«Инфраструктурные проекты — обязательная основа для экономического роста»
Правительство России расширило перечень отраслей, в которые регионы смогут направлять средства от реструктуризации бюджетных кредитов. Речь идет в том числе о проектах в рамках государственно-частного партнерства (ГЧП). Мера позволит развивать инфраструктуру на местах в значимых сферах — например, транспорте. Финансирование на основе ГЧП — это поиск индивидуального решения для каждого проекта, будь то автодорога, мост или социальный объект. О том, каким критериям они должны соответствовать и какую работу нужно проделать региону, чтобы сотрудничать с банком, «Известиям» в преддверии Петербургского международного экономического форума (ПМЭФ) рассказал первый вице-президент Газпромбанка Алексей Чичканов.
Важные отрасли
— В 2020-м ПМЭФ отменили из-за пандемии, но в этом году было решено проводить его очно.
— Очень рад наконец-то очному формату. Только лишившись личного общения на форуме, понимаешь, насколько оно важно как бизнес-, так и в социальном плане. Жду, как всегда, интересных дискуссий, общения с единомышленниками и партнеров, голодных до новых ГЧП-проектов.
— Какова, на ваш взгляд, динамика рынка государственно-частного партнерства (ГЧП) в России и для каких отраслей этот инструмент особенно актуален?
— Рынок достаточно молодой и быстрорастущий, в среднем он увеличивается на 30–40% в год. Базовый 115-й федеральный закон «О концессиях» вышел в 2005 году. По сути, он был написан и основан на потребностях транспортной отрасли.
По мере развития и получения опыта появились и другие сектора экономики, привлекающие инвестиции. Во-первых, это те ниши здравоохранения, где реально частично окупить внебюджетные инвестиции. Речь о высокотехнологичной медицинской помощи и проектах в области онкологии. Медицина в принципе является устойчивым трендом в последние годы — финансирование здравоохранения в 2020 году составило уже 5,3% ВВП.
По линии ЖКХ — это мусоропереработка, строительство мусоросортировочных полигонов. В социальной сфере на дефицит школ в регионах оперативно отреагировало федеральное правительство, выпустив в феврале этого года дополнение к государственной программе «Развитие образования», которое позволяет строить и эксплуатировать школы по концессионным соглашениям, используя субсидии из федерального бюджета.
— А цифровая инфраструктура? Для каких проектов в этой области актуально партнерство с государством?
— В связи с бурным ростом цифровых услуг всё больше становится проектов, в основе которых лежит IT-платформа. Тут многое зависит от воли государства поддержать проект на законодательном уровне. Яркий пример — уникальный федеральный проект создания системы маркировки товаров «Честный знак». Производство и продажу отдельных видов продукции важно отслеживать в интересах борьбы с контрафактом, чтобы была понятна логистика и вообще — что попадает на прилавки и приобретается потребителями. Это позволяет автоматически отсечь весь массив «серой» продукции.
Сюда же отнесем такие технологичные проекты, как система взимания платы «Платон» и система оплаты проезда free flow, реализованная на ЦКАД. Она представляет собой открытую систему проезда и считывание информации о проезжающих автомобилях по госномерам. Отсутствие шлагбаумов и операторов серьезно удешевляет проект, увеличивает скорость проезда.
В скором времени могут «выстрелить» проекты в сфере городского экологического транспорта. Выделю современные скоростные трамваи, которые в шесть раз дешевле метро при сравнимой пропускной способности. Прогнозирую, что их в городах-миллионниках будет больше. Люди понимают, что на красивом удобном трамвае с низким полом, кондиционером, wi-fi доехать до работы куда приятнее, чем стоять в пробках в машине, платить за бензин и парковку и переживать из-за потери стоимости автомобиля. Кроме того, российские производители нацелены на производство большого количество подвижных составов.
— Сейчас много говорят о концепции «умных городов», причем зачастую речь о моногородах ввиду их компактности и близости к стратегическому работодателю. Есть масштабный комплексный проект в узбекском Нурафшане. В дальневосточном Большом Камне ждут такое же предложение от южнокорейской госкорпорации LH Corporation. Бывший глава департамента культуры Москвы Сергей Капков пытается создать «точку притяжения» из Первоуральска. Прослеживается ли здесь роль коммерческих банков, имеется ли перспектива структурировать отдельные вещи на базе ГЧП? Рассматриваете международные синдикаты?
— Да, нам о них известно. Есть и аналогичные примеры: взять хотя бы «Цифровое Приморье» на Дальнем Востоке. Мы поддерживаем подобные инициативы и хотели бы участвовать в качестве финансирующей стороны, так как эти проекты создают мультипликативный эффект для всей экономики.
Главный барьер в реализации — ограниченность муниципальных бюджетов, для которых и создается такая инфраструктура. На наш взгляд, требуется консолидация усилий региональных властей и институтов развития. Именно они в состоянии взять на себя те риски по постепенному развитию цифровой инфраструктуры, которые не зависят от оператора системы и в то же время не могут быть приняты на уровне муниципалитетов.
Проблемы и решения
— С какими проблемами вы чаще всего сталкиваетесь при реализации ГЧП-проектов в регионах?
— У нас длительный инерционный цикл подготовки проектов. Инициация и структурирование длится, по нашим оценкам, полтора – два с половиной года. Поэтому банкам интересны крупные, капиталоемкие проекты. Мы тратим много времени на «упаковку» проекта, куда входит анализ, консультации, поиск инвестора и многое другое. Вот почему один большой проект окупается гораздо лучше, чем несколько маленьких. Это не означает, что в крупных проектах не считают деньги. Наоборот, существует сложный многоэтапный контроль с техническим надзором и банковским сопровождением контрактов вплоть до «двадцатого» подрядчика.
Наш бизнес подразумевает очень много коммуникаций не только с инициаторами и заемщиками по проектам, но и с властью. Ее представителям необходимо объяснять детали, а иногда и суть механизмов ГЧП. Очень важно, чтобы у контрагентов не было большой ротации кадров, то есть была сформированная команда на весь период переговорного процесса, и люди имели общие взгляды на ситуацию.
Во многом рынок ГЧП страдает от отсутствия стандартов, в том числе в подходе федеральных, региональных и муниципальных чиновников к вопросу, какие проекты должны реализовываться и на каких принципах. Зачастую у них не только разные взгляды на приоритеты развития отраслей или разный аппетит к риску (что еще можно понять), но и трактовка федерального законодательства. Это сразу «убивает» проект или тормозит его на годы.
Другое узкое место — нехватка концессионеров, компаний, которые хотят и умеют делать проект, и вопрос наличия у них собственных средств. Наиболее часто такое явление наблюдается в ЖКХ, где множество проектов реализуется на принципах концессий, по сути, ими не являясь.
Отчасти всему виной фактор несбалансированности региональных бюджетов. Не секрет, что платежеспособный спрос во многих регионах достаточно низкий, а задачи по инфраструктуре — обширные. Именно поэтому на фоне пандемии ни в коем случае нельзя останавливать проекты или сокращать их количество. Каждый новый инфраструктурный проект — это всегда положительные изменения для населения и обязательная основа для будущего экономического роста.
Безусловно, есть регионы, которые умеют упаковывать проекты. Скажу больше: если у региона в активе уже есть один проект, находящийся на фазе строительства согласно заключенному концессионному соглашению, то непременно здесь появится второй, третий и последующие. Основная сложность — структурировать первый.
— Газпромбанк принимает участие в финансировании строительства филармонии и Арктического центра эпоса и искусств в Якутске. Это первый подобный проект? Насколько распространён формат ГЧП на культурные объекты в России и в мире? Можете дать прогноз по окупаемости?
— Это первый культурный проект на принципах ГЧП в банке. Пока объекты культуры — редкие примеры для подобного формата в России, в основном это памятники и парки с относительно небольшим объемом инвестиций (до 300 млн рублей).
В то же время в мире с помощью механизма ГЧП строится новая инфраструктура именитых музеев: Лувра во Франции, музея Виктории и Альберта в Великобритании, музея Бойманса – Ван Бёнингена в Нидерландах. В этом случае окупаемость, конечно, не сравнить с теми же аэропортовыми проектами. Требуется весомое финансовое участие государства, но и их значение для регионального развития тоже трудно переоценить.
— Будет ли Газпромбанк бороться за концессию по автодороге «Европа – Западный Китай», и было ли неожиданностью ее продление до Екатеринбурга? Как привлечь в этот проект частный капитал?
— Конечно, если федеральное правительство примет решение о конкурсе, банк будет участвовать. Мы всегда открыто заявляем о поддержке конкурсных инициатив на любом уровне власти, так как считаем, что именно подобным образом государство и в итоге пользователь получает самое эффективное и технологичное решение как на этапе строительства, так и на этапе эксплуатации. Открытость и прозрачность структурирования условий — самый оптимальный, прямой путь привлечь частный капитал и финансирующие организации к участию в проекте.
Новые аэропорты
— Недавно Газпромбанк подписал сделку по модернизации аэропорта в Благовещенске. А где еще такие хабы, в том числе созданные при поддержке банка, будут востребованы? Ведь рынок далек от насыщения, особенно с учетом частично закрытых границ. С другой стороны, остается ли открытым «окно возможностей» для захода на рынок Узбекистана в разрезе транспортных концессий? Вообще страны ЕврАзЭС ждут российский капитал?
— Региональные аэропорты давно нуждаются в модернизации. Дальний Восток, Восточная Сибирь, Арктическая зона — направления, где реконструкция аэропортов и аэродромов придаст значительный импульс экономике удаленных территорий.
Широкомасштабное обновление построенного в 1980 году аэропорта Нового Уренгоя, где Газпромбанк предоставил кредитную линию и выступил финконсультантом на подготовительном проекте конкурса, — это первый в России проект развития аэропортовой инфраструктуры, реализуемый в рамках закона о концессионных соглашениях. Помимо терминала здесь будет проведена полноценная реконструкция ВПП, рулежных дорожек, построен новый перрон. Этот проект — вдохновляющий пример, когда грамотное использование механизмов ГЧП не только обеспечивает повышенный интерес к его реализации со стороны крупных инвесторов, но и создает базу для привлечения долгосрочного финансирования на максимально выгодных условиях.
Как вы верно заметили, недавно пришла новость, что правительство Амурской области утвердило условия концессионного соглашения, согласно которым в аэропорту Игнатьево построят новый международный пассажирский терминал для обслуживания внутренних и международных авиалиний и сопутствующую инфраструктуру. Проект непростой, на определенном этапе уже проведенный фактически конкурс был отменен ФАС региона, но мы рады, что в окончательной конфигурации власти приняли взвешенное решение.
Не будем забывать о важности динамичного развития авиационных гаваней юга России. Расположенным здесь регионам под силу завоевать устойчивую популярность у туристов и реализовать свой богатый потенциал делового туризма. Проба пера — аэропортовый комплекс «Платов» в Ростове-на-Дону — состоялась еще в 2015 году, когда была структурирована сделка. Сегодня это крупнейший инфраструктурный проект Ростовской области и единственный аэропорт в новейшей истории России, построенный «с нуля» к футбольному мундиалю.
Аналогичный метод принят в Узбекистане, где утверждена программа по реформированию национального перевозчика и региональных аэропортов. Уверен, российский опыт по финансированию аэропортов на принципах ГЧП и интерес российских аэропортовых холдингов будет востребован в Узбекистане и других республиках бывшего СССР.
— Помогает ли принятие закона об эскроу-счетах более плотной работе с застройщиками в плане реализации проектов социальной инфраструктуры на условиях ГЧП?
— С одной стороны, застройщики стали как бы ближе к банкам, ведь эскроу-счета позволяют оптимально распределять финансовые ресурсы, а в связке с банковским сопровождением контрактов — и максимально снижать риск их нецелевого использования. С этих позиций, застройщики — новый перспективный пласт инвесторов в социальных ГЧП-проектах.
С другой стороны, законодательные ограничения по расходованию денег с эскроу-счетов исключительно на строительство жилых домов тормозят комплексное развитие территорий, где наряду с жильем вполне реально было строить школы, детские сады, поликлиники и другую социальную инфраструктуру, за которую «в долгую» может расплачиваться региональный бюджет. Здесь, очевидно, требуются изменения, дополняющие целевое использование средств эскроу-счетов на социальные ГЧП-проекты.
Газпромбанк выступает в роли банка-гаранта, кредитора и финансового консультанта ГЧП-проекта и на протяжении нескольких лет предоставляет услуги по сопровождению подготовки предложения, включая разработку финансовой модели и расчет сравнительного преимущества. Данный формат участия уже позволил обеспечить банку дополнительный некредитный доход в размере более 350 млн рублей.
