Новые неандертальцы: как бороться с любителями порисовать в горах
В Республике Алтай прокуратура начала проверку после публикации видео, на котором туристы наносят надпись на скалах. Ролик снял местный житель недалеко от Чуй-Оозы в Онгудайском районе. Мужчина поинтересовался, зачем туристы это делают. Оказалось, «оставляют память в истории». С такой «памятью» потом очень тяжело бороться — чтобы оттереть многочисленные надписи, приходится приложить массу усилий. Как борются с вандализмом на природных объектах, разбирались «Известия».
Как отчищают надписи со скал
Автор видео Чагин Таханов, гид-экскурсовод по Горному Алтаю, заснял мужчину и женщину, которые вдвоем расписывали скалы вдоль Чуйского тракта. Надписи гласили: «Вязьма. Новосибирск. Ты готов к слиянию городов?» Местный житель спросил, зачем они это делают, на что мужчина ответил, что оставляет «память в истории для поколений», а женщина оправдалась, что и так «везде много написано». Диалог продолжился — автор видео предложил расписать надписями обои в их квартире и туристы согласились, что вряд ли бы им это понравилось.
— Я алтаец, это мой дом, это мои стены, — сказал автор видео туристам. — Недавно — весной, в начале лета — активисты за свои средства, за средства местных жителей очищали скалы от этих надписей. Это очень тяжелый труд.
Неизвестно, попытались ли туристы оттереть надпись, однако прокуратура их трудами уже заинтересовалась и начала проверку.
Труд действительно непростой, подтверждает активист ОНФ, руководитель проекта «Чистый Алтай» Инна Муклаева. Она вместе с другими волонтерами и при поддержке республиканского министерства природных ресурсов, экологии и туризма занялась очисткой скал от надписей и рисунков, оставленных туристами. Например, в начале лета была проведена семидневная экспедиция, в ходе которой очистили 425 кв. м. скал в 23 наиболее популярных и посещаемых местах. Это лишь 10% от общей площади исписанных скал в регионе.
Представители регионального отделения «Общероссийского народного фронта» проводят экологическую акцию по очистке скал от надписей и рисунков, оставленных туристами и гостями Республики Алтай
Работа продолжается — Муклаева и сейчас в экспедиции.
— Надписи удаляются при помощи пескоструйного аппарата, который заряжен специальным абразивным порошком — купершлаком, подающимся под давлением, — рассказала она «Известиям». — Краска под напором как бы отщелкивается. В принципе таким образом удается справиться с любыми надписями — и сделанных масляной краской в 60–70-х годах, и с современными баллончиками. Они даже легче отходят, чем краски советских времен.
Главное затруднение — надписи, сделанные слишком высоко. «Умельцы» забирались на такие кручи, что 40-метровые шланги, имеющиеся в распоряжении волонтеров, не достают до надписей. Кроме того, не везде может проехать машина с оборудованием.
— Те волонтеры, кто хоть раз почистил с нами скалы, теперь, проезжая по Чуйскому тракту, всегда останавливаются, если видят, что какая-то машина стоит на аварийке вдоль скал, — говорит Муклаева. — Очень внимательно смотрим за теми, кто рисует на скалах. Оттереть надписи — это колоссальный труд, огромнейший. Тратится столько сил, времени и энергии!
Представители регионального отделения «Общероссийского народного фронта»
И денег — на очистку 425 кв. м скал потребовалось 50 мешков песка стоимостью 80 рублей каждый; час работы компрессора — 1500 рублей, а за неделю отработать пришлось 68 часов. Плюс расходы на бензин и прочее.
Почему не все жители Алтая рады туристам
Муклаева говорит: своей акцией активисты пытаются создать еще и общественный резонанс, привлечь внимание к проблеме. О ней заговорили уже и на уровне правительства, идет работа по установлению новых особо охраняемых природных территорий (ООПТ), природных памятников, сами местные жители стараются пресечь все попытки вандализма в отношении местной природы.
— Основной посыл — передать всем людям, что на Алтае нельзя рисовать на скалах, — подчеркивает она. — Не только на Алтае, нигде рисовать нельзя. Просто у нас традиционно более трепетное отношение к горам. Для нас каждый поворот и каждый перевал — это храм.
Заместитель министра природных ресурсов, экологии и туризма Республики Алтай Елена Ялбачева подтверждает: местное население крайне обеспокоено совершением на священных алтайских перевалах актов вандализма, несоблюдения традиций поведения в таких местах.
— Эти пики для Алтая — священное место, место чистоты, — сказала она «Известиям». — На большинстве перевалов размещены плакаты с правилами поведения, мы популяризируем ответственное отношение к нашей природе в средствах массовой информации и социальных ресурсах, но пока проблема остается.
По словам Ялбачевой, из-за подобных инцидентов у жителей республики появляется отрицательное отношение к развитию туризма. Между тем туризм является одним из основных социально-экономических векторов развития региона.
— Регион исторически туристический, но раньше было всего три маршрута — в большей степени пешеходно-водных, — говорит Ялбачева. — В последние несколько лет привлекательность региона возросла кратно, спрос намного превышает предложение.
На прошлой неделе в региональном правительстве Республики Алтай сообщали: за первое полугодие 2021 года регион посетили почти 1,1 млн туристов, что на 43% больше показателей 2020 года и на 40% больше, чем в 2019 году.
При этом наказать вандалов, оставляющих надписи, весьма затруднительно.
— У нас 92 тыс. кв. км территории, практически вся — горная местность, — говорит Ялбачева. — Мы стараемся, и местное население следит, конечно... Но расстояния огромные. Можно ехать по Чуйскому тракту в течение 10–20 минут и не встретить ни одной встречной машины.
Какое наказание грозит за роспись скал
Более того, мешает и отсутствие штрафов за надписи на природных объектах в федеральном законодательстве, говорит она. Штрафы предусмотрены только за порчу объектов на особо охраняемой природной территории. На региональном уровне есть закон об административной ответственности за «нанесение рисунков и надписей в неустановленных местах», в том числе на природных памятниках и придорожных камнях. Штраф за это составляет от 1 до 3 тыс. рублей, и именно это, вероятно, могло бы грозить туристам из Новосибирска или Вязьмы, которые попали на видео.
— Вопрос актуальный для всей страны: и для Байкала, и для Крыма, — говорит Ялбачева. — Полагаю, решение лежит в повышении общей культуры туризма.
Адвокат, управляющий партнер адвокатского бюро по экологическим спорам Zharov Group Евгений Жаров замечает: случаи, когда инцидент фиксируется на видео и потом выкладывается в Сеть, существенно упрощают процесс установления личности правонарушителей. Но исход таких дел, как правило, не афишируется и остается открытым.
— Обычно привлекают к ответственности за уничтожение или повреждение чужого имущества (ст. 7.17 КоАП РФ), мелкое хулиганство (ст. 20.1 КоАП РФ), уничтожение или повреждение объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов Российской Федерации, объектов, составляющих предмет охраны исторического поселения (ст. 7.14.1 КоАП РФ), — сказал Жаров «Известиям».
Он отметил, что на региональном уровне также обычно предусмотрено административное наказание за порчу природных памятников, как в Республике Алтай.
В федеральном законодательстве есть ст. 243 УК РФ, по которой при желании можно привлечь за уничтожение или повреждение памятников природы, «уничтожение или повреждение объектов культурного наследия».
— Но к уголовной ответственности по данному составу привлекают крайне редко, случаев практически нет, — говорит Жаров. — Правоприменители стараются всё же ограничиваться привлечением к административной ответственности. Если региональным законодательством предусмотрен специальный состав, то привлекают, как правило, по нему.
Руководитель программы по особо охраняемым природным территориям отделения Гринпис в России Михаил Крейндлин замечает, что еще можно применять ст. 8.39 КоАП РФ — «Нарушение правил охраны и использования природных ресурсов ООПТ», по которой установлены штрафы для граждан в размере от 3 до 4 тыс. рублей.
Как справиться с рисованием на скалах
— Однако речь идет здесь о неспособности эти штрафы применять, — сказал он «Известиям». — Очень часто физически нет людей, которые могли бы заниматься охраной на месте.
Он отметил, что если в случае с федеральными ООПТ всё более-менее благополучно, то когда речь идет о региональных природных территориях, начинаются проблемы. Самые большие — не с заказниками, охраняемыми региональными дирекциями особо охраняемых территорий, а с памятниками природы, которые остаются под контролем региональных министерств.
— У министерства, как правило, и так в аппарате есть всего несколько человек, и в такой ситуации никакой физической охраны памятников природы нет, — говорит он.
Выход, по его мнению, в создании во всех субъектах нормальных региональных государственных учреждений для управления ООПТ, которые реально бы осуществляли надзор в том числе за состоянием памятников природы.
В Минприроды также говорят об этой проблеме и замечают, что и некоторые природные памятники федерального значения находятся вне границ ООПТ.
— Путь решения проблемы — реализация положений п. 3 ст. 26 Федерального закона «Об особо охраняемых природных территориях», то есть оформление охранных обязательств собственников и пользователей земель, на которых находятся памятники природы, а также паспортов памятников, где могут быть прописаны и условия посещения, — сказали «Известиям» в ведомстве.
Кроме того, отмечают в министерстве, должна определяться рекреационная емкость памятника — сколько посетителей ООПТ может принять без ущерба природным сообществам и объектам, для сохранения которых она создана.
— Для некоторых объектов (например, пещер с особым микроклиматом или Долина гейзеров на Камчатке) определение емкости критически важно, — заметили в министерстве.
Становятся ли люди сознательнее
В других регионах также борются с «наскальной живописью». Так, заместитель начальника управления Алтайского края по развитию туризма и курортной деятельности Евгений Казанцев сообщил, что в регионе по гранту губернатора краевым отделением Русского географического общества реализован проект «Чистые скалы — достояние Алтая».
— В рамках проекта были выполнены работы по очистке скальных образований с применением современных технологий, учитывающие индивидуальные особенности поверхности и методы нанесения надписей, — сказал он «Известиям». — Всего восстановлено скальных образований и природных достопримечательностей площадью более 3200 кв. м.
Он добавил, что сейчас инспекторами в области охраны окружающей среды и активистами общественных организаций Алтайского края проводится мониторинг случаев вандализма на природных объектах, но их усилий недостаточно.
— Полагаем необходимым транслировать через СМИ мысль о том, что не следует оставлять надписи на природных объектах, а также призывать сознательных граждан снимать видео правонарушений и направлять эту информацию в правоохранительные органы, — сказал он.
Место оптимизму есть: руководители опрошенных «Известиями» федеральных ООПТ признаются, что ситуация с надписями становится лучше.
— Для нас эта проблема пока актуальна в рукотворных штольнях — люди расписывают снаружи и чуть-чуть внутри, где еще достаточно светло, — сказал директор Жигулевского государственного природного биосферного заповедника им. И.И. Спрыгина Юрий Краснобаев. — Но культура туристов повышается, новые надписи — это редкость, почти нет свежего вандализма.
По его словам, в штольнях в Жигулевских горах занимаются устранением старых надписей, в том числе с привлечением волонтеров. При этом какой-либо физической охраны штолен фактически нет — это место массового посещения и уследить за всеми просто невозможно. Главная задача — работать с людьми, объяснять им, почему важно внимательно относиться к природным объектам.
Он заметил, что в целом туристический поток увеличивается на 10% ежегодно, а на фоне ситуации с пандемией — на 40% сразу. Однако пока это не привело к каким-то серьезным проблемам с вандализмом.
Директор государственного заповедника «Шульган-Таш» Михаил Косарев отмечает, что в последние годы был только один инцидент, когда некий пьяный гражданин собрался увековечить свое имя. Его быстро заметили и оштрафовали. Охрана Каповой пещеры очень серьезна — несколько КПП, камеры видеонаблюдения, но и в целом, замечает Косарев, он видит повышение самосознания людей.
— Есть ощущение, что сейчас люди стали меньше заниматься росписями на скалах, — сказал он «Известиям». — В целом самосознание растет, путешествовать стали более образованные и состоятельные люди. Им не хочется идти на место, где всё изгажено.
Однако в случае с памятниками регионального значения сознательность туристов пока не радует. Первый заместитель министра природопользования и экологии Республики Башкортостан Ильдар Гарифуллин рассказал «Известиям», что, несмотря на то что вандализм отслеживается и пресекается инспекторами, сотрудниками парков и заказников, количество подобных инцидентов не уменьшилось, так как больше людей стали посещать ООПТ. Так, в начале августа случился инцидент с нанесением надписи — туристы оставили огромное напоминание о себе на шихане Юрактау, природном памятнике республиканского значения. Также факты надписей были зафиксированы на территориях природных парков «Иремель» и «Зилим». Инспекторы удалили эти надписи своими силами.
