«Многие не помнят, что Никулин снимался у Тарковского»
Работать в кино, служить кино — это для меня главное, говорит Армен Медведев. Президент фестиваля «Окно в Европу» отметил, что снимать новые фильмы про войну необходимо, но к этой особой теме нужен особый подход. Заслуженный деятель искусств напомнил о драматическом прошлом Юрия Никулина, а также подчеркнул, что государство должно помогать кино. Обо всем этом «Известия» поговорили с Арменом Медведевым 27 августа — в день открытия XXIX фестиваля российского кино «Окно в Европу» в Выборге.
«Наш фестиваль похож на Берлинале»
— Фестиваль «Окно в Европу» — уже 29-й по счету. Он родился в 1993 году. Непростое время для страны.
— Ну а сейчас, вы думаете, простое время? У нас всё время какие-то сложности и преодоления. «Окно в Европу» зарождалось изначально не как фестиваль, а как кинорынок. Была надежда на европейских коллег. Мы действовали как-то неосознанно. Потом идея с кинорынком отпала и смотр стал развиваться как фестиваль.
— За это время он прошел довольно сложный путь. Как он эволюционировал, в чем набрал силу?
— То, что мы держимся, — это потому, что у «Окна в Европу» — неразрывная связь с Выборгом. Любовь у города и фестиваля — взаимная. В общем-то, наш фестиваль — он такой единственный среди очень немногих в России фестивалей городского типа. Что я имею в виду: именно жители Выборга — наши постоянные зрители. При всем уважении к «Кинотавру» — там другая аудитория, на киносеансы ходят большей частью приезжие и кинематографисты. Если честно, то эти городские черты делают «Окно в Европу» похожим на Берлинский фестиваль. Потому что Канны — тоже курортное мероприятие с приезжей публикой. У нас фестиваль самобытный. Именно эту форму мы искали и развивали.
За три десятка лет фестиваль действительно эволюционировал. Мы пытаемся сотрудничать со всеми культурными учреждениями Выборга. У нас была тесная связь с городским драматическим театром, который всегда наш фестиваль привечал и поддерживал, и очень жалею, что в этом году мы не воспользовались возможностью отметить его 40-летие. Но мы всё равно его очень любим. Вот в чем своеобразие Выборга. Связи фестиваля с городом только крепнут.
— А город финансово поддерживает фестиваль?
— Конечно! Город выделяет деньги — например, на фестивальные призы. Главным образом город информирует о наших мероприятиях. Вы посмотрите: любая точка в Выборге сообщает о присутствии нового кино. И мы чувствуем, что людям оно интересно. Вот в этом сила нашего фестиваля.
Армен Медведев на фестивале «Окно в Европу»
— С какими сложностями столкнулся фестиваль в этом году?
— Сложности, конечно, были — например, с составлением программы, потому что пандемия коронавируса отразилась и на кинопроизводстве. Но в итоге программу мы собрали. Она получилась довольно разнообразная. В конкурсе есть неожиданные картины, много дебютантов — учеников достойных мастеров. Посмотрим, оценим.
«Почувствовать дух войны»
— «Окно в Европу» уделяет особое внимание юбилеям кумиров и устраивает ретроспективы их фильмов. В этом году лицом фестиваля стал Юрий Никулин. Почему?
— Лица кумиров на плакате фестиваля — это обретение последнего времени. Хотя и раньше мы отмечали знаменательные даты коллег. Помню юбилеи Станислава Ростоцкого, армянского режиссера Фрунзе Довлатяна, посвящения Василию Шукшину и Людмиле Гурченко. На фестивале всегда присутствовал элемент уважения к истории собственного кино.
А имя народного артиста СССР Юрия Никулина появилось не сразу. Идея родилась на последнем этапе, когда выяснилось, что не нашлось достойной картины для закрытия фестиваля. Мы решили, что в этой ситуации нас выручит классика. Так что «Окно в Европу» завершит фильм Алексея Германа «Двадцать дней без войны», главную роль в котором исполнил Юрий Никулин. Образ фронтового корреспондента Лопатина, по-моему, неплохо смотрится на плакате. В декабре этого года — 100 лет со дня рождения Юрия Владимировича.
Кстати, Юрий Никулин связан с этой землей. В годы Великой Отечественной он воевал неподалеку от Выборга.
— Вспоминать звезд советского кинематографа, ветеранов войны важно еще и в воспитательных целях. Чтобы помнили?
— Безусловно, это подразумевается. Но это нужно не только для молодого поколения. И для стариков, которые любят кино, тоже.
— В фильме «Двадцать дней без войны» Юрий Никулин сыграл нетипичного для себя героя. Говорят, чиновники от кино не давали Герману снимать Никулина. Это так?
— Это сильно раздутая история. Помню, Никулин по телевизору рассказывал Сергею Бондарчуку о том, как снимали фильм. Так что всё там было нормально. Я был знаком с Юрием Владимировичем. Он замечательный артист и редкий человек. Да, роль в военной драме Германа кому-то кажется нетипичной для него. Но многие не помнят, что Никулин снимался и у Андрея Тарковского в «Андрее Рублеве», и у Константина Воинова сыграл драматическую роль в «Молодо-зелено». Народный артист СССР не только мог смешить. Но другую сторону его творческой биографии люди мало знают.
Кадр из фильма «Андрей Рублев»
— Чего не хватает современным фильмам о войне, которые в последнее время стали активно появляться?
— Не хватает режиссерского опыта, серьезного творческого подхода к теме. Понимаете, тема войны — особая. Надо ее пережить. Я помню, когда запрещали фильм Александра Алова и Владимира Наумова «Мир входящему». Аргументом министра культуры Екатерины Фурцевой было то, что шинели в кадре какие-то рваные и дурно пахнут. Тогда Александр Александрович Алов сказал в ответ на ее замечание: «Екатерина Алексеевна, вы шинель видели с трибуны мавзолея, а я четыре года ее проносил. Знаю, чем она пахнет и какая она рваная». Почувствовать дух войны, тяжесть той шинели солдатской — вот то, чего не хватает в нынешних фильмах о войне.
— Есть мнение, что фильмы о войне могли снимать только те, кто на ней был. А остальным не дано и не стоит пытаться. Вы разделяете эту точку зрения?
— Нет. Ну а где их взять, тех, кто воевал? Они почти все померли уже. А тем, кто жив, возраст не позволяет работать.
— Вообще стоит поднимать тему Великой Отечественной войны?
— Стоит. Фильмы о войне необходимы. Ну а как можно не поднимать эту тему, если 9 Мая — национальный праздник? Есть люди, кто еще помнит войну. Такие, как я, дети фронтовиков.
Мне было три года, когда началась война. Остались какие-то отрывочные впечатления. Наша семья не поехала в эвакуацию, и в эти тяжелые годы мы с мамой были в Москве. А мужчины все воевали. Отец у меня погиб. Дядя вернулся инвалидом с перебитой правой рукой. Помню, как возвращались мужчины с фронта, как плакали женщины. Для меня это очень личное.
— У вас много разных наград. Какая из них самая дорогая?
— Ну, не знаю. Награда Берлинского фестиваля дорога мне. А еще я горжусь орденом Почета, который мне вручили в Армении. Это моя вторая родина, которую я очень люблю. Но, честно говоря, самыми ценными наградами я считаю мамины медали «За доблестный труд», которые она получила, работая во время войны на заводе.
Кадр из фильма «Двадцать дней без войны»
— На каком заводе ваша мама работала?
— Военный завод находился на Миусской площади. Он производил до войны пожарные машины, а потом — «катюши». Мама бросила институт, потому что не хотела оставлять меня, отрываться от родителей и уезжать в эвакуацию. Поэтому выбрала работу на заводе.
«Себе в заслугу не ставлю ничего»
— Молодые коллеги вас больше радуют или разочаровывают? Видите ли вы в них надежду отечественного кинематографа?
— Ну, новое поколение, может быть, в чем-то мне незнакомо. Но я очень к ним уважительно отношусь, всегда желаю успеха. А когда ими движет желание заработать на кино — это плохо. Надо кино служить.
— То есть когда режиссеры выбирают легкий жанр, рассчитывая на коммерческий успех, — это плохо?
— Это другое. Это не значит заработать на кино. Просто они уже, как профессионалы, ищут пути к успеху, пути к зрителю. Это нормальный ход. А желание заработать — это что-то другое.
— В своих дискуссиях кинематографисты порой сходятся во мнении, что снимать надо на свои средства, как в Голливуде. А эксперименты и поиски на государственные деньги — лотерея с серьезными рисками невозврата. Не согласны?
— Нет. Не надо нас сравнивать с Голливудом. Америка — другая страна, там своя система финансирования. И, кстати, Голливуд тоже подчиняется государству и оно влияет на кино. А способы помощи у нас свои. Государство должно помогать кино.
Армен Медведев
— Когда вы были руководителем Госкино, государство было ближе к культуре?
— Тогда были 1990-е годы, тяжелое время для страны. Всё было трудно, потому что денег просто не хватало, кругом развал. Но по мере возможности власть уделяла нам внимание. Борис Ельцин заботился о культуре как мог.
— Если бы вас сейчас пригласили в Министерство культуры, например консультантом, вы бы согласились?
— Нет, не согласился бы. Потому что, когда я был в Госкино, я отвечал за то, что делаю. И это меня подогревало, придавало сил, я понимал, что могу создать что-то важное и значимое. А быть консультантом ради заработка — нет. Всё, что мог, я уже сделал.
— Что вы ставите себе в заслугу?
— Себе в заслугу — ничего. Я делал свое дело и отвечал за него. А думать о заслугах или достижениях в голову не приходило.
— Вы человек скромный?
— Не очень. Ну, называли меня когда-то министром кино — это неудивительно. А раньше я был методистом лектория, потом — редактором журнала. Менялись места службы. Но оставалось главное — кинематограф. Работать в кино, служить кино — это для меня главное. А какая должность — неважно.
Армен Медведев — киновед, продюсер, педагог, заслуженный деятель искусств РФ. Родился 28 мая 1938 года в Москве. В 1960-м окончил ВГИК. С 1964 года — директор Бюро пропаганды советского киноискусства. С 1982-го — главный редактор журнала «Искусство кино». С 1987 по 1989 год — первый зампредседателя Госкино СССР. С 1992 по 1999 год — председатель Госкино РФ. Президент фестиваля «Окно в Европу». Дважды лауреат премии «Ника», лауреат «Кинотавра». «Золотая камера» Берлинского кинофестиваля (1999). Продюсер картины «Хрусталев, машину!»
