Строгий дедушка: как Роберт Фрипп открыл рок-н-роллу джаз и классику
Его редко узнают в лицо на улице, но звук его гитары знаком едва ли не каждому любителю современной музыки. Он играл с интеллектуалами, вроде Дэвида Сильвиана и Брайана Ино, и с мастерами танцевальной электроники The Grid и The Beloved. Помогал в студии проявляться иронии Talking Heads и Дэвида Боуи и разрабатывал собственные приемы игры на гитаре, от нового строя до «фриппертроники», хитроумного устройства задержки сигнала с использованием сперва двух магнитофонов, а потом и цифровых устройств. И, что никак не менее важно, не забывал и о собственных проектах, самый знаменитый из них под названием King Crimson остается одной из важнейших вех в истории прогрессив-рока. Сегодня, 16 мая, Роберту Фриппу исполняется 75 лет — и «Известия» вспоминают о месте замечательного музыканта в современной культуре.
Господин оформитель
Этот неприметный человек с добродушным круглым лицом совершенно не похож на рок-звезду — даже непременным джинсам он уже много лет предпочитает строгий костюм-тройку. Тем не менее мало кто сделал для рок-н-ролла столько, сколько Роберт Фрипп. Своим учителем и вдохновителем его считают такие разные музыканты, как панк-гитарист Стив Стивенс, Кирк Хэмметт из Metallica, японский нойз-маэстро Мерцбоу и американская инди-поп сенсация St. Vincent.
Музыкант Роберт Фрипп
Он не наряжается в люрекс, кожу, пух и перья, не принимает на сцене героических поз и даже никогда, кажется, не громил номера в отелях (хотя другие участники ранних итераций King Crimson не были вовсе уж чужды рокерской удали). Он просто играет на гитаре — вот уже более полувека. Параллельно придумывая разнообразные технические и технологические ухищрения, благодаря которым его партии невозможно ни с кем спутать — и трудно позабыть даже неискушенному слушателю.
Слушатель же искушенный вспомнит и о другой стороне великого гитариста — о Фриппе как композиторе, одном из самых странных, талантливых и изощренных сочинителей для гитары второй половины ХХ века. Отнести его (соло, с King Crimson или в составе множества других проектов, для которых он писал и пишет музыку) к какому-то одному стилю сложно; даже невозможно. Главным открытием Фриппа, пожалуй, было обращение к европейской серьезной музыке и, конечно, джазу. «Каков музыкальный материал стоит, к примеру, за моим соло в [песне Дэвида Боуи] Fashion? Это струнные квартеты Бартока, Хендрикс, первобытная энергия «Весны священной» Стравинского. Всё это словарь, но он не определят высказывания; это лишь слова, которыми ты пользуешься», — объяснял Фрипп в недавнем интервью.
Уникальная музыкальная эрудированность Фриппа позволяет ему формировать художественные высказывания только средствами самой музыки — лексическая составляющая, традиционно столь важная для рок-н-ролла, для него почти всегда второстепенна. Музыка сопровождала его с самого юного возраста и составляла главное в его жизни со школьной скамьи.
Роберт появился на свет в семье, которую правильнее всего было бы назвать трудовой — выбившиеся из рядов рабочего класса мелкие предприниматели, души не чаявшие в своих отпрысках. На десятый день рождения Бобби получил в подарок свою первую гитару и, по его словам, «сразу же понял, что в ней будет заключена вся последующая жизнь». Предчувствия его не обманули.
Любопытный факт:
Летчик Альфред Фрипп, участник «Великого побега» из нацистского лагеря военнопленных (о котором в 1960-е был снят известный фильм со Стивом Маккуином) — родной дядя Роберта. Символично, что специальная программа Би-би-си в память об Альфреде (он умер в 2013 году в возрасте 98 лет) завершалась песней Дэвида Боуи «Герои», партию гитары при записи которой исполнил его знаменитый племянник.
Серьезное дело
В 15 лет Фрипп присоединился к своей первой группе, одновременно занявшись изучением риелторского бизнеса отца в качестве младшего клерка. Однако унаследовать фирму ему было не суждено — уже в 17 Роберт решил, что его больше привлекает карьера профессионального музыканта. Так графство Дорсет потеряло потомственного специалиста по недвижимости, а мир обрел великого гитариста.
Фрипп подрабатывал игрой в джазовом трио Дугласа Уорда, одновременно получая образование — экономическое, не музыкальное — в почтенном Борнемутском колледже. Он всегда был серьезным человеком — и эта серьезность часто раздражала игравших с ним легкомысленных «лабухов». А уж строгое отношение к посетителям концертов любой группы с его участием вошла в легенды: им категорически воспрещается фотографировать, курить в зале (даже в те годы, когда это было нормой), даже чихать и кашлять.
Возможно, Роберт и остался бы джазовым музыкантом — и даже, скорее всего, знаменитым джазовым музыкантом — но в 21 год его внезапно посетило озарение. Возвращаясь домой с учебы, он случайно поймал в транзисторном приемнике финал битловской A Day In the Life. Вскоре он услышал и молодого американского гитариста по имени Джимми Хендрикс. Все части головоломки вдруг собрались воедино: теперь Фрипп точно знал, куда следует двигаться. После недолгих экспериментов в составе трио «Джайлс, Джайлс и Фрипп» (на обложке их единственного альбома можно увидеть редкое фото улыбающегося Фриппа) Роберт собрал всю свою знаменитую серьезность — и первый состав великих King Crimson.
Вышедший в 1969 году дебютный альбом In the Court of the Crimson King принес начинающей группе и неожиданный коммерческий успех (5-е место в национальном хит-параде Великобритании), и реальную известность — The Rolling Stones пригласили их «разогревать» публику на вошедшем в анналы концерте в Гайд-парке. Публике новая и странная музыка понравилась; критики же не сразу поняли, что обещает эта смесь джаза, хард-рока и классических гармоний.
Несмотря на разнобой в рецензиях, уже год спустя «прогрессивный» рок, как его назвали журналисты, заставил забыть моду на психоделию и правил бал в чартах и на концертных площадках — благодаря таким именам, как Yes, Procol Harum, Pink Floyd. И, конечно, самим King Crimson — хотя из-за характера Фриппа в группе редко кто задерживался больше, чем на один альбом.
В школе и дома
Несмотря на вздорный характер и почти параноидальный перфекционизм (а может быть, и благодаря последнему), Фрипп оказался превосходным педагогом. Через его знаменитую школу Guitar Craft с 1985 по 2010 год прошли более 3 тыс. молодых гитаристов, жаждущих приобщиться к первоисточнику «нового стандартного строя» (квинтовый гитарный строй, разработанный Фриппом в начале 1980-х). А заодно и самосовершенствоваться духовно и физически — Фрипп считает, что искусство игры на инструменте неотделимо от общей формы, поэтому на его курсах изучали и китайскую гимнастику тайцзицюань, и разработанную в конце XIX века австралийским энтузиастом Фредериком Александером технику исправления осанки.
Музыкант Роберт Фрипп в составе группы King Crimson во время выступления
Фрипп несколько раз распускал свой самый знаменитый проект, собирал его вновь — с разными музыкантами и совершенно диковинными составами (достаточно вспомнить «двойное трио» 1990-х — два басиста, два гитариста, два ударника). King Crimson продолжают выступать и сегодня (хотя нового студийного материала не выпускали с 2011 года) — на 2021 год, если позволит обстановка, намечено и турне. Вскоре выйдет и очередной альбом с участием Фриппа — легендарные британские электронщики The Grid пригласили его как соавтора и гитариста. Пока же Фрипп открыл свои сольные архивы и выкладывает на стриминговые сервисы амбиентные записи разных лет, объеденные общим названием Music For Quiet Moments («Музыка для тихих моментов»).
Впрочем, обстановка пандемии внезапно показала и совершенно неожиданную сторону самого серьезного музыканта в мире. Удалившись в добровольную самоизоляцию в свою буколическую усадьбу в Вустершире, Роберт и его жена, певица и актриса Тойя Уилкокс, вот уже год с лишним бомбардируют публику уморительными и трогательными клипами на YouTube. Тойя, не потерявшая памятный поклонникам панк-рока истошный голос, поет известные рок-хиты (часто в рискованных для своих 62 нарядах), ну а Фрипп с каменным лицом аккомпанирует на гитаре. Иногда всё же не сдерживает улыбку — похоже, что возраст берет свое, разве что не в той форме, что все мы привыкли.
