилось клинических исследований, это было применение. То есть многие вещи не детектировались соответствующим образом.
Европейское агентство лекарственных средств
— Но ведь эти клинические испытания в странах, закупивших «Спутник», можно было бы начать правильно оформлять уже сейчас?
— В общем, да. В стране, которая уже использует «Спутник», это можно сделать прямо сейчас.
— Получается, с клиникой и доклиникой все-таки можно уложиться в год?
— Мы сейчас теоретизируем, но, наверное, да.
«Дельта» как бренд
— Как известно, Центр им. Н.Ф. Гамалеи делает назальный «Спутник». Можно ли с этой вакциной уже по правильному пути пойти?
— Конечно. Это перспективно, правильно, и это то, что нужно делать в долгосрочной перспективе. Назальные формы вакцин нужны не только для коронавируса, но и для гриппа, и для прочих вирусов, которые проникают через респираторный тракт. Важно активировать локальный иммунитет. Это понимаю, безусловно, не только я, но и все иммунологи и вирусологи, которые более или менее профессионально в этом работают.
— Назальный «Спутник» должен быть сделан на «Дельта»-штамме?
— Думаю, вакцина от персистирующего штамма «Дельта» как бренд звучит гораздо круче. И это основной фактор «за». Возможно, скоро также брендово будет звучать «Вакцина на основе «Омикрона».
Впрочем, и если говорить про науку, то тоже получится, что вакцина, сделанная на основе штамма «Дельта», будет эффективнее, чем вакцина, сделанная на основе «уханьского» штамма против «Дельты» или «Омикрона». Может быть, даже на несколько десятков процентов эффективнее.
Другое дело, что «Дельта» активно разветвляется. У основания ствола — «уханьский» вирус, дальше ствол и разросшееся дерево, на котором выделяется одна очень мощная ветвь в виде «Дельты». Но есть и другие ветви. И сейчас, если уж делать прогрессивные вакцины, их надо делать не против «Дельты», а против всех основных доминирующих ветвей. То есть это должна быть поливалентная вакцина. Туда можно поместить и «Омикрон».
— Коронавирус уже достиг вершины в своей заразности?
— Очень сложный вопрос. Мне кажется, что все-таки нет.
— Для каждого вируса предел инфекционности разный? Коронавирус же не может стать корью? Или может?
— Выживают только те вирусы, у которых оптимальный уровень мутаций в данном промежутке времени, идеальная приспособляемость. Но у мутаций есть и обратная сторона. «Дельта» за счет того, что она сгенерила такой высокоаффинный S-белок (аффинность — способность присоединяться. — «Известия»), она может позволить себе иметь малое количество функциональных частиц к общему объему частиц. В результате она может высокоэффективно мутировать. Если, допустим, «Лямбде» нужно иметь 100 функциональных частиц на тысячу, то «Дельта» за счет более высокоаффинового S-белка может позволить себе 10. В результате она может на порядок больше сгенерировать мутаций. А значит, она может позволить себе гораздо большую скорость отбора. Что касается вопроса, может ли коронавирус стать корью, то «Дельта», например, уже очень близка по контагиозности.
— Как дальше будет развиваться пандемия?
— Пока у нас бушует «Дельта». Каких-либо драматических изменений в ближайший месяц наблюдаться не будет. А что будет дальше, зависит от того, продлит ли правительство новогодние каникулы. И если какие-то ограничения будут из-за «Омикрона», допустим, границы закроют, как в Японии и Китае, то ситуация, конечно, может измениться значительно.
Вопрос недоверия
— Нужно ли вводить обязательную вакцинацию?
— У всего есть инструкция, правильное использование. Ты не будешь миксером пытаться чистить унитаз, он останется грязным. Поэтому инструкция следующая: вакцина классно работает, когда вакцинируют за короткий промежуток времени, желательно не более трех месяцев, 70% популяции. Как только вы начинаете идти на компромиссы, получается то, что мы и видим.
— Нужно ли бороться с подделанными сертификатами о вакцинации? Допустим, пытаться обнаружить в организме антитела к Ad26 — аденовирусу, который приспособили для доставки фрагмента генетического материала SARS-CoV-2 в «Спутнике V»? Специалисты Центра им. НФ. Гамалеи говорили: наличие таких антител доказывает, что прививка действительно была сделана.
— На самом деле можно создать действительно точный анализ, который бы показывал: вакцинировался человек «Спутником» или нет. Но это не анализ на содержание антител к адено 26. Аденовирусные белки (в данном случае Ad26) клетка очень быстро «переваривает». Период полураспада в организме этой белковой компоненты — 6–12 часов. То, что несет в себе аденовирус, а именно часть, которая экспрессируется как S-белок коронавируса, начнет присутствовать в клетке, начиная с трех часов, достигнет пика через 48 часов и будет экспрессироваться еще несколько недель. Поэтому к S-белку коронавируса и нарабатывается иммунитет, формируются антитела IgG. Если у человека не было предсуществующих антител к аденовирусу 26-му, то в связи с вакцинацией качественных антител у него может и не появиться из-за короткого времени присутствия в организме. Этот дешевый способ будет давать много ошибок.
— Как создать безошибочный тест?
— Пептиды (короткие белки. — «Известия») «Дельты» отличаются от «уханьского» варианта. Там есть конкретные мутации. И есть набор пептидов, который будет специфично активироваться в результате ответа на «Дельту» или «уханьский». И в результате, если человек укололся или переболел «уханьским» штаммом, при анализе вы увидите «уханьские» пептиды. Если укололся и переболел «Дельтой» — и то и другое. А если только пептиды от «Дельты», значит, человек просто переболел без прививки. Таким образом, точный тест, доказывающий факт вакцинации от COVID-19, дороже и сложнее Но он, несомненно, может быть создан.
