«Дюна» касается самых больных тем нашей цивилизации»
Фильм «Дюна» Дени Вильнёва превратился в культ и оброс слухами задолго до своей премьеры на Венецианском фестивале. А выйдя в российский прокат, предсказуемо возглавил бокс-офис минувшего уикенда. «Известия» поговорили с режиссером картины о его ощущениях по поводу проделанной работы. В ходе беседы к ней подключился и актер Стеллан Скарсгард, сыгравший в фильме роль зловещего барона Харконнена.
«Хочу сделать картину о Клеопатре»
— Дени, вы закончили огромный по масштабу проект и вообще уже давно работаете с блокбастерами. Не скучаете по временам, когда делали камерные фильмы типа «Водоворота»?
Дени Вильнёв: Честно говоря, нет. Давайте начнем с того, что делать большие проекты — это чисто физически отличается от производства маленьких. Это требует большего количества труда и вообще похоже на марафон. Маленький фильм — это спринтерский забег. У тебя, как правило, очень мало времени, чтобы успеть все снять. А тут ты пашешь месяц за месяцем, месяц за месяцем, месяц за месяцем... Бесконечные месяцы работы. Но мне все равно это очень важно и дорого, потому что благодаря этому у меня есть возможность создавать целые миры, наполнять их жизнью. Это как непрерывный фейерверк — такой восхитительный, вдохновляющий, бодрящий, дарящий радость. Сейчас я себя чувствую, работая так, абсолютно комфортно. И, что очень важно, у меня хватает сил на это.
Но я понимаю, что долго так продолжаться не может. Здесь нужно очень много энергии, и однажды мне ее перестанет хватать. Вот тогда я вернусь к камерному кино. Но сейчас порох в пороховницах еще остался, так что я продолжу делать то, что делаю. Пока хватит сил.
— Насчет создания миров. Все помнят, какую грандиозную вселенную на базе «Дюны» планировал создать Алехандро Ходоровский. Воспользовались ли вы какими-то его разработками и что думаете вообще о том проекте 1970-х годов?
Дени Вильнёв: Ходоровский — великий художник. Я обожаю все, что он делает, я большой его поклонник. Видел у него практически все. И я уверен, что, если бы он в свое время сделал «Дюну», это было бы невероятно, фантастически талантливо. Но, когда я приступаю к работе над фильмом и начинаю жить с ним днем и ночью, думать о том, каким он будет, я всегда отсекаю себя от любых возможных влияний. Мне нужно оказаться внутри моего собственного пузыря и снимать так, словно я единственный человек во вселенной. Так что нет, я не только не вдохновлялся замыслом Ходоровского — я попросту даже и не посмел бы это сделать.
— Вы не раз сравнивали «Дюну» со «Звездными войнами». Некоторые критики уже утверждают, что «Дюна» даже лучше. Куда теперь стремиться, что дальше?
Дени Вильнёв: Дальше будет много часов сна. Если честно, я слегка устал. Когда мы показали фильм публике на Венецианском кинофестивале, я впервые за долгое время позволил себе слегка расслабиться. Так что план такой: небольшой перерыв, чтобы поспать, а дальше, надеюсь, мы поймем, состоится ли «Дюна-2». У меня изначально была мечта дойти до конца первой книги Фрэнка Герберта, так что я жду не дождусь возможности продолжить историю с того места, где я ее прервал.
После этого будет еще один проект, довольно амбициозный. У меня есть идея — сделать картину о Клеопатре и ее времени. Я уже очень давно ее задумал и все ждал момента, когда можно будет это осуществить. Скоро, я надеюсь, эта возможность мне представится. Так что вот мои ближайшие два проекта. Теперь вы все знаете. А дальше я не загадываю.
Режиссер «Дюны» Дени Вильнёв (третий справа) с актерами на Венецианском кинофестивале
— «Дюна» показывает будущее человечества, и оно довольно мрачное. Как думаете: что надо сделать, чтобы нас ждало что-то получше?
Дени Вильнёв: То есть что надо сделать, чтобы предотвратить апокалипсис? Ну надо как-то довольно серьезно поменять наш образ жизни, наверное. Экстремальный капитализм, экстремальное злоупотребление природными ресурсами без оглядки на последствия... Так больше нельзя, надо менять положение вещей, менять свою жизнь. Причем не обязательно ведь радикально: есть куча маленьких, но очень вредных привычек, от которых можно отказаться, чтобы избежать катастрофы.
«Я бы сравнил «Дюну» со взглядом в будущее»
— Спасибо! Хотели у вас, Стеллан, спросить: почему Харконнены такие злые и мрачные? Вы вот играете барона Владимира Харконнена, но там ведь и все остальные ему под стать!
Стеллан Скарсгард: Ну прямо уж и злые! Видите ли, книгу написал парень, который курил и глотал много разных расширяющих сознание штуковин. И при этом он читал Никколо Макиавелли. Здесь в чистом виде племенная борьба. Во времена Макиавелли и Итальянских войн все сражающиеся стороны были вполне себе Харконненами. И русский царь Иван Грозный был Харконненом. Генрих VIII был Харконненом. Просто для того времени это было нормально. Это естественно и в мире Фрэнка Герберта. Сегодня у новых реальных «харконненов» куда более причесанный вид. Свое истинное обличье они не спешат демонстрировать. Но действуют они точно так же, как герои Герберта.
— Да, у вашего героя вид совсем «непричесанный». Долго гримеры возились с вами?
Стеллан Скарсгард: На экране кажется, что барон весит минимум килограммов 300. Для этого нужны были много усилий и куча протезов. Каждый день я проводил часов восемь в кресле, пока меня гримировали и надевали всё это облачение. Потом, кстати, нужно было еще два часа, чтобы всё это с меня снять. 10 часов на грим, вы представляете! А съемки занимали всего четыре-пять часов. В общем, большую часть времени на этом проекте я провел в гримерке. Было тяжело. С другой стороны, это было и очень увлекательно, потому что нечасто играешь персонажа, физическое состояние которого важнее, чем психологическое.
Стеллан Скарсгард в фильме «Дюна»
— Что лично для вас означало быть в команде «Дюны» и работать с Дени Вильнёвом?
Стеллан Скарсгард: Знаете, я ведь не просто так согласился на эту роль, хотя она довольно маленькая — всего несколько сцен. И реплик там всего ничего. Я согласился, потому что хотел поработать с Дени. Я смотрел его фильмы и очень их люблю. Он подлинный художник, у него есть киноязык, он делает кино, а не телевидение. Его картины на мониторе не посмотришь, надо идти в зал с большим экраном. В общем, я давно слежу за Дени, и все это время я мечтал поработать с ним. Теперь вот выдалась возможность. Иначе бы я не стал тратить столько времени на грим.
— Сейчас фантастика вновь вошла в моду. Как вы думаете, почему люди так хотят убежать от реальности?
Стеллан Скарсгард: Я бы провел аналогию с загранпоездкой. Там можно увидеть то, чего раньше не видел. То же самое и с научной фантастикой. Но если говорить о «Дюне», то это как раз совсем не побег от реальности. «Дюна» рассказывает о том, что на самом деле более чем реально. Отношения между людьми (мать — сын, отец — сын), любовь, политика, алчность, борьба за власть, колониализм, расизм, взаимодействие с природой — это всё наша жизнь здесь, это — действительность! Я бы скорее сравнил «Дюну» со взглядом в будущее — для того, чтобы лучше рассмотреть через него современность. В этой книге прекрасно то, что она касается самых больных тем нашей цивилизации.
— Но очень уж мрачно...
Стеллан Скарсгард: Да, смешного тут мало, совсем не комедия получилась. Это кино совершенно другого типа. И оно очень авторское, поэтическое. Вообще, Дени Вильнёв — настоящий поэт кинематографа, у него абсолютно уникальное видение. Большой художник.
Дени Вильнёв — канадский режиссер. Начал снимать короткометражные фильмы еще в начале 1990-х, но успех пришел к нему только с второй полнометражной картиной «Водоворот», получившей приз ФИПРЕССИ на Берлинале-2001. Впоследствии Вильнёв постепенно шел в сторону арт-мейнстрима, создавая все более коммерчески успешные фильмы. «Пожары» номинировались на «Оскар» в 2011 году, «Убийца» в 2015-м был в конкурсе Канн и получил восторженный прием критики. В последние годы Дени Вильнёв сосредоточился на научной фантастике. В 2016 году он выпустил «Прибытие», в 2017-м — «Бегущего по лезвию 2049».
Стеллан Скарсгард — шведский актер. Еще подростком стал звездой на ТВ, снимался в сериалах. Затем служил в Королевском драматическом театре и снимался в кино, в том числе в «Школе жен» Ингмара Бергмана, «Невыносимой легкости бытия» Филипа Кауфмана и «Охоте за «Красным Октябрем». Получил приз Берлинале за роль в фильме «Бесхитростное убийство». Всемирную славу ему принесло сотрудничество с Ларсом фон Триером, у которого Скарсгард сыграл в «Королевстве», «Рассекая волны», «Танцующей в темноте», «Догвилле», «Меланхолии», «Нимфоманке». Впоследствии играл у Стивена Спилберга, Гаса Ван Сента, Майка Фиггиса, Иштвана Сабо, Милоша Формана, Дэвида Финчера, Кеннета Браны, Терри Гиллиама. Снимался в франшизах «Пираты Карибского моря» и «Мстители», а также в сериале НВО «Чернобыль» (за него удостоен «Золотого глобуса»).
