Перс указующий: Эбрахим Раиси вступил в должность президента Ирана
В Иране в восьмой раз в истории сменился президент — 5 августа в должность вступил 60-летний консерватор Эбрахим Раиси. Вскоре после инаугурации ожидается возобновление диалога по ядерной сделке. Она остается «наилучшей из возможных гарантий целостности режима ядерного нераспространения», заявил «Известиям» постпред РФ при международных организациях в Вене Михаил Ульянов. Он отметил, что Россия хотела бы, чтобы переговоры возобновились как можно скорее, это в интересах всех участников. Опрошенные «Известиями» эксперты считают, что новый президент сделает акцент на внутренней политике и займется углублением сотрудничества с Москвой и Пекином.
Конец реформаторского кабинета
Инаугурация президента в Иране проходит в два этапа. Первый — получение одобрения со стороны верховного лидера страны Али Хаменеи, так называемый танфиз, — состоялся 3 августа.
Второй этап — принесение клятвы перед меджлисом (парламентом) в присутствии иностранных делегаций — состоялся 5 августа. Церемония началась в 15:30 мск (17:00 по тегеранскому времени) и прошла при беспрецедентных для Ирана мерах безопасности — на три часа инаугурации закрыли аэропорты в столичной провинции Тегеран и двух прилегающих районах Альборз и Казвин. Все рейсы были отменены.
Такие меры можно объяснить как протестами, продолжающимися на фоне засухи в южной провинции Хузестан, так и историческим опытом: в 2017 году, за два месяца до церемонии инаугурации Хасана Роухани, террорист, связанный с ИГ (запрещено в РФ), устроил теракты в парламенте и мавзолее Рухоллы Хомейни, тогда погибли 17 человек.
Как отметили иранские СМИ, на инаугурацию Эбрахима Раиси прибыли 115 представителей из 73 стран. Среди них 10 глав государств, включая президента Афганистана. Россию представляет спикер Госдумы Вячеслав Володин.
Али Хаменеи (слева) передает указ об утверждении Эбрахима Раиси на должность президента Ирана
Консерватор Раиси победил на выборах 18 июня, набрав 17,9 млн голосов. Выборы отметились самой низкой явкой в истории президентских голосований исламской республики — она составила 48,8%, или 28,6 млн человек.
Для сравнения: на выборах 2017 года, когда с 57% голосов победу одержал реформатор Хасан Роухани (Раиси тогда тоже участвовал, но занял второе место, получив 38%), проголосовать пришли 41 млн иранцев.
3 августа, в день получения танфиза, Раиси пообещал, что «новое правительство попытается отменить тиранические санкции» Запада и сделает так, чтобы «жизни простых иранцев не зависели от воли иностранцев». Заметный акцент Раиси в своей инаугурационной речи сделал на внутренней политике и заявил, что «расширит возможности бедных людей страны и улучшит положение национальной валюты».
Ровно четыре года назад, 5 августа 2017-го, Хасан Роухани на своей инаугурации выступал с кардинально иной речью, указывая стремление страны к «конструктивному взаимодействию с миром, углублению связей с соседними странами и странами региона и развитию сотрудничества с дружественными государствами».
Но выбранный на открытие Ирана внешнему миру курс оказался провальным. Так по крайней мере 28 июня заявил аятолла Хаменеи. По его словам, курс Роухани оказался «наивным» из-за желания экс-президента достичь и поддерживать ядерную сделку.
«Другим следует использовать ваш опыт. Этот опыт говорит о том, что не следует доверять Западу. Ваше правительство показало, что доверие к Западу не работает», — констатировал Хаменеи на прощальной встрече с уходящим президентом.
Вернет страну в сделку
Иран переживает сразу два масштабных кризиса — пандемию и санкционное давление Запада, которое привело к обрушению национальной экономики.
В стране зарегистрировано в общей сложности свыше 3,9 млн случаев заражения и более 91,8 тыс. умерших — это самый высокий показатель смертности на всем Ближнем Востоке. В сутки в Иране фиксируют около 39 тыс. случаев заражения коронавирусом. Раиси нужно будет сконцентрироваться на ускорении темпов вакцинации — пока из 84 млн иранцев прививку получили около 2%.
Вопрос снятия санкций напрямую увязан с Совместным всеобъемлющим планом действий (СВПД). Непрямые переговоры между Ираном и США идут с марта в Вене, однако уже полтора месяца они находятся в подвешенном состоянии: седьмой раунд, как заявил главный иранский переговорщик Аббас Аракчи, возобновится только после инаугурации нового президента.
Постпред РФ при международных организациях в Вене Михаил Ульянов заявил «Известиям», что именно СВПД остается «наилучшей из возможных гарантий целостности режима ядерного нераспространения».
— Потому что он обеспечивает глубокий контроль за иранской ядерной программой. Что заставляет некоторых соседей Ирана думать иначе, остается не вполне понятным. Такое ощущение, что они руководствуются идеологической установкой, на которую факты и аргументы особого влияния не оказывают, — подчеркнул дипломат.
Он отметил, что точка зрения противников ядерной сделки, в том числе Израиля и ряда арабских стран Персидского залива, «принимается переговорщиками к сведению». Но мнение этих государств существенно отличается от восприятия ситуации участниками переговоров, пояснил постпред.
Говоря о том, сменят ли новые иранские власти переговорщиков в диалоге по СВПД, Михаил Ульянов отметил, что Аббас Аракчи — «очень опытный дипломат, который, что называется, полностью в теме».
— Новому человеку потребовалось бы время, чтобы вникнуть в материю переговоров, объективно ее оценить и понять пределы возможного. Но независимо от каких-либо кадровых решений очень хотелось бы, чтобы переговоры возобновились как можно скорее. Это было бы в интересах всех, — заключил дипломат.
Трудно представить, что Иран и США смогут договориться о возврате к СВПД, если переговоры не возобновятся до конца года, считает аналитик Института международных исследований МГИМО Адлан Маргоев.
— Это условное предположение, но оно основано на двух предпосылках: от инаугурации президента США Джо Байдена до начала переговоров прошло два с половиной месяца — затягивать передачу дел новой команде с иранской стороны было бы неоправданно, — сказал эксперт «Известиям».
При этом, уточнил он, военные инциденты и провокации в регионе набирают оборот — любое событие может сорвать дипломатический процесс между Ираном и Западом.
По сообщениям СМИ, 30 июля и 4 августа в Оманском заливе были захвачены два судна — танкер Asphalt Princess и танкер-химовоз Mercer Street. Согласно источникам газеты The Times, британские спецслужбы допускают, что к инциденту могут быть причастны «военнослужащие Ирана или их союзники». Тегеран в лице спикера МИДа Саиба Хатибзаде эти обвинения отверг и предложил «помощь в расследовании произошедшего».
Сближение с Москвой и Пекином
Внешняя политика Ирана претерпит существенные изменения, в частности откажется от прозападного курса кабинета Роухани, считает генеральный директор центра изучения современного Ирана Раджаб Сафаров.
— Коллективный Запад во главе с США ставил другие цели в отношении Тегерана. Даже если бы Иран не занимался ядерной программой, Запад придумал бы другие поводы для давления. Всё потому, что иранская политическая система не вписывается в западные рамки и не отвечает его интересам в регионе, — пояснил «Известиям» эксперт.
По его словам, основной упор Раиси будет делать на внутреннюю политику, вопросы региональной безопасности. Он постарается сделать так, чтобы внешняя политика не отвлекала и не мешала реализации программ по внутренней.
— Для этого ему нужно успокоить мировое сообщество, показать, что он не намерен принимать никаких особо настораживающих программ, что он не будет выходить за рамки ядерной программы МАГАТЭ, не нарушит текущий статус-кво. Ему нужно, чтобы Запад условно отстал от Ирана, — отметил политолог.
И здесь, считает эксперт, Раиси будет искать партнеров и сделает поворот к Китаю и России. Но Пекин, в понимании нового президента, не очень активный международный игрок в плане инициатив по Ирану. Китай в этих вопросах, в том числе в рамках СВПД, всегда идет за Россией, уточнил Раджаб Сафаров.
— Российско-иранские отношения при Раиси будут существенно расширяться и углубляться во всех сферах. Думаю, что при новом президенте приоритетом Тегерана станет полноценное членство страны в ЕАЭС. Полагаю, что не позднее середины второго года правления, то есть в 2023-м, будет завершен проект коридора «Север–Юг». Там всего 100 км осталось, — подчеркнул востоковед.
В ближайшие две недели Эбрахим Раиси должен объявить имена министров в своем кабинете. Нынешний глава МИДа Джавад Зариф, как пояснила «Известиям» старший научный сотрудник Института востоковедения РАН Елена Дунаева, скорее всего, уедет в один из западных вузов — ему уже поступило соответствующее приглашение, если верить СМИ. Однако, подчеркнула эксперт, важно помнить, что политику и курс страны определяют не министры и даже не президент, а верховный лидер и его канцелярия.
