Стремившийся вверх: умер Александр Градский
Его удивительный голос ассоциировался в нашей стране с рок-н-роллом больше полувека — с тех еще пор, когда само это слово было под запретом. При этом он никогда не был частью какой-нибудь тусовки — чуть в стороне, ироничный скоморох, комментирующий в своих песнях и текущие события, и вопросы бытия. Сегодня Александра Градского не стало — «Известия» вспоминают большого артиста, уникального певца и талантливого композитора.
Он родился 3 ноября 1949 года в Копейске Челябинской области, куда семья Фрадкиных (Градский — фамилия матери певца, умершей совсем молодой; Александр взял ее в память о ней в 1963 году) попала в эвакуацию. Семья в 1957 году переехала в Москву, несколько лет юный Саша жил у бабушки по материнской линии в подмосковном Расторгуево (ныне Видное). Именно в то время будущий «отец русского рока» впервые познакомился с песнями Элвиса Пресли и Билла Хейли, а чуть позднее пришли и «битлы» с «роллингами». Нелегальные пластинки «на костях» и сделанные едва ли не через микрофон магнитофонные записи очаровали Сашу — уже в 1965 году он создает собственную группу «Славяне», как считают летописцы отечественного рока, третью по счету в стране. И именно он одним из первых набрался смелости начать петь на русском — остальное, как говорится, уже история.
Игорь Крутой, композитор, народный артист России:
Александр Градский — огромного размера талант, и вокальный, и композиторский, и общественный. Можно было любить или не любить Сашу за какие-то высказывания, он был достаточно категоричен, но его талант перекрывал все это. Человеком он был сложным. Он мог много говорить о себе комплиментарно, но он имел на это право. Но все это было правдой. К нему было огромное уважение и любовь всей страны, начиная с фильма Кончаловского «Романс о влюбленных» и заканчивая его работой в проекте «Голос».
Ушел человек, у которого остались маленькие дети. Он мечтал поднять их, на свадьбе их спеть, но не суждено было. Последствия коронавируса ударили по сердцу, плюс давление. Саша не смог побороть это. Он не собирался уходить, хотел жить и творить, преподавать, театр свой создавать. У него было много планов
Во время выступления в Москве, 1987 год
Градский не любил журналистов (изобретение издевательского термина «журналюги» приписывают именно ему), но мало кто из пишущих в нашей стране о музыке сумел пройти мимо его величественной во всех смыслах фигуры, возвышавшейся над «средним уровнем» культурного ландшафта. Его, наверное, можно было бы назвать культовым артистом, в том смысле что в течение десятилетий его почитали едва ли не как божество. Впрочем, для понимания Градского слушателю требовался известный и довольно высокий уровень интеллекта и интеллигентности. Увы, в последние годы таких становится все меньше... Однако сам Александр Борисович прилагал все возможные усилия, чтобы сохранить лучшее в людях, в том числе и участвуя в качестве судьи в популярном шоу «Голос».
А судьей в том, что касается музыки, он всегда был строгим и не приемлющим компромиссов. Как вспоминал (явно несколько обескураженный) Юрий Лоза, «Градский пошел на концерт группы «Аэросмит» и ушел с четвертой песни, потому что солист не попадал ни в одну ноту».
Лора Квинт, композитор, заслуженный деятель искусств РФ:
Мы не были близкими друзьями, но давно и хорошо знали друг друга профессионально. Это блистательный музыкант, всегда говоривший правду вслух. В последний раз мы виделись в позапрошлом году, во время госэкзаменов в Институте современного искусства. Он был председателем комиссии, а я профессор этого института, и мы всегда садились рядом. Каждый раз он изумлял меня честностью своих суждений. И экзамен он вел очень интересно. Говорил студентам все, иногда даже очень суровые и откровенные вещи, причем не только по пению, но и по репертуару. Мог сказать, «ты это поешь и тебя это погубит, потому что поешь ты дрянь», а речь при этом идет об очень известном композиторе. А потом этому же человеку он ставит высший бал, и вообще всем ставит высший бал, чтобы не портить жизнь и диплом людям. Но каждому говорил правду, кем-то очень восхищался, кого-то ругал. В нем удивительным образом уживались непримиримость и доброта. Он был очень добрым человеком. Редкий матерщинник и очень остроумный человек, прекрасно разбирающийся в людях. Но до настоящего искреннего общения он допускал немногих.
Этот человек всегда мне был по душе и по сердцу. Я не люблю людей добреньких, а у него всегда были крайности — черное и белое, серенького не было. Очень переживаю из-за его ухода. Таких людей, как Градский, мало. Представьте без него жюри «Голоса». Что будет? Кто может заменить Градского? Люди со вкусом есть. Но надо ведь еще разбираться в вокальной технике. Сочетание огромного музыкального интеллекта с блистательным владением вокальной техникой плюс абсолютная медийность и приоритет его мнений делали Градского уникальным
Для него действительно не существовало каких-то признанных авторитетов, прежде всего потому, что сам он имел непререкаемый авторитет, основанный и на безупречном вкусе, и на абсолютном музыкальном слухе. В конце концов, сам Градский был признан «Звездой года» британским изданием Music Week еще в 1975-м, во времена гонений на рок в СССР, времена, когда даже Алла Пугачева была все еще мало кому известной солисткой эстрадного оркестра (по иронии судьбы в том же году вышел и переломный для Aerosmith альбом Toys In the Attic).
Татьяна Анциферова, заслуженная артистка России:
Очень тяжелое известие.... Ушёл музыкант и певец высочайшего уровня, таких очень немного на нашей эстраде. Талантливый, академичный, фундаментальный. Мы познакомились летом 1977 года в Ужгороде, я тогда работала со своим ансамблем в местной филармонии. А он приехал дать несколько концертов, проездом был, кажется, в Чехословакию ехал на гастроли. И вот он вечером выступал, а потом всю ночь мы общались, слушали музыку. Я была поражена его энергетикой. Он, похоже, не знал усталости. Неизгладимое впечатление производил. Потом я приехала в Москву, к Зацепину, записывать песни из «31 июня», и тут уже мы подружились. Когда он начал писать рок-оперу «Мастер и Маргарита», предложил мне петь Маргариту. Я, конечно, счастлива была. А потом что-то случилось, работа затянулась, он записывал оперу частями, и так получилось, что осталась незанятой только партия медсестры. Он спросил: «Споёшь?», я ответила: «Конечно!» Для меня было счастьем с ним работать. Помню, он приехал ко мне обсудить запись — был как раз Татьянин день. Привёз торт, цветы. Очень тяжело вспоминать все это... Светлая память.
Впрочем, на родине он уже был полноценной звездой — во многом благодаря тому, что Андрей Кончаловский рискнул пригласить длинноволосого 25-летнего очкарика (даже не члена Союза композиторов) писать музыку и исполнить песни к своему «Романсу о влюбленных». Градский блестяще справился с задачей — после выхода фильма он буквально проснулся знаменитостью. Впрочем, его группа «Скоморохи» уже имела к тому времени приличную для любительского коллектива известность — на концертах они неизменно срывали овации, которым позавидовал бы и «сам дорогой Леонид Ильич», не говоря уж о советских эстрадниках. Как уверяли поклонники, «Градский может спеть даже передовицу «Правды». Он, однако, выбирал более солидные источники — стихи Рубцова, Саши Черного... Да и его собственные тексты вполне вписывались в традицию русской поэзии — по самому гамбургскому счету.
Он никогда не был ни «советским», ни «антисоветским», а песни Пахмутовой и Добронравова, которые менее одаренные (или более циничные) певцы норовили превратить в трескучие «партийные гимны», он наполнял душой, выносил на поверхность скрытое в них теплое, интимное чувство любви. Кажется, кроме него это удавалось разве что Анне Герман...
Вика Цыганова, певица, актриса:
С Александром Борисовичем мы дружили, он помог мне, когда я уезжала в Италию. Предстояла работа с супер-аранжировщиком, композитором Филом Дзанотти. И мне очень была нужна морального поддержка педагога, который мог бы мне подсказать что-то. Поехала к Александру Борисовичу в театр, который он только открыл. Градский отменил репетицию, открыл зал, попросил службы включить аппаратуру, и я спела ему песню «Россия», с которой и отправлялась к Дзанотти. Он знал Фила. Тот был аранжировщиком Челентано, Тома Джонса, Стинга.
Александр Градский — авторитет, поэтому его оценка важна для меня. Прослушав песню, он сказал: «Вика, мне нравится твой голос. Не переживай. Всё у тебя получится». А ведь я могла этих слов и не услышать. Но градский — велик. Он сказал их, и это меня очень вдохновило. После этого он спел мне романс, он сохранился у меня в телефоне. На память... Мы еще долго сидели и пели друг другу. После такого напутствия я летела в Италию на крыльях счастья. И четыре года проработал с Филом.
Александр Борисович ценил подачу песни через душу и сердце. Сегодня это с нашей сцены уходит безвозвратно. Никого близко равного ему не вижу. Сейчас много достойных вокалистов, но чаще это выглядит, как зарядка, как спорт. Градский — это явление в нашей музыке.
Последние его появления на «Голосе», были такими человечными. Казалось, что он уже всех простил, со всем смирился, чувствовалась его искренняя доброта. Времена сложные, уходят великие люди. Осиротели мы...
При этом со всей своей строгостью он умел находить и поддерживать таланты. «Всегда верил, что в России есть достаточно одаренных от природы людей, которые пока просто незаметны», — говорил он в интервью «Известиям».
Светлана Дружинина, кинорежиссёр, народная артистка России:
Мы познакомились на картине «Солнце, снова солнце», где Александр озвучил главного героя. Голос — это дар от бога. Только нужно его хорошо гранить. Его нужно хорошо, так сказать, обучить, этот аппарат. А у Градского был уникальный голос, которым он воспользовался в самой высшей степени.
Он был легкий, азартный, влюбленный в женщин, в дело, в жизнь. И нужно отдать ему должное — вот таким же ярким, горячим, страстным он жил до последних своих дней. Вечная светлая память прекрасному артисту, общественному деятелю, учителю, художнику. Спасибо ему за все, нижайший поклон
На юбилейном концерте в Санкт-Петербурге, 2014 год
У него было почти физиологическое, нутряное чувство прекрасного, именно поэтому, наверное, он никогда и не вписывался в «общую картину», оставаясь чуть в стороне — и впереди. В соединении со столь же врожденным перфекционизмом оно делало Градского почти идеальным артистом. Во времена, когда «звездой» может стать едва ли не каждый, кто умеет загрузить видео со своим кривлянием в соцсети, такое сочетание выглядело для многих архаичным, но парадоксальным образом становилось и все более востребованным. Публика начинает уставать от «артистов» с татуировками на лбу; все чаще песни Градского можно было услышать и в телеэфире, и просто в компаниях, даже молодежных.
Увы, перенесенная в сентябре коронавирусная инфекция ослабила организм певца. На запись последних эфиров «Голоса» он приезжал уже в кресле-каталке. Внезапный инсульт нанес последний удар по здоровью Градского. «До «итога» есть еще немного времени», — иронизировал он, отвечая журналисту «Известий» в 2012 году. Увы, времени оказалось до обидного мало.
